Марк Ганеев - маг нашего времени. Трилогия

Егоров Валентин Александрович

Двадцать минут у меня ушло на то, чтобы умыться и одеться, взять с прикроватного столика свои проверенные пистолеты Desert Eagles, убрать их в подмышечные кобуры. Нежно поцеловав Веруню в губы, я тихо развернулся и на цыпочках, чтобы не разбудить свою любимую девочку, на цыпочках пошел к выходу из апартаментов.

После воскресных развлечений и в столь раннее время суток постояльцы гостиницы "Арарат Хайятт Парк" еще спали крепчайшим сном. В гостиничных коридорах не было ни малейшего движения, только время от времени тенями проходили парные патрули охранников. За гостиничными окнами все еще клубилась ночная темнота. Пройдя гостиничными коридорами, я вышел

к лифтам, обратив внимание на, что впервые за все время моего пребывания в этой гостинице старика Мовсар не встретился мне в коридоре. Видимо, его возраст брал свое и этот бойкий старикан сейчас спал на постели в своем номере, расположенному по соседству от моих апартаментов. Но вскоре я убедился в том, что глубоко ошибался по этому вопросу. Старик Мовсар о чем-то беседовал с Виктором Путилиным, стоя посредине лобби. Увидев меня, выходящего из кабинки лифта, он на пару шагов отошел от Путилина в сторонку, предоставив мне возможность обменятся с ним паров слов без свидетелей.

– Ты куда спешишь в такую рань?
– Поинтересовался Виктор.
– Тебе нужно какое-либо специальное снаряжение, или скажем, специальное оружие, снайперские винтовки?

Но я лишь только отрицательно покачал головой и тихо ему сказал:

– Сегодня утром у меня как-то тяжело на сердце. В случае чего ты, Виктор, за ней присмотри и продолжи мое дело!

Виктор крепко пожал мне руку в ответ и также тихо, чтобы старик Мовсар не слышал его слов, сказал:

– Ничего плохого, Руслан, с тобой сегодня не случится! А за Верой в случае чего, то я обязательно присмотрю, она очень хорошая девушка!

Не знал Виктор Путилин того, что Юра Малашенко был одним из самых перспективных учеников моих курсов повышения квалификации руководящих работников КГБ СССР. Но, пользуясь этой своей одаренностью магией, он порой многого себе позволял и не заметил, как эта его вседозволенность, как мага, привела к помутнению его разума. Таким образом, одаренный парень незаметно для самого себя превратился в игрушку в руках у своего начальства! Теперь ему приказывали, а Малашенко только и делал, что выполнял чужие поручения, которые порой принимали самые невероятные формы. Ведь, согласитесь со мной, что у любого нормального человека не хватило бы моральных сил на то, чтобы нажать курок своего пистолета, собираясь пристрелить пятерых молодых ребят и девчат даже и в том случае, если они случайно узнали государственную тайну.

Становится очевидным, что такой нечеловеческий приказ мог быть отдан только человеком, который сам давным-давно преступил эту психологическую грань, принимая участие в массовых расстрелах людей! Таким образом, выстроив цепочку рассуждений, можно было бы начальника управления ФСБ, в котором работал прапорщик Малашенко, обвинить в непосредственном участии в краже государственных документов по вертолету Черная Акула, последующей их продажи американцам. Из-за предательства этого фээсбешника могла бы погибнуть разведывательно-диверсионная группа полковника Кантемирова и сам полковник. Иными словами, непосредственный командир прапорщика Малашенко мог бы оказаться тем человеком, которого я вот уже столько времени разыскиваю.

Мой напарник Михалыч, видимо, хорошо знал, кто же был на деле командиром прапорщика Малашенко. Может быть, поэтому, а не по приказу генерала Матвея Дронова, он и приказал меня и Максима Звонарева ликвидировать, чтобы тем самым сохранить покой и порядок в нашем государстве! Из большего он выбрал меньшее зло, то есть приказал расстрелять из РПГ26 меня и Максима Звонарева. А командир-предатель

прапорщика Малашенко, пребывая в уверенности, что с мной и Звонаревым покончено, отдал новый приказ своему сумасшедшему подчиненному, зачистить поле боя, убрать последнего свидетеля своего предательства, майора Васькова!

Выстроив эту невероятную цепочку рассуждений и умозаключений, я внутренне как бы успокоился. Правда, я хорошо понимал, что сделал это в основном для приглушения своей совести. Я тут же принялся готовиться к ликвидации самого прапорщика Малашенко в ответ на совершенное им убийство пятерых молодых людей, которых мы с Михалычем разыскивали.

Максим Звягинцев приехал за мной на милицейском Форде Мондео с голубой полосой по бортам и надписью "милиция". Присаживаясь на пассажирское сидение, я сразу же обратил внимание на то, что Максим Звонарев серьезно подготовился к предстоящему бою. В специальных зажимах на потолке салона автомобиля с каждой стороны были закреплены по снайперской бесшумной винтовке Вал и по автомату Абакан с тремя запасными магазинами.

Отъехав от гостиницы, Максим сразу же перешел на четвертую скорость и погнал свой Форд Мондео в аэропорт Домодево на скорости более ста километров в час. Пару раз нас пытались остановить и даже начинали погоню гаишники, но заметив, что перед ними находится милицейский Форд Мондео, они тут же отваливали в сторону. В столь раннее утро Домодедовское шоссе было свободным, и мы за какие-то двадцать минут домчались до этого аэропорта. Максим Звонарев не стал подъезжать к зданию аэропорта, а принял вправо и подъехал к каким-то воротам. Вахтер, даже не проверив наши документы, пропустил нашу милицейскую машину на летное поле. Там Максим, немного по нему покрутившись, вскоре подъехал к пока еще пустующей самолетной стоянке.

– До приземления британского рейса остается еще сорок минут!
– Сказал Максим.
– Этого времени нам вполне хватит для того, чтобы подальше спрятать от любопытных глаз наш автомобиль, устроить огневые позиции. Ну, а затем мы можем спокойно понаблюдать за появлением группы Малашенко, а также за тем, как они будут готовиться к аресту Васькова.

– Почему ты, Максим, предполагаешь, что между нами и группой Малашенко может начаться самый настоящий бой, перестрелка?! Почему бы нам попросту не расстрелять бы их из засады?

– Потому что, Руслан, прапорщик Малашенко ненормальный человек, он не от мира сего! Да и многие бойцы его группы уже пошли по следам своего командира! Они нюхом чуют ловушки, засады, научились их избегать или уничтожать! Нам со своей стороны следует быть ко всему готовыми! Когда бойцы группы Малашенко почувствуют, что проигрывают бой, то для того, чтобы самих себя спасти, они могут на многое пойти! Именно поэтому я предлагаю их уничтожить еще до момента приземления британского самолета! В противном случае многие пассажиры этого британского рейса могут стать их жертвами!

Минут за двадцать до приземления британского самолета на его стоянке появились посторонние люди. Человек шесть-семь подъехали в самолетной стоянке британского на сцепке из багажных тележек. Они тут же разбрелись по стоянке, ударами ножей уничтожили весь технический персонал, обслуживавший эту самолетную стоянку. Мы еще не начали бой с этой группой сумасшедшего спецназа, как потеряли убитыми четыре гражданского лица. Я все еще в душе лелеял надежду, что нам удастся избежать огневого контакта. Тем временем, через посредство своего магического дальневидения я продолжпл наблюдать за более чем агрессивными действиями бойцов группы Малашенко.