Марш Мендельсона на бис
Шрифт:
Цвет лица швейцарца мне совсем не нравился.
– У него часто приступы? – повернулась я к арабу.
– Один был. Сильный. Когда стреляли.
Я хотела выяснить, кто и когда, но решила, что еще успею это сделать. Пока следовало довести швейцарца до кровати. Я помогла ему подняться, и он всем своим довольно внушительным весом фактически повис на мне. Развязывать араба, чтобы помог, желания не было, и я из двух зол выбрала меньшее, решив, что доберусь с Тумом до одной из кроватей. Правда, на ближайшую решила его не класть, так как перед ней был разложен чемоданчик с «береттами», на который Туму лишний раз смотреть не следовало (из
Затем я вернулась в гостиную, где на полу сидел араб. Ему я помогла занять кресло, которое освободил Тум.
– Врача вызывать не собираешься? – усмехнулся араб. – Или как? Трубка с собой есть? Из этого дома не позвонить.
И тут я вспомнила, что давно должна была перезвонить Игорю. Или у меня еще есть время? Я глянула на часы. Ура! Успеваю.
– Ты что, сдурела?! – заорал араб, увидев, как я выхватила из кармана трубку и запустила автонабор номера. – В самом деле, что ли, в «Скорую»? Ты хоть понимаешь, дура…
– Ты бы еще сказал – в полицию, – хмыкнула я.
Араб внимательно посмотрел на меня, потом тоже хмыкнул и стал ждать, когда я дозвонюсь. Явно хотел узнать, с кем я намерена беседовать. Вернее, о чем.
– Игорь, – сказала я, как только Казанский ответил, – со мной все в порядке… Нет, Вовы не нужно… Ну, если бы рядом был ты, герой моих грез… Все, дорогой, прости, но сейчас мне некогда с тобой разговаривать. Да, заеду, как только вернусь. Целую, обнимаю.
Я отключила связь, но не трубку и посмотрела на араба.
– Ну что, поговорим? – спросила я у него.
– А договоримся? – прищурился он.
– Это зависит от тебя. От того, как ты будешь отвечать на мои вопросы.
Но первый вопрос задал он. Его интересовало, кому я только что звонила. Я удовлетворила любопытство пленника, пояснив, что он со товарищи обчистили ячейку именно Игорюни, интересы которого я в данном случае представляю.
– А как же КГБ? – усмехнулся араб.
– Канул в Лету, – ответила я.
– Понял, – сказал араб. – Но у меня тех денег все равно нет. Нам отдали только то, что мы взяли у кассиров, даже не уточняя, сколько там было, и еще компенсировали все организационные расходы.
Я ждала продолжения.
– Ну и еще по чуть-чуть, – добавил собеседник, представившийся Саидом.
– А сколько думаешь получить за Тума?
Саид пояснил, что Тума планировал взять на себя Ромаз Георгиевич, а Саид, так сказать, охранял и сохранял швейцарца в любезно предоставленном Абрашидзе доме. Изначально вопросом выкупа собирался заниматься Али, брат Саида, так же как в других подобных случаях в прошлом. Я попросила рассказать мне все с самого начала.
Саид стал набивать себе цену, прекрасно понимая, что я не намерена сообщать о нем и Туме ни в какие правоохранительные органы никакой страны и что я не буду его пытать каленым железом или наносить какой-либо вред его молодому организму.
– Значит, так, дорогой, – прервала я низвергавшуюся на меня Ниагару аргументов. – Могу тебе сказать честно: украденные вами бабки меня мало волнуют.
Саид уставился на меня округлившимися глазами, приоткрыв рот. В такое он поверить не мог. Для него существовал один принцип: все из-за бабок, и точка. И я же сама только что заявила, что представляю интересы Игорюни.
А
– У тебя гарем наоборот? – не понял Саид. – Или как там это называется?
– Полиандрия, – подсказала я, – но это когда несколько мужей одновременно, а у меня по очереди.
Я вкратце рассказала ему историю своей семейной жизни, упомянув про незавидную участь Анзора Абрашидзе и Леонида Большакова.
Саид присвистнул, что-то прикидывая в уме, потом поинтересовался, не из-за меня ли Анзор провел несколько молодых лет своей жизни в местах не столь отдаленных. Я кивнула. Саид усмехнулся и заявил, что в таком случае обо мне наслышан.
– Тебя Ромаз уважал. И Анзор уважал. Ни про одну бабу не вспоминали никогда, а про тебя часто говорили… Ну не совсем в восторженном тоне, больше ругали, но… Значит, ты – Катя?
Я кивнула и заметила, что меня также интересует история знакомства Саида с Ромазом Георгиевичем и прочими членами клана Абрашидзе. Ее Саид тут же рассказал, не видя необходимости скрывать.
Как выяснилось, покойный Ромаз Георгиевич (относительно упокоения которого Саид очень переживал) частенько нанимал Саида и его арабских родственников для выполнения ряда поручений. Представители двух огромных семейных кланов познакомились давно: кто-то с кем-то вместе учился в Ленинграде, Саид сейчас уже не мог сказать, кто, когда, где. Сам Саид учился на инженера железнодорожного транспорта, таким образом и выучил русский, на котором изъяснялся довольно прилично. Я считаю, что мне повезло: по-французски я говорю плохо, по-английски, как признался сам Саид, он в состоянии изъясниться на некоторые обиходные темы, но не так чтобы очень хорошо. Арабского же я не знаю вообще.
Два семейных клана сотрудничали давно и по разным направлениям. Саид с родственниками специализировались по террористическим акциям на территории Европы, в частности в отношении моих соотечественников – по поручению, опять же, моих соотечественников. Как конкретно делались заказы, Саид не знал. Он – простой боевик, выполняющий приказы старших.
Ромаз Георгиевич в последние годы вовсю специализировался на поставках оружия. Покупал, продавал, ввозил в Россию, вывозил из России, ввозил в другие страны, вывозил оттуда, снабжая террористические организации, банды и просто нуждающихся граждан. Делец по натуре, Ромаз Георгиевич перепробовал торговлю разными видами товаров и остановился на том, что приносит максимальные прибыли в кратчайшие сроки.
Сотрудничество двух семейных кланов было тесным и плодотворным. Но, естественно, каждая семья имела немало и других контактов.
– Как Ромаз Георгиевич влез в ограбление цюрихского банка? – спросила я.
– Он не имеет к нему никакого отношения, – ответил Саид.
– То есть?
Саид замолчал, явно прикидывая, что мне ответить. Мне надоело ждать, и я прикрикнула, чтобы он поторапливался.
– А мне спешить некуда, – ухмыльнулся араб. – Ты знаешь, что на Востоке…
– Заткнись!