Маргаритка
Шрифт:
– А жена Олега Яликова, та, что только сейчас подарила тебе зажигалку, - подхватила Маргаритка, довольная помощью Олеськи, - сама Мария Сельская, актриса. Так что повесь зажигалку в рамочку и хвастайся всем. Олесь, может, автограф ей быстренько чиркнешь? А теперь, Любаша, пошла домой быстренько, у нас тут семейное дело, чужим нельзя. Тетя Ира с нами уезжает. Внука будет нянчить, Костика. А Олеська девочку родит. Ирочкой назовет... А теперь иди, иди, отсюда, Любка...
Маргаритка не отступила, пока Любка не скрылась за своим забором.
– Коль, а сумки где?- вспомнила Маргаритка.
– В машине? Несите сюда. Сумку-холодильник не забудь. Там мясо и колбаса. На стол будем накрывать. Олеська, давай шевелись, тебе готовить... Меня тетя Ира знает, всегда мечтала невесткой увидеть,
– А вот Коля похудел, - заметила мать.
– А это потому, что на мне никак не женится, - тут же заявила Маргаритка.
– Некому его откормить.
Ирина Васильевна долго не соглашалась уезжать, хотя понимала, что тяжело в деревенском доме, что нет дров в эту зиму. Дом старый, холодный. Раньше с матерью жил Николай, он все подправлял, подделывал, дрова привозил, а без него все стало быстро ветшать. Она знала, что этой осенью сыновья приедут за ней, настраивалась на отъезд, но сомнения терзали душу. Как она будет жить в чужом месте, в чужом доме? И даже сейчас, когда Олег и Николай приехали за ней, Ирина Васильевна не могла произнести последнего "да". Решилась мать на отъезд, лишь когда узнала, что старший сын и его жена, в самом деле, ждут ребенка. Олеська честно сказала:
– Я так рассчитывала на вас, Ирина Васильевна, что вы поможете мне с ребенком. Ведь у нас нет никаких бабушек, кроме вас. У Маргаритки хоть тетя Катя есть, у меня никого. Я боюсь...
Словом, уговорили.
Спать легли относительно рано, не сидели до полуночи, все устали в дороге. Николаю было тревожно за Маргаритку. И так Костик ей все руки отмотал в дороге, хоть и нянчили его все понемножку, но мужчины были за рулем по очереди, Олеське Олег не разрешал поднимать упитанного малыша, так что основная тяжесть досталась Маргаритке. А она знай себе, все шутила, болтала без конца, даже Олеська под конец дороги примолкла, немного расклеилась, но не Маргаритка. И сейчас вечером, когда уже приехали, все чего-то рассказывала, вспоминала, при этом приказала Николаю принести воды, нагрела, искупала сына в тазу, наварила ему каши (Ирина Васильевна срочно сбегала к одной из соседок, у которой была корова, принесла банку молока), накормила малыша, уложила спать, загородила подушками и стульями, чтобы не упал, присела за стол с остальными. Действительно, железная тростиночка. Но долго не выдержала.
– Пойду и я прилягу, - сказала она.
– Конечно, отдыхай, - отозвалась Ирина Васильевна.
Но Маргаритка не была бы Маргариткой, если бы не обняла сзади за плечи Николая и не добавила:
– Следите тут без меня за Колькой моим любименьким, никуда не пускайте из дома одного. А то на него в деревне все девчонки раньше заглядывались.
И ушла спать. Вскоре и остальные стали размещаться по спальным местам.
Кроватей в доме было две. Да старый, уже не раскладывающийся диван на кухне. Мать легла на кухне, одну кровать заняли Олег с Олеськой, вторую выделили Костику с Маргариткой. Николай лег на полу на старых одеялах, укрылся периной. Было прохладно, мужчина никак не мог согреться. Маргаритка тихо соскользнула с кровати, опять забаррикадировала Костика, быстро нырнула под бок к Николаю.
– А то сбежишь еще к какой-нибудь Вальке или Любке, - пояснила она, прижавшись теснее.
– А так я тебя держать буду.
Обняла и сразу уснула. Устала все же неутомимая душа. Она была такая ласковая, уютная, холод сразу куда-то убежал от мужчины, как только рядом с ним появилось теплое женское тело. Николай улыбнулся молча, тоже прижал к себе Маргаритку, поцеловал шелковистую щеку.
Мужчине не спалось в родном доме. Обступили воспоминания. Здесь прошло детство, здесь он рос, взрослел, мечтал о девчонках. Но веселая одноклассница Маргаритка казалась ему недосягаемой. Валька была попроще. И гораздо доступнее. Не Николай с ней начал встречаться, от нее инициатива исходила. А ему льстило, что у него есть подруга для интимных свиданий. Они, взрослеющие юнцы, тогда все были озабочены проблемой секса. Колька
На другой день Костик проснулся в шесть утра и разбудил всех. Да и хорошо. Дел было много: навестить родственников, знакомых, помочь матери собрать вещи. Планировали уехать уже на другой день.
Маргаритка с Николаем и Костиком первым делом направилась к своим родственникам по линии отца - к семье дяди Володи. Она и так переживала, что любимый дядюшка может обидеться, что единственная племянница остановилась не у него, а у Яликовых. Николай пошел с ней и сам им представился, как муж. Не стал уточнять, что еще не расписаны они с Маргариткой. Брат отца одобрил выбор племянницы, пришел в восторг от важного Костика, который, не испугавшись, пошел на руки к двоюродному дедушке, произнеся свое любимое:
– О-о-о.
– В мать весь, - одобрил дядюшка.
– Такой же озорник будет.
Костик, как всегда, улыбался всему свету.
– Ой, - сказала Маргаритка, глядя на них.
– Дядь Володь! А Костик улыбается, как ты.
– Да, - приосанился тот.
– На меня внук похож.
– Нет уж, - возразил Николай.
– Костик весь в меня.
Дядя Володя не обиделся, что Маргаритка остановилась не у него. В их небольшом доме народу хватало. Самих было трое. У дяди Володи, когда они с женой уже и не надеялись иметь детей, родилась дочка. Сейчас ей было десять лет. А недавно пришлось приютить родственников жены - семью ее младшего брата с тремя маленькими детьми - у них недавно сгорел дом, ничего спасти не удалось из имущества, сами еле успели выскочить и детей вытащить. Так что дядя Володя только посетовал, что любимая племянница его на свадьбу не позвала.
– Так не было свадьбы, - вылетело у Маргаритки.
– Без любимого дядюшки я не стала бы ее играть.
Николай предупредительно сжал ей руку. Родственники решили, что они просто оформили отношения безо всякого торжества. Ведь мужем Николай себя именует.
Жена дяди Володи, тетя Галя, переживала, что ничем хорошим, с ее точки зрения не может угостить Маргаритку с Николаем. Племянница мужа и конфет принесла, и колбасы с сыром, и подарки приготовила всем, а в доме на столе только то, что с огорода и подворья, даже мясо было лишь в супе. Маргаритка тоже была немного смущена, подарки-то она привезла только семье дяди Володи. А тут еще двое взрослых и трое детей. Взрослые скромно отошли в сторону, когда она подарки вручала, а детишки смотрят. По пути и так Маргаритка с Николаем опустошили небольшой магазинчик в деревне, скупили все жвачки и прочие сладости, узнав от Ирины Васильевны про несчастье родственников тети Гали. Дети были рады. И все равно было неудобно, что нет лишней игрушки. Маргаритка извинялась, но этим еще больше смутила тихую родственницу тети Гали.
Уходя, Маргаритка немного сунула в руку дяди Володи денег.
– Не обижай меня, дядь Володь, возьми. У вас сейчас трудное положение. На пять человек кормишь больше... Купите хоть окорочков куриных. Ты вон какой большой! Как тебе без мяса!
– Я и картошку люблю, - отозвался дядюшка, но деньги взял, хоть и изрядно застеснялся.
Положение, в самом деле, было нелегкое.
– Только не пей, - попросила Маргаритка.
– Не пью, - признался дядя Володя.
– Уже много лет не пью. С тех пор как твоя мать, покойница Аннушка, заставила меня бросить. Хорошая она была, хоть и колдуньей ее звали. Чего смеешься? Колдунья она и была. Настоящая! Только добрая. А душа светлая. Все травы знала. Помогла нам с Галкой моей дочку родить, хоть и немолоды мы были. От водки меня к тому же отвадила. Какая должна быть черная душа у того человека, что решился убить нашу Анюту...