Маньяками не рождаются

Майская Анна

Василий и Андрей Ильич слушали ребёнка и диву дивились. Маленький человек думал об устройстве общественного строя, который бы действительно дал возможность стать счастливыми всем людям. Само то, что он думал не только о себе, а о других делало, его необычным, сверх умным.

– Ты прав, - заявил Василий.
– Всё должно начинаться с воспитания нового поколения.

– Но пока образование у нас загнано в угол, - раздумывая об услышанном констатировал факт Андрей Ильич.

– Слишком равнодушно общество к детям, снова продолжил мысль Василёк.
– Система больших детских домов неоправданно грубая.

Невозможно стать полноценным членом общества, если в детстве получаешь только обиды и не видишь выхода. Столько наших выходцев из детдома становятся добычей криминала и уже идут потом по этой дорожке.

– Все правильно. Я достаточно насмотрелся на категорию беспризорных или вышедших из "инкубатора" - как мы называем детский дом, преступников.

– Мы с вами удалились от рыбалки, того, зачем пришли сюда.

– Для меня человеческое общение дороже, - удивил его Василёк.

Рыбы они не наловили, но пришли домой к ужину счастливые и усталые. Андрей Ильич был доволен тем, что Васильку понравилось на природе, Василий отдыхом, редким явлением в его беспокойной жизни и знакомством с необычайно одаренным маленьким философом, Василёк от хорошей беседы и, как ему показалось, от того, что у него появились настоящие взрослые друзья. Утром в понедельник они должны быть на своих местах в городе, и Василий повез их домой на своём автомобиле.

– В следующий раз я буду учить тебя водить машину, - сказал он Васильку.

– Опоздали. В школе нас научили вождению и разделу по механике. Меня по возрасту не хотели брать в группу, но я настоял. Теперь дело за практикой. Её я не могу получить нигде кроме вас.

– Тебя.

– Хорошо, тебя, - согласился этот ребёнок-взрослый.

Василий довёз его до детского дома и зашёл, чтобы познакомиться поближе с окружением Василька. Орава детей и взрослых парней под восемнадцать лет высыпали встретить его. Они окружили машину и с любопытством рассматривали того, с кем вернулся их коллега. Воспитательница вышла тоже во двор и Василий познакомился с молодым педагогом Ириной. Она работала недавно, умела переживать за детей, пока ещё безразличие и лень не тронули её рвущуюся к переменам душу. Девчушка была невысокого роста, с короткой стрижкой, платье ниже колен, но облегающем формы, довольно выразительные, и почти не отличалась от воспитанников. Некоторые из них были на голову выше своей наставницы.

– Спасибо, что доставили Василька лично.

– Я обязан это делать.

– Вы употребили несовершенную форму глагола. Означает ли это продолжение вашего знакомства с мальчиком?

– Конечно. Вся семья удивлена его знаниями.

– И только?

– Я пока не могу ничего сказать более.

Ребята разошлись кто куда, а они стояли и разговаривали у машины. Василию понравилась девчушка, не испорченная современными критериями поведения в обществе. Видимо она была или маминой дочкой, или же родилась в селе.

– Тургеневская девушка, - подумал Василий.
– Такие теперь редко встречаются.

– Хороший человек, - подумала о нём Ирина.
– Васильку повезло с новыми знакомыми.

– До свидания, - сказал Василий и протянул ей визитную карточку с телефоном.
– Позвоните, если что-то экстренное.

– А если просто?

– Тоже позвоните.

Он уехал и впервые за

время его разведенной жизни думал о девушке как о человеке, явно понравившемся ему. Домой он вошел с улыбкой на лице, чем удивил маму. Она уже забыла, когда видела эту беззаботную улыбку на лице сына.

– Чему ты радуешься?
– спросила его мать.

– Хороший сегодня день, - сказал он загадочно.- А в хороший день встречаются хорошие люди.

– И кто же эти люди?

– Те, кто работают в детском доме.

– Она или он?

– Какое это имеет значение. Хороший человек и всё, - уточнил Василий и уехал на службу.

Вечером он снова был в хорошем настроении. Шутил, что-то напевал, но усталость, накопленная годами, потянула его в спальню.

Вскоре он заснул и когда мама вошла, чтобы выключить свет, то увидела на лице спящего сына счастливое выражение лица. Такого давно не было. И мать серьезно призадумалась над вопросом, кто же так благотворно повлиял на сына? Но тут, вероятно, можно было ответить однозначно:

– "Ищите женщину".

На этой мысли Анна Ильинична успокоилась и тоже легла спать.

Хан позвонил Павлу и назначил ему встречу за их домом у калитки, той самой, где они когда-то провернули дело с миллионом баксов. Павел приехал скоро.

– Что случилось, зачем ты явился?

– Сам знаешь за чем, - вызывающе ответил Хан.

– Не знаю и не хочу знать.

– Не зарывайся, голубь, ненароком крылышки свяжут

– Ты меня пугаешь?

– Ставлю конкретно задачу. Мне необходимо два лимона, чтобы свалить с Гейшей заграницу.

– Хотеть не вредно.

– Я специально приехал и не уеду без денег.

– И что же ты сделаешь?

– Отправлю прокурору письмо.

– А сам не боишься оказаться рядышком со мной?

– Я успею свалить, а вот ты закончишь свою весёлую жизнь в тюряге, жаль, что наложили мораторий на смертную казнь. Тебя бы обязательно приговорили к такому зрелищному мероприятию.

– А ты превратился из бандита в шантажиста? Потерял свою квалификацию? Или страх не даёт тебе добыть денег как раньше разбоем?

– Зачем рисковать, если есть такой благородный друг как ты, крадущий детей у друзей.

– Кстати, где мальчишка?

– Не имею понятия. Я тогда свалил, жареным запахло. Ты получил документы? Их тебе Гейша отправила.

Павел промолчал. То, что о ребёнке ничего не известно, его вполне устраивало. Ему не нужен был чужой щенок, как он выражался, но и деньги платить Хану он тоже не собирался. Нужно только выиграть время.

– Денег нет и не будет. Отец умер и оставил завещание не в мою пользу. Свои трудовые накопления он передает родной милиции, областному управлению.

– С ума сдвинулся?
– присвистнул Хан.

– Теперь еще четыре месяца до вступления в наследство и мне нужно убедить мента отказаться от доли.

– А если не откажется?

– Буду нищим. Мне ничего не достаётся. Даже дом отец оставил моей дочери. Я не могу им распорядиться.

– Оформишь опекунство и потихоньку продашь, своих нотариусов навалом.

– До этого ещё далеко.

– Мне нужно где-то надежно залечь, - настойчиво сказал Хан.

– Тебя мой дом не устраивает? Ты же там ориентируешься не хуже меня.