Мария Магдалина. Тайная супруга Иисуса Христа
Шрифт:
В упомянутой выше проповеди понтифика Григория Великого также прямо указывалось, что семь бесов Магдалины – это семь тяжких грехов. Получалось, что одержимость Марии Магдалины бесами – это болезнь души под названием греховность, при том что физические симптомы болезни виделись главному оценщику людских грехов в виде внешней красоты, некоторой оголенности, украшательстве плоти и сексуальной несдержанности. Средневековые комментаторы библейских текстов тоже не сомневались в том, что грех женщины из Магдалы носил чувственный характер, и что она «была грешна плотью». Плотский женский грех, конечно же, связывали с половой сферой. В Евангелии от Иоанна при желании можно найти подтверждение того,
Но отцы церкви выглядели куда как нетерпимее Иисуса. В одной из своих публичных проповедей францисканский священнослужитель Лука Падуанский призывает исполнять жестокий закон Моисея, заповедавшего побивать прелюбодеек камнями.
Стоит вспомнить, как возлюбили средневековые проповедники приводить то место из канонической Книги Притчей Соломоновых, где сказано, что красивая и безрассудная женщина – по сути то же самое, что свинья с золотым кольцом в носу, ибо красивая женщина обязательно погрязнет в мерзости плотского греха точно так же, как свинья обязательно изваляется в грязи. К примеру, Бернардино Сиенский в одной из своих проповедей, следуя наставлениям названной книги, напрямую уподобил Марию Магдалину свинье с золотым кольцом в носу.
Проповедь Савонаролы во Флоренции. Художник Николай Ломтев
Проповедниками осуждалось практически все, что так или иначе связано с женщиной; даже танцы и песни стояли в ряду запретов! К примеру, средневековый проповедник Жак де Витри в своих яростных проповедях бичевал «виновных» грешниц: «Женщина, ведущая хор, – это капеллан дьявола; те же, кто ей отвечает, – его священники». Другой его коллега-проповедник осуждающе отзывался о простом хороводе: «В центре этого танца стоит дьявол, и все двигаются к погибели».
Или вот еще: монах-доминиканец, итальянский духовный писатель, автор знаменитого сборника житий святых «Золотая легенда» Иаков Ворагинский в своей проповеди на тему обращения Марии Магдалины на путь истинный учил, что красота лжива, ибо она многих обманула. Он сравнивал женскую красоту с горячими угольями, сверкающим мечом, красивым яблоком, ибо они тоже обманывают неосмотрительных молодых мужчин. При прикосновении уголья обжигают, меч ранит, а в середине яблока скрывается червь…
Разве ж это не убожество мужского духа, не допускающего для женщины никакого украшательства, никакой свободы, не дающего права на уникальную природную красоту и невинные, радостные развлечения? Наверняка не менее воинственны были и отдельные храмовые служки во времена «просвещения» Магдалины.
И лишь женщине любопытствующей, женщине, исследующей мир, дано видеть в Марии Магдалине «архетип священной женственности». Просто как приятная реплика в тему: автор книги «Секреты кода. Путеводитель по загадкам «Кода да Винчи»» Дэн Бернстейн посвятил свое исследование Джулии, «которая каждый день моей жизни олицетворяет священное женское начало». Как далеко ушел прогресс в деле восприятия женщины; и может быть совсем не последнюю роль в этом наступающем позитиве сыграла наша героиня Мария Магдалина?
Иаков Ворагинский утверждал в своей проповеди, что красота лжива, ибо она многих обманула.
К сожалению, призрачное равновесие в отношении полов превращается сегодня в уничижение мужчины. По сути – в соответствии с известным библейским выражением: «Какою мерою мерите, такой и вам возмерится»…
И на этом пути в призрачное равновесие все еще идет процесс, описанный Клариссой Эстес такими простыми словами: «Женщины, которые годами живут мифической жизнью Первозданной Женщины, беззвучно кричат: «Почему я не такая, как все? …» Каждый раз, когда их жизнь была готова расцвести пышным цветом, кто-то посыпал землю солью, чтобы на ней ничего не выросло. Их мучили разнообразными запретами, ограничивавшими их естественные желания. Если они были детьми природы, их держали в четырех стенах. Если у них была склонность к наукам, им велели быть матерями. Если они хотели быть матерями, им велели знать свой шесток. Если они хотели что-нибудь изобрести, им велели быть практичными. Если они хотели творить, им говорили, что у женщины полно домашней работы.
Порой, стараясь соответствовать наиболее распространенным стандартам, они только потом понимали, чего действительно хотят и как нужно жить. Тогда, чтобы жить своей жизнью, они решались на мучительную ампутацию: оставляли семью, брак, который поклялись сохранить до самой смерти, работу, которая должна была стать трамплином для другой, еще более отупляющей, но зато и более высокооплачиваемой. Они оставляли свои мечты, рассыпав их по дороге».
За «рассыпанные мечты» и за более важное – за причисление (без существенных доказательств) девы красивой, девы милой, услужливой и умной – Марии Магдалины к сонму дщерей гулящих, греховных – мужчины как основные пособники ущемления женской сущности и получают ныне по заслугам, когда их роль в обществе и семье резко снижается.
Кларисса Эстес: «Женщины, которые годами живут мифической жизнью Первозданной Женщины, беззвучно кричат: «Почему я не такая, как все?…»
Глава 4
«Разве мало пророков, которых следовало бы гнать взашей?»
Однако же перейдем к тому моменту, когда Мария из Магдалы услышала о новом пророке. Как это было на самом деле – мы никогда не узнаем, но стоит предполагать, что могло происходить следующим образом.
Иуда, заглянувший в гости к семье, где жила юная Магдалина, рассказал:
– Над тихим Тивериадским озером, прозываемым Галилейским морем, воссиял новый свет. Какой-то необыкновенный пророк изгоняет злых духов и демонов, исцеляет прокаженных и одержимых. И зовут его Иисус, он сын плотника Иосифа и Марии, дочери Иоакима и Анны, родом из Назарета.
Находящийся рядом Симон возразил: – Откуда знаешь, что он истинный, что он настоящий пророк, за которого выдает себя?
И посетовал: – Разве так уж мало было всяких пророков, которых следовало бы гнать взашей с нашей земли?
На что Иуда горячо ответствовал: – Давно уже не посылал нам великих пророков Мудрец Небесный, но этот воистину творит чудеса.
Спокойно воспринявшая известие Марфа вставила: – Поди опять новый дерзкий шарлатан, вносящий сумбур в наши умы. Тьфу, совратитель.
– Молчи, женщина, – многозначительно со вздохом заметил Иуда.
Хитро глазками блестела на говоривших лишь одна молчаливая Мария, уж она-то знала, чего стоят слова и обещания этого пришлого голодранца, бездомного бродяги, нахватавшегося разных знаний на стороне.