Манящая тайна
Шрифт:
— Конечно же, нет. Никто вас не заберет.
Даниел повернулся к Маре:
— Тогда кто же он?
Темпл приподнял бровь. Интересно, как она ответит на этот вопрос? Вряд ли сможет сказать правду.
Она посмотрела Темплу прямо в глаза и проговорила:
— Он пришел, чтобы добиться отмщения.
У мальчишек распахнулись рты. А Темпл с трудом удержался, чтобы не сделать того же самого.
Тут Даниел снова заговорил:
— Отмщение — за что?
— За мою ложь.
О да, она совершенно бесстрашная!
— Ложь — это грех, — заметил маленький
Мара едва заметно улыбнулась:
— Вот именно. И если ты солжешь, то к тебе непременно придет кто-нибудь вроде него и накажет.
Вот так-то! Она с легкостью превратила его в негодяя. Темпл нахмурился — на него обратились взгляды множества широко раскрытых глаз.
— Так что видите, мальчики, — проговорил он, — у меня небольшое дело к миссис Макинтайр.
— Она соврала не нарочно, — вступился за Мару Даниел. Темпл нисколько не сомневался в том, что миссис Макинтайр соврала совершенно сознательно. Но, взглянув на мальчика, он сказал:
— Тем не менее она это сделала.
— Значит, у нее была важная причина. Ведь правда?
Все мальчишки повернулись к Маре, в глазах которой что-то промелькнуло… Неужели смех? Она находила все это забавным?
— Правда, Генри. И поэтому я твердо намерена договориться с нашим гостем.
Только через его, Темпла, разложившийся труп. Никаких сделок не будет!
— Может быть, мы обсудим эти причины, миссис Макинтайр?
Она чуть склонила голову к плечу.
— Да, может быть. — Но прозвучало это так, словно она имела в виду нечто прямо противоположное.
Похоже, мальчикам этих объяснений хватило, но только не Даниелу. Прищурившись, он заявил:
— Мы останемся тут. Просто на всякий случай. — И в этот миг Темпл увидел в глазах мальчишки что-то очень знакомое. Недоверие, подозрительность… и силу.
— Это очень мило с твоей стороны, Даниел, — проговорила Мара, подталкивая мальчишек к выходу из прихожей, — но заверяю тебя, я прекрасно справлюсь сама.
Верно, справится… В этом Темпл ничуть не сомневался. И большинство мальчишек — тоже. Один за другим они покидали прихожую, словно не было ни «похищения» свиньи, ни погони, ни драки, ни всего прочего; и только Даниел, уходивший очень неохотно, то и дело оборачивался, глядя на Темпла серьезными темными глазами. Уже очень давно никто не осмеливался так бесстрашно смотреть на него.
Мальчик был предан Маре, и это произвело на Темпла определенное впечатление. Но он вовремя вспомнил, что эта женщина — настоящий демон, она явно не заслуживала подобной преданности.
Когда она решительно закрыла за мальчишками дверь, он качнулся на каблуках.
— Значит, миссис… Макинтайр?
Мара выразительно взглянула на девушку, все еще в оцепенении стоявшую у двери и смотревшую на них широко распахнутыми глазами.
— Ты можешь идти, Элис. Скажи кухарке, что мальчики готовы завтракать. И пусть в приемную принесут чай для нашего гостя.
Темпл приподнял бровь.
— Даже если бы я относился к любителям чая — все равно не рискнул бы взять хоть что-то из ваших рук. Больше никогда в жизни! — Он кинул взгляд
Щеки Мары вспыхнули, и она, явно смутившись, пробормотала:
— Иди же, Элис.
Девушка тут же выскочила из прихожей. Когда она ушла, Темпл повторил:
— Значит, миссис Макинтайр?
Она посмотрела ему в глаза:
— Да, именно так.
— И что случилось с мистером Макинтайром?
— Он был солдатом, — ответила она. — Убит в бою.
— Где именно?
Мара поморщилась.
— Большинство людей достаточно хорошо воспитаны, чтобы не задавать подобных вопросов.
— Я не столь хорошо воспитан.
— В бою за Нсаманков [1] , если уж вам так нужно это знать.
— Очень удобно. Ведь с должной точностью никто этого проверить не сможет. — Темпл осмотрелся. — К тому же жилище у него было достаточно респектабельное.
— Я не ожидала вас так скоро. — Мара сменила тему.
1
Мара ссылается на четвертую англо-ашантийскую войну (Африка) 1824–1831 гг.
— Слишком уж мало мышьяка оказалось в том виски.
— Это был не мышьяк! — Понизив голос, она добавила: — Не мышьяк, а опий.
— Значит, признаете, что опоили меня?
Немного помедлив, она кивнула:
— Да, признаю.
— И ведь это — не в первый раз, верно? — Мара промолчала, и Темпл добавил: — В первый раз вы меня одурманили и сбежали, так?
В раздражении поморщившись, Мара подошла к гостю, взяла его под руку и повела в сторону коридора, — кажется, именно туда, куда побежала свинья. Тепло ее руки проникало даже сквозь плотную ткань сюртука Темпла, и он вдруг вспомнил свой сон — ее пальцы, трогающие каплю то ли воска, то ли меда у него на рукаве.
Почему она заставляла его так нервничать?
Впрочем, ответ очевиден. Потому что представляла угрозу для его жизни — как в буквальном, так и в фигуральном смысле.
Вскоре они оказались в чистенькой скромной комнатке.
В небольшой железной печке в углу весело пылал огонь, согревавший… свинью, чудом избежавшую смерти всего несколько минут назад, а теперь вроде бы спящую. На подушке.
У этой женщины на подушке спит свинья. По кличке Лаванда.
Не проведи он последние несколько часов в состоянии изумления, стал бы задавать вопросы. Но сейчас Темпл молча повернулся к хозяйке, прислонившейся к двери комнаты.
— На сей раз я в общем-то… не сбежала, — заметила она. — Я же оставила вам свой адрес. Практически я… я совершенно определенно пригласила вас сюда.
Темпл усмехнулся:
— Какое великодушие.
— А если бы вы так не разозлились, то я бы…
Темпл, не выдержав, перебил:
— И вы думаете, что, оставив меня без сознания на полу библиотеки, вы умерили мой гнев?
— Я накрыла вас одеялом!
Темпл невольно рассмеялся:
— Какой же я глупей! Разумеется, это все меняет!