Мария-Изабель
Шрифт:
– Ну…. Как сказать…. Не без того.
Она решила его удивить и спросила напрямик:
– А теперь, после аварии, ездишь более осторожно? – Хоссе совсем не удивился:
– Это не из-за аварии, а из-за того, что ты со мной рядом. – А потом удивил её: – Я вижу, дядя Альфонсо прекрасно справляется со своими обязанностями старого шпиона!
– А ты что, и его знаешь! – воскликнула Мария.
– Пока – нет, но! Обязательно познакомлюсь! Славный мужик!
– Ну, знаешь ли! – она даже возмутилась. – Может ты какой-то спецагент?
– С удовольствием, дорогая! Но ты знаешь, что отвлекать водителя во время движения не рекомендуется. А есть места, где это категорически запрещено и даже наказывается штрафом. – Он положил ей руку на коленку и нежно погладил.
Мария, в момент, расслабившись, спросила поглупевшим голосом:
– Каким штрафом?
– Большим! Огромным… по продолжительности… Поцелуем! – прорычал низким голосом Хоссе.
– Тогда я буду болтать всю дорогу! – сообразила она.
– Не буду возражать, мне очень интересно будет послушать о твоей работе, да и вообще – как у тебя всё начиналось.
– Но ты ведь наверняка и об этом всё знаешь?
– Знаю. – Согласился Хоссе. – Но может быть не всё? Может я что-то упустил или забыл? Давай так: ты рассказывай и преднамеренно вставляй в рассказ какие-нибудь неточности. Если я их замечу – исправлю. Значит, я о них знаю. Если пропущу – значит мне это неизвестно. Но тогда уже ты обратишь на это внимание. Договорились?
Марию это предложение заинтриговало:
– Хорошо! Проверим твою осведомлённость! – и она начала рассказ. Но сколько ни старалась его исказить, Хоссе замечал малейшие неточности, и постоянно её исправлял:
– Первый раз ты вышла на базар не с самого утра, а почти перед обедом!
– И у тебя было не две рубашки, а одна!
– И купила её не женщина, а мужчина!
– К тому же, буквально за одну минуту!
– А почему ты забыла про купленный для первой швеи новый оверлок?
– Ну, нет! Платья ты стала шить гораздо позднее, месяца через три!
В конце концов, Мария даже расстроилась:
– Мне как-то даже неинтересно тебе рассказывать. Ты совершенно всё знаешь! Хочу тебе чем-то похвастаться, чем-то удивить и ничего не получается.
Хоссе, не отрывая взгляда от автострады, взял её руку и прижал к своим губам:
– У тебя всё получается, дорогая. – Сказал он чуть спустя. – Потому что самое большое чудо – это ты и то, что ты существуешь в этом мире. А удивляться тобой я никогда не буду…. а буду просто восхищаться! Согласна?
Мария обхватила рукой его за шею, погладила по волосам и прильнула щекой к его плечу:
– Ну, как можно не согласиться с таким поклонением?
Они замолчали. И так проехали оставшуюся часть пути, не проронив ни слова. Мария даже под конец задремала с мыслью о том, что впереди ещё уйма времени, целая жизнь, и они успеют наговориться, сколько им захочется.
Проснулась она от лёгкой встряски, когда автомобиль
Возле одного из таких въездов Хоссе и остановился, не доехав какой-то десяток метров. Заглушил мотор и, повернувшись к Марии всем корпусом, взял её руки в свои.
– Дорогая, у меня к тебе есть один важнейший для меня вопрос. – Руки его еле заметно дрожали, а лоб, несмотря на прохладу от работающего кондиционера, покрылся маленькими бисеринками пота.
– Я слушаю, – она попыталась подбадривающе улыбнуться.
– Я хочу представить тебя как мою будущую жену. И поэтому хочу спросить, согласна ли ты, выйти за меня замуж?
Мария-Изабель уже примерно знала и предчувствовала этот вопрос. Её сердце и разум, вместе с женской интуицией, предполагали подобное. Но всё равно – это было неожиданно! Её даже затошнило: внутри всё сжалось, спирая дыхание не то от счастья, не то ещё от чего-либо, а на глазах выступили непроизвольные, никогда ранее не позволяемые, слезы.
Хоссе не выдержал затянувшейся паузы и ещё больше занервничал:
– Может… я, что-то… не так?
Мария справилась со своим дыханием и, глубоко вздохнув, сказала сквозь слезы тихим голосом:
– Нет, нет, дорогой! Всё хорошо! Просто всё так слишком хорошо, что мне не верится! – она смахнула выступившие слезы и увидела лицо Хоссе выражавшее ожидание, смятение и даже смущение.
– Конечно, я согласна!
Выражение лица Хоссе моментально прояснилось, а глаза прямо-таки засияли от счастья.
– Ура! – с шумом выдохнул он из себя и бросился целовать свою возлюбленную в руки, плечи, шею, щёки, губы, глаза, короче всюду, куда могли достать его горячие ищущие губы. Мария стала игриво уклоняться, посмеиваясь от удовольствия. Потом у неё вырвалось:
– Можно подумать ты не знал, что я соглашусь!
– Но дорогая! – он вмиг посерьезнел, простучал себя легонько по голове. – Одно дело знать! – потом вздохнул, хватаясь двумя руками за сердце. – А совсем другое – делать предложение! Знаешь как это страшно? – он даже сделал огромные глаза, как бы показывая степень своего испуга.
– Не знаю, не знаю! – засмеялась Мария. – Но догадываюсь! Поэтому в награду за твою смелость, награждаю тебя одним поцелуем! – и подставила губки.
– Всего лишь одним?! – капризно возмутился Хоссе.