Марк Твен и Америка
Шрифт:
Эта позиция Твена своеобразно отразилась и в "Янки из Коннектикута".
Читателю нетрудно увидеть, что историзм повести Твена совершенно условен. Правда, Твен сохраняет основные персонажи, действующие в артуровском цикле, но трактует сюжеты легенд произвольно и в соответствии со своим юмористическим замыслом. В то же время он концентрирует в государстве Артура все бедствия и пороки феодально-абсолютистского строя вплоть до периода, непосредственно предшествовавшего буржуазной революции XVIII столетия. Твен защищает свое право на анахронизм, заявляя уже в предисловии к повести, что если какой-нибудь обычай или закон, им описанный, и относится к позднейшему времени, то можно быть совершенно уверенным, что "в те отдаленные времена его заменял другой обычай или закон, еще худший". А огромный напор,
______________
* Об этом говорит в своей книге о Твене известный американский историк рабочего движения Филип Фонер.
В той же связи интересно отметить, что иллюстрировавший "Янки из Коннектикута" известный американский график Дэниел Бирд, изображая погонщика рабов в королевстве Артура, придал ему - без сомнения, с ведома Твена, портретное сходство с особенно ненавистным для Твена американским "финансовым спрутом", миллионером-биржевиком Джеем Гульдом (позднее Твен дополнительно свел счеты с Гульдом в одной из диктовок в "Автобиографии").
Твен делится в книге с читателем своими заветными мыслями, продиктованными политической современностью, и в этом смысле его историко-фантастическая повесть может быть по праву названа и актуальной и злободневной. Уже выпустив "Янки из Коннектикута", Твен продолжал сожалеть, что не исчерпал до конца этих возможностей повести. "Что ж, книга написана, пусть идет в свет, - пишет он в письме к Гоуэллсу от 22 сентября 1889 года.
– Но если бы я смог написать ее снова, я поведал бы в ней еще о многих вещах. Они жгут меня изнутри, их становится больше и больше, но пока их нельзя предать гласности. К тому же для них потребовалась бы не книга, а целая библиотека и перо, закаленное в адском огне".
10
Третий период творчества Марка Твена приходится на последние полтора десятилетия его жизни.
Хронологически этот период совпадает со вступлением американского капитализма в монополистическую и империалистическую фазу развития и характеризуется дальнейшими глубокими переменами во всех сферах американской жизни и американской культуры.
Из главного, что было написано Твеном за этот период, увидели свет при жизни писателя лишь большой рассказ "Человек, который совратил Гедлиберг" и - частью - антиимпериалистическая публицистика девятисотых годов. Большая часть написанного появилась только посмертно.
В этот третий период Марк Твен - новый Марк Твен, отвергший многое, во что верил долгие годы, стоящий перед новыми, глубоко волнующими его вопросами.
Созданные им в самом конце 1880-х годов "Письмо ангела-хранителя" и "Рыцари труда - новая династия" как бы подвели итог глубокому разочарованию писателя в американской буржуазной демократии.
В "Письме ангела-хранителя" Твен с невиданной до того в американской литературе сатирической яростью рисует американского предпринимателя-буржуа как хищника, эксплуататора и безграничного лицемера. Прочитав этот рассказ, ныне принадлежащий к мировой антикапиталистической классике, можно сказать, что писатель открыл у себя на родине новый, как бы доселе неведомый моралистам и социологам тип - человеческое существо, достигшее предела нравственной низости.
Показательно для внутреннего протеста, владеющего в эти годы писателем, что для задуманного сатирического портрета в "Письме" он избирает углепромышленника Эндрю Ленгдона, дядю своей жены, представителя той обступившей Твена буржуазной среды, к которой он испытывает все усиливающееся гневное отвращение.
Уже названная речь Твена "Рыцари труда - новая династия" выражает его новый взгляд на рабочий вопрос. Он признает справедливость
– Некоторым из нас здесь предъявлено обвинение в измене... Обвинительный акт составлен компетентными лицами, и близок час, когда мы предстанем перед судом республики". Твен торжественно предрекает грядущий приход к власти рабочего класса, трудящихся: "...Великая сила, превосходящая власть королей, поднялась на этой земле... и вы, кто имеет глаза, чтобы видеть, и уши, чтобы слышать, - уже можете различить вдали сияние ее знамен и поступь ее воинства... И голодные насытятся, и нагие оденутся, и надежда блеснет в глазах не знавших надежды. И фальшивая знать уберется прочь, а законный владелец вступит во владение своим домом".
Твен, как сказано, не стал социалистом, не пришел к научному пониманию законов общественного развития, которое могло бы дать твердость его критике буржуазного строя и позволило бы ему с надеждой взирать на грядущую судьбу человечества. Но и возвращение назад к идеализированным представлениям о буржуазной демократии было теперь для него невозможным. Обобщая свои раздумья и под влиянием новых идей он делает две примечательные попытки подытожить свой взгляд на американскую жизнь и на жизнь буржуазного общества в целом.
В 1898 году Марк Твен написал и в следующем году опубликовал большой рассказ "Человек, который совратил Гедлиберг".
Гедлиберг - американский город, славящийся своей неподкупностью и объявивший себя "самым честным и самым безупречным городом во всей близлежащей округе". Заезжий человек, чужестранец, берет на себя роль искусителя и ставит ловушку жителям города, где приманка - мешок с золотом. Предприятие имеет полный успех. Хваленая репутация гедлибергцев рушится без следа; добродетель их оказывается фальшивой завесой, скрывающей алчность, бессердечие, низость, отсутствие каких бы то ни было моральных устоев. По расчету того, кто ставил ловушку, только два человека во всем Гедлиберге могли ее избежать. Один - угрюмый чудак, отщепенец гедлибергского общества, всегда знавший цену своим согражданам. Другой - веселый насмешник, бродяга, имущественное положение которого ставит его вне всяких корыстных расчетов. Во главе разоблаченных, пойманных за руку жителей города - наиболее почтенные граждане, столпы гедлибергского общества: банкир, адвокат, городской врач, почтмейстер. Неподкупный Гедлиберг пал.
Рассказ имеет условный, аллегорический облик. Гедлиберг нарисован намеренно в самых обобщенных чертах - это может быть любой городок США. "В ответ на многочисленные ходатайства и петиции было решено переименовать Гедлиберг, - пишет Твен, - как - не важно, я его не выдам..."
Повседневный ход жизни в твеновском Гедлиберге, взаимоотношения именитых и рядовых граждан, беседы, занятия, быт воспроизводят социальную жизнь, уже не раз до того изображенную Твеном, но сейчас как бы лишенную привычных покровов, превращенную в схему, в остов действительности. Это притча, посвященная американскому образу жизни, который, провозгласив стремление к богатству основой людских стремлений, привел к омертвению моральных связей между людьми, к господству доллара, золота. В то же время это у приговор писателя владевшим столь долгое время и им самим идеализированным взглядам на гедлибергскую жизнь.
Самый тон повествования, безрадостный, беспощадный, говорил о глубоких переменах, захвативших творчество Твена, о том, как нелегко даются писателю трагические уроки, которые он извлекает для себя и других.
Вторая попытка Твена дать обобщенное выражение своим взглядам и настроениям этого времени осталась незавершенной. Это книга, известная под названием "Таинственный незнакомец", "философская сказка" в обличье исторической повести*.
______________
* "Таинственный незнакомец" был издан в 1916 году как якобы законченное Твеном произведение. Позднее обнаружилось, что рукопись подверглась редакторской "доработке". Подробнее о творческой истории этой повести Твена и истории ее публикации см. в комментарии к "Таинственному незнакомцу".