Маори
Шрифт:
— Приобретешь. Это я тебе могу обещать. Серебряные приборы с Бонд-Стрит и лучший фарфор, какой только сможет предложить Китай! В Корорареку вообще-то заглядывают клиперы и довольно часто. По пути, конечно. Я знаком с несколькими капитанами. Это хорошие ребята. Мы обязательно передадим им твой заказ. Ее ответ удивил его.
— Нет. С посудой подождем. Это не срочно. Для начала нам нужно обустроить дом, купить мебель, — твердым голосом сказала она. — Фарфор от нас никуда не денется. Дорогая посуда требует достойного окружения. Ставить
Он любовался ею, смотрел на нее с нескрываемым и искренним восторгом. Он сидел с ней за столом и все еще не верил своим глазам. «Неужели это я сейчас сижу здесь?! С ней? С полным желудком! Довольный, как какой-нибудь торговец с Хеймаркета. А через стол от меня сидит очаровательная, задумчивая жена, которая приготовила мне царский обед? Может, все это только сон?..»
Далекие мушкетные выстрелы разорвали установившуюся было тишину и вернули Коффина к реальности. Нет, это не сон. Веселье на Пляже, как всегда, в самом разгаре. Оно вечно. Несмотря на довольно громкое напоминание о себе, жизнь шумного Пляжа казалась сейчас Коффину бесконечно далекой от него, его дома и жены. Она не имела к нему и его семье никакого отношения.
Слабым эхом ружейного огня отозвался стук в дверь. Коффин нахмурился. Посетители в его доме были явлением достаточно редким. Он никого здесь не ждал. Деловые разговоры всегда велись в лавке.
Пока Холли торопливо убирала со стола, он поднялся и пошел посмотреть, кто это к нему пожаловал.
Пока у Холли все шло неплохо. Это он должен был признать. В ближайшие дни все могло измениться кардинально. Она еще совсем мало пробыла в Корорареке, чтобы по-настоящему узнать это место и… содрогнуться.
На крыльце его ждала целая компания. Кто-то был в рабочей одежде, на ком-то нескладно висел морской костюм, другие были одеты официально и строго.
Взгляд Коффина рассеянно блуждал по визитерам, переходя с одного на другого.
— Приветствую вас всех, джентльмены. Чем обязан удовольствию видеть вас у себя дома?
— Мы просим прощения за вторжение, Коффин, — вышел вперед полный мужчина. У него были совершенно белые бачки, которые контрастировали с сероватыми волосами на голове, совсем как у Коффина. Он заинтересованно потянул носом воздух, выходивший из дома молодого капитана.
— Надеюсь, мы не прервали вашу трапезу?
— Мы только что закончили, Уильям. Прошу вас, заходите.
Коффин отошел от двери и сделал приглашающий жест. Визитеры гуськом прошли по коридору, завернули в гостиную и присели на длинную лавку.
— Итак, друзья, чем обязан?
— Мы пришли поговорить обо всех нас, Роберт, — заговорил Джонатан Халуорси. Он был высок, строен и любил носить высокие воротнички. — По-настоящему, эта беседа давно уже должна была состояться, но лучше поздно, чем никогда.
Его товарищи одобрительно закивали и замычали.
— Считая вас, мы шестеро представляем собой первых граждан Корорареки, которая
— Скажите лучше, что у нас шестерых просто больше всего денег, Джон. Ведь вы имели в виду именно это? Некоторые рассмеялись, но не все. «Серьезная компания», — подумал Коффин. Он заметил, что гости смотрят куда-то ему через плечо.
Спохватившись, он обернулся и произнес:
— Прошу прощения, джентльмены. Позвольте мне представить вам мою жену Холли Коффин. Она недавно прибыла из Лондона на кантонском клипере. Холли, это мои коллеги, друзья и конкуренты.
— Он представил каждого. Когда он называл очередное имя, человек поднимался и почтительно наклонял голову:
— Это Титус Абельмар. Это Уильямс Лэнгетон. Джон Халуорси. Маршал Грон. Саффорд Перкинс. А бородатый господин в конце лавки — Ангус Мак-Кейд.
— Джентльмены, — проговорила с уважением Холли, приседая в реверансе.
Холли не заметила, что на лицах некоторых появились какие-то полуулыбочки. А если и заметила, то не придала им значения. Большинство из гостей знало, хотя бы в самых общих чертах, о взаимоотношениях Коффина и неистовой Мэри Киннегад. Каждый, разумеется, держал это глубоко в себе, чтобы не навлечь на себя гнева радушного хозяина.
Холли подходила к каждому гостю и обменивалась с ним сердечным рукопожатием. Они снова привставали и вежливо кивали ей головой. Рукопожатие, которым ее одарил Ангус Мак-Кейд, было особенно теплым. Дело в том, что его молодая жена Шарлин вконец достала его хныканьем о том, что у нее нет здесь ни одной подруги-сверстницы, с которой можно было бы перекинуться словцом. Мак-Кейд был самым молодым из шестерки «первых граждан Корорареки». Он остро чувствовал это и обижался, хотя понимал, что тут уж ничего не поделаешь. После Роберта Коффина он был вторым самым трудолюбивым работягой во всем городе.
— Вы сказали, что здесь присутствуют все первые граждане нашей колонии, — проговорил Коффин после того, как жена закончила приветствовать гостей и удалилась из гостиной. — Но я не вижу среди вас Тобиаса Халла.
Гости стали неуверенно переглядываться.
— Мы уже разговаривали по этому поводу с Тобиасом, — объявил Абельмар. — Что же касается того, что вы его не видите среди нас, то мы сразу предполагали, — а потом это подтвердилось, — что он откажется пойти вместе с нами в ваш дом.
— Ну, неважно, — тут же махнул рукой Коффин, избавляя пришедших от дальнейших неловких объяснений. — Мы с Тобиасом, что и говорить, не самые лучшие друзья.
После этой реплики только у Ангуса Мак-Кейда хватило наглости, — а, может быть, смелости? — рассмеяться. Остальные остались сидеть с каменными лицами.
— Неважно. Если признаться честно, то я не хочу его видеть в своем доме нисколько не меньше, чем он не хочет ко мне идти.
Гости закашлялись и закивали, показывая, что пора закончить эту тему.