Манускрипт дьявола

Михалкова Елена Ивановна

– Давайте, вставайте! – тормошил их Лешка. – Нам еще четвертую подсказку искать!

– Что ее искать! – лениво отозвалась Тошка. – И так ясно! Вчера еще все отгадали.

Накануне Лешку мать загнала домой за двойки еще в пять часов, и он не знал, что именно отгадали. «Где новые тайны под саликсом ждут» – ерунда какая-то непонятная! Может, Саликс – это созвездие такое? Но как под ним искать тайны?

– Саликс – это ива по латыни, – успокоительно сказал Максим. – Так что мы на месте. Тошка, ты куда?

Тошка,

отдохнув и не в силах ждать, облазила всю иву, ожидая найти новую подсказку, но ничего не обнаружила.

– Слушайте, – упавшим голосом сказала она, спрыгнув вниз. – А подсказки-то нету!

– Расслабься, Тоха! – скомандовал Лешка. – Читай внимательно: «под саликсом»! Поняла? «Под», а не «на».

Они оглядели основание ивы. С одной стороны была подсыпана горкой свежая земля, и, разрыв ее, Максим вытащил вложенный в пакет конверт, из которого выпал плотный лист, сложенный вчетверо.

На листе была от руки нарисована карта, но какая-то странная: с числами вместо подписей и линиями, похожими на параллели и меридианы. Лешка глянул на нее и присвистнул:

– Да, Макс, переоценил тебя дядя Боря!

– Меня, может, и переоценил, – отозвался тот после недолгого молчания. – А Тошку – вряд ли.

Она уже вертела карту в руках, озабоченно рассматривая ее.

– Ножницы бы… – вдруг сказала Тошка. – Лех, ты случайно ножницы с собой не захватил?..

Обошлись без ножниц. Тонкими пальчиками Тошка аккуратно разорвала карту по линиям «параллелей» и «меридианов» и сложила на земле из получившихся кусочков заново, но уже по-новому.

– Тоха, ты талант! – восхитился Макс, разглядывая получившуюся карту.

– Бери выше – гений, – скромно отозвалась та. – На самом деле все просто: здесь не зря числа в каждом квадрате. Их сумма везде должна быть одинаковой. Видишь, что написано вдоль каждой линии?..

– А давайте научные объяснения потом! – взмолился Лешка. – Лучше скажите – куда дальше-то идти?

– Сюда. – Максим ткнул в центр карты, где сам собою после перестановки кусков местами сложился красный крестик. – Это у нас – что? – и нахмурился, пытаясь сообразить. – А, точно! Мост!

– Тогда – впегед, товагищи! – Лешка, отчаянно картавя, указал правой рукой в сторону моста, левую заложив за спину. – А что вы ржете, товагищи?

Мост, конечно, был не настоящим мостом, а ржавой трубой, переброшенной через узкую речушку, бойко скачущую по камням. Возле дальнего конца трубы высилась горка белых камней, из верхушки которой торчала сломанная ветка ивы.

– О! Нам туда! – Лешка первым вскочил на трубу и засеменил, мелко-мелко перебирая ногами.

Тошка последовала за ним, а дольше всех, как обычно, перебирался Максим, который едва не свалился на середине моста к бурной радости Тошки.

– Что на этот раз? – спросил он, запыхавшись, когда спрыгнул с коварной трубы на землю. – Ого!

Один из камней – тот, что удерживал

ветку, – оказался перевязан толстой красной нитью. Перевернув булыжник, ребята увидели, что с обратной стороны к нему привязан спичечный коробок. Из коробка извлекли под сказку – новый листок бумаги, на котором было написано одно-единственное слово. Но очень длинное.

«КАЗКПНОНЖЕСУЕЬОЛСНЦНГУИЕУАДЧЛДАО-АПДИНЙТПНКЙЕТИЫАЛБНФТУАИ»

Лешка выжидательно уставился на друзей в надежде, что сейчас ему все разъяснят.

– Я не знаю, что это за шифр, – растерянно проговорил Максим. – Вроде бы простой, но какой-то странный…

– А зачем забор в углу? – Тошка показала на карандашный рисунок в нижнем углу листа. – Может быть, это тот же шифр Цезаря, который был в первый раз? А ключевое слово – «забор»?

Максим пошевелил губами, отсчитывая буквы.

– Нет, не выходит.

Они отошли в сторону, присели на траву. Арефьев достал из рюкзака тетрадь, расчертил лист квадратами и принялся вписывать в них буквы в разном порядке.

– Белиберда какая-то, – обескураженно сказал он пять минут спустя. – Ни одного слова прочесть не могу. Хоть с забором, хоть без забора.

– Спокойно! – Лешка, жующий травинку, выплюнул ее в сторону и склонился над листочком с шифром. – Давай каждую букву заменим на английскую!

– Давай. А зачем?

– Ну… – смутился Баренцев, – не знаю. Так просто предложил.

– Леха, ты погоди, – вмешалась Тошка, отбирая у Арефьева его записи. – Здесь все дело в перестановке, только мы никак не поймем, как и что переставлять. Засада в этом заборчике. Ведь не просто так его нарисовали!

– Да ладно! Может, ручку расписывали? Не, – осенило Лешку, – не так! Нам хотели показать, что как бараны бьются лбом об забор, так же и мы будем сидеть над этой задачкой!

– М-м-ее-е-е… – тоненько проблеяла Тошка. – То есть бе-ее-е-е…

Максим рассмеялся, глядя на нее, и все мысли о шифре на секунду вылетели у него из головы. Он, только что переживавший из-за того, что не может разгадать несложную загадку, вдруг почувствовал себя очень счастливым.

И как только он поймал это ощущение, ответ сам собой возник в его голове.

– Забор! – вскинулся Максим. – Леха, Тошка! Это же забор!

– Ну да, – кивнул Баренцев. – А мы – бараны.

– Сам ты баран! Забор! Штакетник!

Он выхватил из рук у Тошки листок и быстро начал считать буквы. Поставил разделительную палочку в середине «слова», и кончик его карандаша запрыгал по буквам из одной половины в другую, словно прошивая длинные стежки.

– Точно! Все получилось!

– Рассказывай! – потребовала Тошка. – Почему штакетник?

– Потому что это название шифра! Я про него читал раньше, но сейчас даже не подумал о нем, потому что он очень простой. Вот, смотрите, как писать «штакетником»…