Марина и цыган

Арк Ева

Я догадалась, что он имел в виду Вадима и, повернувшись, храбро посмотрела в его сразу затуманившиеся глаза:

– Ничего! Всё, что мог, ты уже сделал!

Он улыбнулся и на секунду между его зубами мелькнула полоска белых, как жемчуг, зубов. Вслед за тем парень внезапно насторожился и, весь как-то подобравшись, быстро обернулся в сторону кустов. Но через несколько секунд расслабил мышцы и пояснил, мельком взглянув на меня:

– Птица с ветки вспорхнула!

Если до этого у меня были ещё какие-то сомнения, то теперь я окончательно убедилась, что он – цыган. Хотя, следует признать, что, кроме одежды, ничто ни в его

облике, ни в манерах не указывало на его принадлежность к этому племени. Все эти соображения промелькнули у меня в голове за одно мгновение и я, с улыбкой глядя на него, поинтересовалась:

– Ты всегда такой… боязливый?

– Осторожность не является признаком трусости, - спокойно возразил он. – К тому же, я опасаюсь не за себя.

Вдруг, словно вспомнив о чём-то, он нахмурился:

– Твой Женька – предатель, хотя он мне и друг! Он выдает все твои планы…

– Мне это известно.

– И не только он, - продолжал между тем цыган.

– Скажи, - он на мгновение запнулся, - как ты относишься к тому?

Пожав плечами, я снова улыбнулась:

– Тебе ведь известен каждый мой шаг здесь!

– Ну, не каждый, - возразил он и, сверкнув зубами, смущённо отвернулся. – Должен же я был хоть изредка появляться в таборе!

– Ответь мне, - с настойчивостью в голосе попросила я, - зачем ты следил за мной? Из любопытства?

– Не только. Должен же был кто-то тебя охранять! На твоего Женьку надежда плохая…

– Но я и сама могу за себя постоять. Или ты сомневаешься в моих способностях?

В ответ, словно вспомнив что-то, он рассмеялся:

– Нет, в твоих способностях я не сомневаюсь.

Затем он снова сделался серьёзным:

– Но ты их ещё плохо знаешь. Представляю, как бы они все всполошились, если бы узнали о нашей встрече. И тот среди них – самый опасный!

– А ты – ещё девчонка, - неожиданно закончил он ласковым голосом.

– Да, только об этом все часто забывают, - печально произнесла я. – Мне ведь только через месяц исполнится четырнадцать. А тебе сколько лет?

На его лице вновь появилась улыбка:

– Я младше твоего Женьки на год… Впрочем, мне известна твоя манера уводить разговор в сторону!

После этих слов, бросив на меня быстрый взгляд, он добавил:

– Хочешь, я того к земле припечатаю?

– Не стоит руки пачкать!

– Ну, будь по-твоему!

– За что ты его так ненавидишь? – после паузы поинтересовалась я.

– Так, старые счёты, - нехотя ответил он. – Да и новые ещё прибавились!

Ощутив в его голосе угрозу, я невольно поёжилась и он, заметив это, улыбнулся:

– Но тебе меня нечего опасаться!

Украдкой вздохнув, я поднялась с места:

– Ну, мне пора! Ты меня проводишь?

Он сразу вскочил:

– Хоть до самого дома!

После чего с улыбкой добавил:

– Шучу!

Сначала я шла по тропинке впереди, а он двигался следом. А потом, внезапно обернувшись, я коснулась его плеча и сказала:

– Я тебя запятнала! Догоняй!

По-моему, он всё время специально мне поддавался. Но это выходило у него так естественно, что не к чему было придраться. Так, играя в пятнашки, мы добрались до опушки леса. Внезапно остановившись, мой спутник сказал:

– Дальше мне идти нельзя!

– Почему? – удивилась я.

– Там эти… Что они подумают, когда увидят нас вместе?

В ответ я гордо вскинула голову:

– Пусть думают что

угодно!

Однако он, не двигаясь с места, смотрел на меня с печальной улыбкой.

– Проводи меня хотя бы до бревна, - тихо попросила я.

Выйдя из леса с противоположной стороны от рощи, мы двигались теперь по открытой местности. Хотя я улыбалась цыгану, но при мысли о том, что нас может увидеть кто-нибудь из деревенских, у меня захватывало дух. Он заметил их первым и, остановившись, тронул меня за плечо. Вся компания, включая и Женьку, сидела на брёвнах и смотрела на нас. Тогда, обернувшись к моему спутнику, я снова попросила:

– Выломай мне, пожалуйста, палку!

Он нагнулся и каким-то неуловимым движением достал из-за голенища нож. При виде его синеватого гибкого лезвия у меня перехватило дыхание:

– Дай посмотреть!

Конечно, нож, подаренный мне Сергеем, тоже был неплох, но он не шёл ни в какое сравнение с настоящей цыганской финкой! Заметив мой восторг, цыган улыбнулся:

– Осторожно, это не игрушка! Да и вообще, нож – не женское оружие!

Вынув из моих рук финку, он выломал ветку и, очистив её от сучков, протянул мне.

– Благодарю! – сказала я и повернулась в сторону деревенских.

Неожиданно те поднялись и стали отходить к околице. Мой спутник помог мне перебраться через овраг. Только возле цыганской усадьбы я сказала ему:

– Ну, ты уже пришёл, а я дальше пойду одна! До встречи!

Тогда, глядя мне в глаза, он ответил:

– Если тебе вдруг понадобится моя помощь – вывеси флажок и где бы я ни был…

Не закончив последней фразы, он внезапно повернулся и, легко перемахнув через забор, скрылся за деревьями цыганского сада. Завернув за угол, я увидела всю компанию на скамье под нашим домом и хотела было уже войти во двор, как меня окликнул Женька:

– Марина, подожди!

Ничего не ответив ему, я закрыла за собой ворота. Несмотря на это, дядька двинулся следом за мной. Едва я успела задвинуть щеколду на дверях, как он стал ломиться в сени:

– Марина, открой своему дяде! Я хочу поговорить с тобой!

– С предателями мне говорить не о чем! – последовал на это мой ответ.

Однако Женька продолжал колотить в дверь. Впрочем, вскоре он выдохся и вернулся к деревенским. Минут пять они о чём-то совещались, а затем разошлись и стали оцеплять дом, блокируя все выходы. Самое время было исчезнуть, пока они не ворвались внутрь. Словно в подтверждение моей мысли со двора донеслись громкие удары – это дядька с Синеглазым пытались выбить дверь. У меня оставался единственный путь – через чердак. Забравшись наверх, я услышала, как в сенях раздался топот. Похоже, Женьке и его дружкам всё-таки удалось проникнуть внутрь. Осторожно приоткрыв чердачную дверь, я убедилась, что путь свободен: деревенские, оставив свои посты, громко переговаривались в комнатах, разыскивая меня. Перебравшись с чердака на ограду, я хотела было уже спрыгнуть на землю, но в это время с улицы к воротам, прихрамывая, подошёл Вадим. Вероятно, он вылез через окно. Несколько мгновений мы молча смотрели друг другу в глаза. Затем я вернулась во двор и, пятясь, завернула за угол дома, желая уйти огородами. Но не успела сделать несколько шагов, как вдруг кто-то резко дёрнул меня за ногу. Впрочем, моё приземление прошло довольно благополучно. Подхватив меня на лету и усадив рядом с собой, цыган приложил палец к губам и шепнул мне на ухо: