Манюня пишет фантастичЫскЫй роман
Шрифт:
Вот.
К счастью, деньги нашлись очень быстро.
На следующий день у нас гостили мамины подруги тетя Джемма, тетя Ася и тетя Лаура. Они какое-то время кофейничали в гостиной, а потом перешли в кабинет, чтобы под мамин аккомпанемент исполнить свои любимые романсы.
Мама села за фортепиано, взяла аккорд и тут же обнаружила, что «до» второй октавы подозрительным образом фальшивит и зависает.
— Что же такое случилось с инструментом? — удивилась она, подняла крышку и обнаружила между струнами злосчастные деньги.
Хорошие новости тоже
— Смотрите сюда, — объяснял он, — вот я ложусь на диван, видите, что я лежу?
— Видим, — хором соглашались мы.
— А теперь я встаю и иду в кабинет. Так. Упираюсь в пианино, достаю с верхней полки книгу, хочу спрятать деньги, но вдруг передумываю. Ставлю книгу на полку, открываю крышку инструмента и прячу деньги между струнами. Гениальный ход! Только почему он у меня вылетел из головы — этого я никак не пойму.
— Может, потому, что ты был… хмхм… несколько подшофе? — предположила мама.
— Не исключено, но вряд ли, — частично пошел на уступки дядя Миша.
— Ну и ладно, главное — деньги нашлись, — примирительно заключила мама. — А теперь я их уберу к себе в сумочку, и уж оттуда они никуда не денутся!
Вы скажете — ну что же тут такого? В конце концов, все очень удачно сложилось — деньги нашлись, а папе купили новое пальто.
Конечно, все так, да не совсем. Пальто папе действительно купили, хорошее, импортное, очень солидное. За сто десять бешеных рублей, и это еще со скидкой в десять рублей, которую великодушно сделал нам фарцовщик Тевос.
Зато сдачу папа не преминул потратить в своей очаровательной манере.
— Жена, смотри, что я купил! — гордо развернул он твердую упаковочную бумагу.
Мы в ужасе отпрянули — из свертка на нас глядела страшенная черная голова с торчащими зубами и завитушками вокруг плоского лица.
— Это догонская [15] маска. Повесим ее в гостиной, и она своим видом будет облагораживать нашу квартиру!
— Кхм, — только и смогла выговорить мама.
— Ыыыыы, — заплакала Гаянэ, — я эту маску боюсь и никогда на нее смотреть не буду!
15
Догоны — народность, обитающая на юго-востоко Мали, Африка.
— Да и я, если честно, ее побаиваюсь, — признался папа. — В «Сувенирах» выкинули, вот я и взял, пока очередь не набежала.
— Может, заберешь ее к себе на работу? — предложила мама. — А то дети пугаются.
— В этом доме хоть что-нибудь может быть по моему вкусу?! — вызверился папа. — Самовар угробили и маску повесить не дают!
— Можно подумать, самовар не ты угробил!
— Сейчас и маску угроблю!
— Ладно-ладно, — примирительно замахала руками мама, — вешай ее куда хочешь, я тебе слова не скажу.
А дальше началась эпопея «папа Поджер вешает маску». И если изуродованную стену мы легко и просто прикрыли
Папа погоревал-погоревал, собрал осколки маски, склеил их дорогущим стоматологическим клеем и повесил у себя в кабинете — на устрашение истеричным пациенткам.
А пальто он той же зимой потерял. Поехал в Ереван на очередную конференцию, ходил по разным аудиториям с пальто на плечах, вспотел, оставил его в каком-то кабинете и забыл, где. Потом обегал весь институт, а пальто так и не нашел. Видимо, кто-то расторопный прибрал его к рукам. И папа вернулся из Еревана в старом рыбацком плаще своего друга Роберта, злой, как сто тысяч ос, и устроил маме скандал на тему: «Вот если бы не ты, то у меня была бы удочка с прибамбасами. А теперь ни пальто, ни удочки, ни прибамбасов!»
— Зато у тебя есть догонская маска с торчащими зубами, забыл? — съязвила мама. — По крайней мере, ты можешь облагораживаться ей!
Так что теперь и вы знаете, что мой папа и заначка — это два по сути антагонистических явления. Потому что там, где есть заначка, нет папы. И наоборот. Там, где есть папа — россыпью догонские маски да самовары, зато заначек — категорически ни одной!
ГЛАВА 22
Манюня, или Проводы «Электроники»
Строительная техника, появившаяся на пустыре через дорогу, не давала покоя никому. Люди гадали, что же такое будет возводиться в непосредственной близости от нашего дома. Так как рабочие хранили по этому поводу гордое молчание, версий в воздухе роилось множество — от недопустимого для сейсмической зоны многоэтажного дома до завода по производству синтетических каучуков. Народ волновался и негодовал. К вечеру второго дня ситуация накалилась до такой степени, что стали раздаваться призывы к действию: одни предлагали незамедлительно идти убивать главного архитектора городка Мартина Антоняна, другие — под покровом ночи обратно закапывать котлован.
К счастью, на третий день Мартин Антонян явился на стройку собственной персоной и объяснил взбудораженному населению, что на месте пустыря будет возводиться новая двухэтажная аптека. А вокруг аптеки планируется разбить небольшой сквер, где горожане смогут проводить разнообразный культурный досуг. В подтверждение своих слов архитектор разворачивал какие-то рулоны с чертежами, активно ходил ушами и для пущей убедительности клялся мамой. Чем и спас себя от линчевания.
Едва жители нашего дома вздохнули с облегчением, как случилась новая напасть — бульдозер, роющий котлован, зацепил ковшом и вытащил на поверхность кувшин с серебряными монетами.