Марина
Шрифт:
– -
– -
– -
– - Последующие несколько дней я провела и забегах между домом и кабинетом Скоропада в городском управлении внутренних дел. Игорь Лукич предъявлял меня гостиничным горничным и администраторам, которые, естественно, меня не только и гостинице, но и вообще в глаза не видели. Причем ни одну, ни с господином Швертфегером. Затем у меня состоялась встреча с барменом и официантами из " Сказки". Те, напротив, меня признали и, видно, не в первый раз поведали Скоропаду по очереди, что сидела я одна и, ушла тоже одна. А официант, обслуживший меня, т.е. третий столик рассказал еще, что передо мной за этим
– - - А может, он ушел с этой женщиной?
– спросил Скоропад, имея в виду меня.
– - - Нет, - уверенно ответил официант, - та была выше ростом, и волосы у нее были светлые по плечи длиной. Вы точно должны были ее видеть, если не в зале, то в фойе, - обратился он ко мне.
– Потому что я даже чашку не успел занести в мойку, как вы уже сели за столик. Я так и оставил ее на стойке бара и сразу же принес вам пепельницу.
– -
– -
– -
– - Я и не отрицала, что столкнулась в дверях с парочкой, но поскольку никогда не видела Дитера Швертфегера, то естественно не могла подтвердить, что это был именно он. Тут Скоропад схватился за голову и, покопавшись в папке, лежащей перед ним на столе, протянул мне фотографию.
– - Да, несомненно, этот мужчина так галантно придержал дверь, пока я не вошла в бар. И значит, это и был Дитер Швертфегер. Странно вообще-то. Он что, двух дам на ужин пригласил? Устроил соревнование на пунктуальность? А ужин это был приз, который полагался победительнице. Ну и дела!
– - Скоропад вышел из кабинета вместе с официантом, попросив меня подождать пару минут. Когда он вернулся, выражение его лица не предвещало мне ничего хорошего, Еще раз я повторила свою историю о том, как я добиралась в тот злополучный вечер к гостинице. Причем в этот раз от меня требовалась максимальная точность в описании машины, водителя и маршрута, по которому мы ехали. Игорь Лукич хотел непременно, чтобы я назвала марку автомобиля и его номер, на что я не удержалась и съехидничала.
– - Извините, а вы сами запоминаете или записываете номера всех машин, на которых вам приходится ездить?
– - Кажется, Скоропад не был склонен обижаться, напротив - он даже извинился.
– - - Не стоит так болезненно воспринимать мои вопросы, Марина Львовна. Я должен был вас об этом спросить. Поймите, в настоящий момент все говорит о вашей причастности к расследуемому мной делу. Во-первых, вы уж слишком долго ехали к гостинице, словно специально опаздывали на встречу. Во-вторых, о том, как вы провели остаток того дня, не знает никто, кроме ваших кошек, как вы сами изволили выразиться. В-третьих, бумажник Дитера Швертфегера почему-то оказался возле вашего подъезда. Не слишком ли много? Как вы считаете?
– - - Я считаю, что мне все это надоело, господин Скоропад, - нагло заявила я.
– И еще я никак не могу сообразить, с какой это стати и куда я, по-вашему, умыкнула герра Швертфегера. Если вы помните, он меня интересовал исключительно как источник дополнительного заработка. Мне просто нужны были деньги.
– - - Вот именно! Вам были
– - - Ну знаете, - начала я возмущенно, но одного взгляда в лицо капитана оказалось вполне достаточно, чтобы я укротила свои эмоции, Скоропад смотрел куда-то мимо меня, Его гораздо больше занимали свои собственные мысли, чем то, что я могла ему возразить.
– Господин Скоропад, откровенно говоря, я уже устала и хочу есть. Давайте закончим на сегодня нашу беседу. Отпустите меня, пожалуйста, к моим кошкам, Я вам клятвенно обещаю, что сегодня не буду похищать ни иностранных, ни иных граждан...
– - Я могу предложить вам чашку кофе, но попрошу вас пока еще ненадолго задержаться.
– - И Скоропад вышел из кабинета. Вернулся он буквально через минуту с кофе в пластиковом стаканчике. Видно в управлении поставили кофейный автомат. Кроме этого Скоропад принес с собой тоненькую прозрачную папочку. Я протянула руку к стаканчику, а капитан подал мне папку.
– - - Посмотрите, Марина Львовна, может быть, вы знаете эту женщину. Наш художник набросал портрет спутницы Швертфегера по описанию официанта.
– - Я раскрыла папочку, и вся внутри похолодела. Подержав рисунок перед ничего не видящими от изумления глазами, я вернула папку капитану со словами:
– - - Да, она похожа, насколько я могу вспомнить, на женщину, которая была с Дитером Швертфегером в баре. Но мне она не знакома. Никогда: ни раньше, ни потом я ее больше не видела.
– - - Спасибо, Марина Львовна, за помощь. Извините, что задержал вас. До свидания.
– - Буркнув в ответ "до свидания", я поспешила покинуть капитана Скоропада, его кабинет, здание, и даже улицу, где оно располагалось.
– -
– -
– -
– - Некоторое время я брела по городу вся в тоскливых мыслях, пока не оказалась рядом с почтой, где у меня был абонентский ящик. Очень кстати! В ящике я обнаружила СЕМЬ! Да, именно, семь писем. Все они были местными. Стало быть, новая жизнь начинается, несмотря ни на что. Мне неудержимо хотелось присесть на ближайшую лавочку и поскорее перечитать послания женихов.
– - Единственное, что меня остановило, была мысль о небрежно разорванных конвертах. Ненавижу конверты с рваной бахромой торопливости по верхнему краю.
– -
– -
– -
– - Дома я первым долгом сварила кофе, отдала зверью остаток крабовой лапши, из которой намеревалась сделать салат. Пусть уж едят, если их хозяйка не удосужилась купить им пропитание. Удобно устроившись на диване: сигареты, зажигалка и чашка кофе на столике рядом, я аккуратно взрезала конверты пилкой для ногтей, (я думаю излишне объяснять, что ножа для бумаг из слоновой кости у меня сроду не было). Потом я разложила письма на столике и, закрыв глаза, ткнула пальцем наугад. Жениха звали Олег, ему было 37, полноват, лысоват - это его определения, но весел. Эпистола была писана чисто, без помарок, ошибок и исправлений, с претензией на самоиронию, за которой крылось, однако, самолюбование. Как иначе можно было истолковать пространный пассаж о его образованности и эрудированности. Он так много об этом написал, что мне напрочь расхотелось самой убедиться в исключительных способностях Олега.