Маршал Баграмян
Шрифт:
Затем, когда все были в сборе, председатель секции военной и военно-морской литературы полковник в отставке Матвей Крючкин, по случаю праздника в офицерской форме, подавал команду:
— Становись!
Писатели выстраивались в две шеренги (в последующие годы, по мере убытия ветеранов в мир иной, строились в одну шеренгу).
— Равняйсь! Носочки, носочки на одной линии! Грудь четвертого человека! Онисим Прут, подтяни живот! Ошанин, не высовывай свои очки!
Крючкин командовал с особым строевым шиком. Он знал много армейских присказок и прибауток, построение
И какой это был уникальный строй! Борис Полевой, Константин Симонов, Юрий Бондарев, Сергей Смирнов, Александр Чаковский, Владимир Бушан, Сергей Наровчатов, Михаил Алексеев, Иван Стаднюк, Александр Кривицкий, Константин Ваншенкин, Михаил Львов, Михаил Колесников, Евгений Долматовский, Вадим Кожевников, Василий Субботин, Анатолий Рыбаков…
Всех перечислить не могу, да простят меня и не обидятся не упомянутые, называю в первую очередь тех, кого уже нет сегодня с нами, и тех, кто по-настоящему «понюхал пороху».
Крючкин проводил строевую (вечернюю) поверку, называя имена писателей, и они громко отзывались: «Я», «Здесь», «Присутствую» (это, конечно, вызывало смех).
После поверки наш командир дал команду «Смирно!», рубил великолепным строевым шагом, четко ударив каблуком о каблук, остановился (в этот день) перед Баграмяном. И громко доложил:
— Товарищ Маршал Советского Союза, батальон писателей построен и готов выполнять любые приказания!
Баграмян вышел перед серединой строя, поднял руку к головному убору.
— Здравствуйте, товарищи писатели!
Мы крикнули от души:
— Здравия желаем, товарищ Маршал Советского Союза!
— Поздравляю вас со светлым Праздником Победы!
И мы опять изо всех сил грянули:
— Ура!!!
Крючкин строгим, особенно торжественным голосом произнес:
— Писателям, Героям Советского Союза, возложить цветы к мемориальной доске с именами погибших писателей!
И летчица Наталья Кравцова, летчик Генрих Гофман, артиллерист Михаил Борисов и я подошли к мраморной доске, возложили цветы и некоторое время мы, весь строй и маршал Баграмян, стояли молча, по стойке «смирно».
После этого официального ритуала маршал Баграмян со всеми писателями отправился в Дубовый зал, где ждали накрытые праздничные столы (на деньги фронтовиков, собранные в складчину, это тоже традиция. В последние годы по той же грустной причине малочисленности ветеранов Литфонду и Дому литераторов приходится денежки добавлять).
Когда сели за столы, первым предоставили слово маршалу Баграмяну, попросили его рассказать, где и как он встретил День Победы.
Иван Христофорович, не торопясь, поднялся, несколько секунд подумал, обвел присутствующих веселым взором и стал рассказывать:
— Первого мая до нас долетела радостная весть: Знамя Победы развевается над рейхстагом! А еще через день — сообщение о безоговорочной капитуляции остатков гарнизона германской столицы. Этот акт мы уже восприняли как прелюдию к общей и безоговорочной капитуляции фашистской Германии.
…А тем временем я подготовил завершающий удар по окопавшим восточное устья Вислы вражеским частям.
К
Не успели мы развернуть наступление в полную силу, как мне позвонил начальник Генерального штаба Антонов и передал указание Сталина — во избежание ненужного кровопролития предъявить прижатым к морю гитлеровским недобиткам ультиматум. 8 мая мы разбросали в расположении немецких войск листовки с текстом подписанного мною ультиматума, которым фашистам предписывалось сложить оружие. И если не подчинитесь, 10.00 9 мая 1945 года, говорилось в листовке, будете беспощадно уничтожены.
В ночь на 9 мая мне опять позвонил генерал Антонов: «Все, конец. Германия безоговорочно капитулировала! Только что в Берлине представители всех трех видов вооруженных сил Германии подписали соответствующий акт. Поздравляю, дорогой Иван Христофорович!» Узнав о том, что ультиматум окруженным фашистам предъявлен, Антонов сказал на прощание: «Если к назначенному часу не сложат оружия, добивайте! Желаю успехов».
Верные своему обещанию, мы не пускали в ход оружия до установленного часа. Однако, как оказалось, фашисты понимали лишь язык силы. И мы применили ее. Этот последний удар вынудил капитулировать перед нашими армиями около 30 тысяч солдат и офицеров немецко-фашистских войск во главе с тремя генералами.
Так вот и получилось, что, когда во всех городах и селах нашего необъятного государства бурлило невиданное ликование, в День Великой Победы мы еще продолжали оружием утверждать ее.
Писатели аплодировали, не жалея ладоней.
О том, как дружно и потешно проходило писательское застолье, передавать не берусь, потому что сие «ни словом сказать, ни пером описать». Скажу одно: Баграмян был очень доволен, уходя, всех нас поблагодарил и сказал:
— Никогда еще не был на таком красивом и веселом празднике. Спасибо вам, дорогие друзья!
Баграмян не только дружил с писателями, он и сам написал несколько книг. В 1965 году Политиздат выпустил книгу И.Х. Баграмяна «Город-воин на Днепре», посвященную героической обороне столицы Украины, ее защитникам. Спустя шесть лет вышла первая книга воспоминаний И.Х. Баграмяна «Так начиналась война».
Дарил ее сослуживцам, боевым друзьям по фронту, землякам, подарил и мне с такой надписью:
«Дорогой Владимир Васильевич! Пусть этот мой скромный труд всегда напоминает Вам, активному участнику войны, о былом и незабываемом.
15 мая 1972 года. С искренним уважением, И. Баграмян».
В 1977 году издана еще одна книга воспоминаний маршала — «Так мы шли к Победе». К этому времени он прочитал несколько подаренных мной книг, и надпись его стала более теплой: