Марс наш!
Шрифт:
— Данный мета-мир относятся к пятой категории населённых миров, и носит индекс «Земля 505». Скорость света в вакууме — без отклонений. Гравитационная постоянная имеет незначительную погрешность в два с половиной ньютон-пунктов.
— Хорошо, старший сержант Голубчиков, — одобрительно кивнул Мэлс и повернулся уже к девушке. — Продолжайте…
— Ммм… — не ожидая такого, протянула вчерашняя лётчица, капитан экипажа в СССР и кандидат в академию «Часовых» Елизавета Гагарина.
— Продолжите отчёт, младший лейтенант, —
Молодая, но уже успевшая заявить о себе военная летчица была готова расплакаться. Аура, которую источал Мэлс Сибиряк подавляла ее женское самообладание.
— Постоянная Планка… — отвлекая старшего группы воскликнул инженер. — Она на 505 АмоЛюксов выше показателей «Земли 1»!
— Именно поэтому мы с Часовой «Охотницей» и назвали эту вселенную «Землёй 505», — одобрительно кивнул парнишке Сумрак. — Поздравляю, студенты, вам посчастливилось попасть на единственную известную мета-Землю с полным отсутствием Нуль-элемента!
Студенты с улыбкой переглянулись. Восемьдесят лет назад мечтой любого советского школьника было: побывать в Артеке, записаться в колонисты на Марс и стать Космонавтом. Борис в свои неполные двадцать два выполнил всё, кроме Артека. В детстве не повезло.
Лиза же предвкушала момент, чтобы отличиться. Ведь «Первая женщина Часовой» звучит даже круче чем «Первая женщина-капитан линкора»!
— Что дальше, знаете? — окликнул практикантов Сумрак.
Борис поднял руку и произнес.
— Я выставляю Маяк, выпускаю «шмелей» из разведкомплекта дронов и разворачиваю экспедиционный модуль.
Часовой кивнул, и Борис, сбросив с плеч квадратный рюкзак, ввёл числовой код. Невзрачный квадратный рюкзак, больше похожий на чемодан с лямками, загудел своими механизмами. Верхняя крышка развернулась, явив фасетчатую полусферу Маяка.
С боков открылись маленькие окошки, из которых выпорхнула стайка разведывательных «шмелей», и, шелестя лопастями, рой электронных разведчиков растворился в февральском небе Москвы.
— Маяк установлен, дроны выпущены, маскировочный купол раскрыт, — отрапортовал инженер-стажёр.
— Хорошая работа, стажер. Продолжай наблюдение, — похвалил инженера Сумрак и повернулся к Лизе. — А ты? Зачем ты здесь?
— Я… — вновь растерялась девушка, но тут же собралась. — Я — опытный Синтезатор нуль-поля! В связке Синтезатор-Модулятор при удовлетворительной симпатической связи я могу уверенно выдавать до четырехсот КилоАльбедо нуль-элемента
Эти слова повеселили Часового.
— Отлично управляете?! — не скрывая иронии улыбнулся Сумрак. — Ну что же, давайте посмотрим!
И, увидев растерянность в глазах девушки, добавил.
— Проверим вашу способность к Синергии, — выделил он последнее слово. — Готовы?
— Д-да… —
— Речь идет о полном доверии. Понимаешь? Симпатическая связь основана на полном доверии и искренности, — произнёс Сумрак, вновь вглядываясь в часы. — Начинайте.
— Я… Я люблю вас! — едва дыша призналась девушка.
Сумрак же даже не отвёл взгляд. Его глаза наблюдали за фиолетовой стрелкой Симпометра.
— Шестьсот шестьдесят два КилоАльбедо! — наконец довольно кивнул Часовой. — Для первой синергии — очень, очень недурно, товарищ Гагарина! Вижу, Тихомиров был прав, в военно-космическом флоте вы бы сделали отличную карьеру!
— Благодарю, — засмущалась девушка.
Сейчас Елизавета не знала чего хотела больше, провалиться от своего признания в любви или растаять от его похвалы. Лизе было чем гордиться! Шестьсот шестьдесят два очка сразу же сходу, на первой попытке слияния! Это почти вдвое выше её обычных показателей!
— А вы? — набравшись храбрости, словно героиня женского романа, выпалила девушка. — Симпатическая спарка это дуэт «Синтезатор-Модулятор», где «Синтезатор» выдаёт максимально стабильный объём симпатической энергии, а «Модулятор» изменяет синусоиду «сырой» симпатической энергии и преобразует её в нуль-элемент, — чувствуя как сердце колотится о ребра и как дрожит голос, тем не менее девушка договорила до конца. — В нашей боевой спарке Часовых я — Синтезатор. Вы — Модулятор. Для симпатической связи я, как Синтезатор, призналась вам в самом сокровенном. Мэлс, теперь ваша очередь.
Сумрак усмехнулся.
— А вы, младший лейтенант, храбры, раз решились на такое! — ухмыльнулся Часовой. — Но «Земля 505» не постапокалиптическая «Земля 12», это ознакомительная прогулка в рамках в вашей практики, а вы — не Часовой. Да и я, обычно, работаю соло.
И уже отворачиваясь от ребят, добавил.
— Но если вам интересно, я до ужаса ненавижу булочки с корицей.
Юниверс-астролябия девушки, стандартная гражданская версия «Алтай 4М» замигала зелёным диодом симпатического отклика. Взглянув на циферблат девушка не поверила своим глазам. Легендарный Мэлс «Сумрак», тот чей плакат висит в её комнате над кроватью, не просто отозвался на её симпатический запрос, но и дал отклик! Признавшись…
В чем?!
— Девять тысяч пятьсот КилоАльбедо! — заглянув через плечо Елизаветы присвистнул Борис. — Его «Я ненавижу булочки с корицей» в шестнадцать раз искреннее чем твоё «Я тебя люблю!» — поддел он напарницу.
Борис, как почти все юниверс-техники, владел опытом симпатической связи на уровне «в восьмом классе с девочкой за ручку держались», но язык цифр понимал лучше любого теоретика.
— Но как?! — тоже не поверив в показатели восхитилась девушка.
На что, приобняв подругу за плечи, Борис наставительно поведал.