Маны – полные карманы!
Шрифт:
— Я так рада, что перстень у тебя! Это просто сказочное везение, — продолжала она.
— Ты зачем вернулась, я же тебе сказал убегать? — оборвал я её восторги.
— Мы же команда! — возмутилась она моими словами, — как я могла тебя бросить?
— Нужно было элементарно выполнить приказ. Что ты за рабыня перстня, которая делает сама, что захочет? Я говорю одно, а ты делаешь другое, — сказал я.
Она опешила от такого поворота.
— Слушай, я не знаю, — она потеребила нос, — может быть, я не восприняла это как приказ?
— Нужно отработать эту технологию, — покачал я головой, — а то получается, как захотела, так и восприняла, что захотела, то и сделала.
— А ты же вроде не хотел мной прям вот так управлять, — прищурившись, взглянула на меня Марта.
— Но вот в таких случаях, это может быть необходимо, — сказал я, — понимаешь, ты сейчас преувеличиваешь мои возможности, и ситуация была не такой простой, как тебе кажется. Всё могло повернуться и по-другому. Чаша весов могла перевесить в другую сторону!
— Но я-то прыгнула на нашу чашу, я-то помогла весам, разве нет? — возмутилась Марта.
— Может быть, и помогла, — сказал я, — но в следующий раз, всё же, лучше слушать, что тебе говорят. Потому что ты могла и ухудшить ситуацию, если бы у главаря был чуть другой характер. Всё было очень зыбко. Чудом выбрались без потерь.
— Победителей не судят! — надулась Марта.
— Ладно, победительница, — я дружески обнял её за плечо, — я же не ругаюсь, просто мы недавно знакомы и притираемся друг к другу. Мы должны понимать, что можно ожидать друг от друга, потому что сюрпризы в сложных ситуациях ведут к неприятностям. Мы должны быть предсказуемы друг для друга.
Она перестала дуться и смягчилась. Помолчав совсем немного, она вдруг вспомнила ещё кое-что.
— Алик, слушай, оказывается, что когда маны много, я могу быть такой быстрой и ловкой, что даже сама поражаюсь! — радостно заявила она.
— Я видел, как ты тормозила об дерево, — усмехнулся я.
— Это было больно, — ничуть не расстроилась она, — нужно просто научиться лучше этим пользоваться, лучше распределять усилия!
— Вот это правильная мысль, — одобрил я, — а для этого нужно тренироваться. Я лично, периодически тренируюсь в использовании своих способностей.
— Теперь вместе будем! — бодро сказала Марта.
— Знаешь, — улыбнулся я, — если вспомнить про ту дикую кошку, которая бросилась на меня ночью, то очень трудно представить, что ты, это тот же самый человек.
— Я и сама удивляюсь! — сказала Марта, — я и чувствую себя другим человеком! Я как будто вздохнула свободно! Хотя и являюсь по-прежнему рабыней перстня. Я жила в каком-то смрадном тумане, а теперь вышла на свет!
— Ты даже как будто помолодела! — сказал я.
— И на сколько я теперь выгляжу? — заинтересовалась Марта.
— На пятьдесят два, — сказал я.
— Гад! — возмутилась она и ударила меня кулаком в плечо, как и в прошлый раз, — ты же знаешь, сколько мне лет, мог бы и побольше скинуть. Всего
— Так, во-первых, если судить по первому впечатлению, то убавил не годик, а гораздо больше. Во-вторых, что за привычка после каждого вопроса про возраст бить меня костяшками? Мне это не нравится!
— Больно? — с деланным сочувствием сказала Марта.
— Скорее чувствительно, но дело не в этом, дело в том, что мне это не нравится. Не делай так больше! — сказал я.
— Хорошо… — нехотя согласилась Марта, — но на самом деле, я била не после вопроса, а после ответа. Ответы были неправильными!
— Погоди, — остановил я этот бессмысленный разговор, — это похоже пруд, пойдём глянем!
— На что? — удивилась она.
— Не знаю, — я почесал макушку, — но меня почему-то всегда тянет подойти к воде, когда она есть рядом. Не могу это объяснить, просто очень хочется.
— Ну пойдём, — тут же согласилась Марта, удовлетворённая этим объяснением.
В Кусковский парк мы вошли в дальнем конце, и по пути в сторону Текстильщиков, нам нужно было пройти его весь насквозь. То, что привлекло моё внимание, было самым большим водоёмом в парке. Это был большой дворцовый пруд. Сам дворец возвышался на берегу, слева от нас. Берега пруда очень сильно заросли. Везде, но только не возле самого дворца.
— А ты знаешь, что здесь, в былые времена, устраивались морские парады и даже сражения, — с видом знатока сказала Марта, — шутошные, правда. А это дворец Шереметьевых.
— Я знаю, — задумчиво сказал я, — я тут бывал раньше. Знаешь, что странно?
— Что? — заинтересовалась Марта.
— Дворец выглядит очень ухоженным. Он не то что не разрушен, а как будто даже лучше стал, — сказал я.
— Чем лучше? — удивилась Марта.
— Понятия не имею, но выглядит как-то уж слишком хорошо, — сказал я.
— И что нам с этого? — Марта всё никак не могла понять, к чему я клоню.
— Пока ничего, — сбрасывая задумчивость, сказал я, — просто нужно будет это запомнить.
— Зачем?
— Не знаю, — сказал я и, повернувшись, пошёл дальше, — я всегда запоминаю всё необычное. Зачастую это может таить в себе новые возможности. Почти всегда за необычным скрывается что-то либо очень интересное, либо очень опасное. И про то, и про то, лучше быть в курсе.
— И про опасное? — удивилась Марта.
— Про опасное даже в большей степени, — сказал я.
— Надо было этих спросить про дворец, — сказала Марта после паузы.
— Тогда у нас не было этого вопроса, — сказал я, — да и ни к чему было затягивать беседу. Ушли, да и ладно. А ты сама ничего не знаешь? Ни про дворец, ни про банду из Текстилей? Это же вроде твой район.
— Не мой это район! — возмутилась Марта, — я тут была вынуждено, и новостями местной жизни вообще не интересовалась. У меня были две задачи: выполнить поручение профессора и найти пожрать. Всё! На этом круг моих интересов ограничивался.