Марсианин: как выжить на Красной планете
Шрифт:
Но среди других астрономов, изучавших соседнюю планету, все более крепло убеждение, что наблюдаемые каналы имеют скорее естественное, чем искусственное происхождение: например, это могут быть глубокие расселины в коре. В любом случае факт наличия или отсутствия каналов не отвечал на главный вопрос: есть на Марсе жизнь или он бесплоден, как Луна? Чтобы ответить на него, следовало получить достоверные данные об атмосфере Марса и прежде всего установить, имеются ли там кислород и водяные пары. Кроме того, установленная величина высоты атмосферы Марса позволила бы сделать вывод о среднем давлении и температуре у поверхности.
Согласно кинетической теории газов, Марс должен иметь разреженную атмосферу. Из-за того, что его притяжение намного меньше
В течение Великого противостояния 1909 года молодой сотрудник Пулковской обсерватории Гавриил Тихов сделал серию снимков Марса, используя различные светофильтры. В частности, он установил: резкость деталей на диске планеты постепенно снижается к краю, что, по мнению Тихова, свидетельствовало о наличии плотной атмосферы. Действительно, атмосфера планеты независимо от состава должна рассеивать солнечные лучи, а интенсивность рассеянного света изменяется обратно пропорционально четвертой степени длины волны. Поэтому зеленые лучи должны рассеиваться атмосферой сильнее, чем красные, а детали поверхности будут замываться рассеянным светом атмосферы. Еще сильнее должны рассеиваться синие и фиолетовые лучи; в еще большей степени – ультрафиолетовые. Астрономы попытались проверить открытие Тихова во время следующего Великого противостояния 1924 года, когда американский астроном Уильям Райт получил с помощью рефлектора обсерватории Лик серию снимков Марса во всех лучах спектра от инфракрасных до ультрафиолетовых. Вскоре такую же серию снимков сделал и другой американец Фрэнк Росс.
Снимки Райта и Росса не только подтверждали результаты Тихова, но и позволили обнаружить два новых эффекта. Во-первых, в синих, фиолетовых и ультрафиолетовых лучах никакие детали поверхности не просматривались, а были видны только полярные шапки. Во-вторых, диаметр диска Марса в фиолетовых лучах был заметно больше, чем в красных. Их открытие не стало столь же громкой публичной сенсацией, как открытие марсианских каналов, но в научных кругах оно вызвало не менее горячие споры, чем вопрос о каналах.
Разность диаметров диска Марса в ультрафиолетовых и инфракрасных лучах на снимках Райта и Росса достигала от 200 до 300 км. Если это результат рассеяния солнечных лучей в атмосфере Марса, то ее высота должна быть равна половине от названной величины: от 100 до 150 км. Отсюда Уильям Райт сделал вывод, что Марс окружен плотной и протяженной атмосферой. Однако непосредственные наблюдения показывали, что атмосфера прозрачна. Получалось противоречие: если бы Марс обладал очень плотной атмосферой, то она казалась бы нам молочно-белой, примерно как атмосфера Венеры.
Некоторые ученые пытались объяснить эффект Райта несовершенством фотографических методов, и в 1926 году астроному пришлось повторить опыт. Росс, используя аналогичное оборудование, сфотографировал Юпитер, Венеру и искусственные модели планет, показав, что для этих планет и моделей эффект Райта не наблюдается.
Дискуссия продолжалась. Теоретическое исследование процесса рассеяния света в атмосфере планеты, выполненное в том же 1926 году советским астрономом Василием Фесенковым, показало, что при любых предположениях о строении атмосферы Марса разность видимых радиусов планеты в фиолетовых и красных лучах не может превысить 35 км, но никак не 100 или 150 км. Тогда Уильям Райт предложил новое объяснение своему эффекту. Атмосфера Марса может быть очень разреженной и прозрачной, но на некоторой высоте (скажем, 100 км) в ней находится слой каких-то частиц в виде мглы или дымки, рассеивающий фиолетовые лучи. Он получил название «фиолетового слоя» или «голубой дымки». Этот феномен долгое время мучил астрономов, но в конце концов получил
Французский астрофизик Жерар де Вокулер попытался определить оптическую толщину атмосферы Марса. По результатам своих наблюдений 1945 года он пришел к выводу, что давление у поверхности Марса равно 60–70 мм ртутного столба (то есть в 10 раз меньше, чем у поверхности Земли) и соответствует давлению земной атмосферы на уровне 18 км. На основании этих данных он заключил: «Вода может находиться на поверхности Марса в жидком состоянии (температура кипения воды при таком давлении равна +40°)».
Но и это значение оказалось завышенным в пятнадцать раз! Сегодня мы знаем, что оно составляет 4,6 мм ртутного столба. Ученого подвели частицы пыли, постоянно присутствующие в атмосфере Марса и рассеивающие солнечный свет наряду с газовыми молекулами, – их вклад в рассеяние был ошибочно приписан газовой атмосфере.
Что касается состава атмосферы, то к его изучению подошли только в 1947 году, когда американец нидерландского происхождения Джерард Койпер использовал для изучения соседней планеты инфракрасный спектрометр. Первые же записи инфракрасных спектров Марса и Луны показали, что у Марса значительно усилена полоса СО2. Таким образом, однозначно удалось установить, что в атмосфере присутствует углекислый газ – причем в количествах, заметно превышающих его содержание в атмосфере Земли.
Поначалу углекислому газу отводилась довольно скромная роль «второстепенной компоненты» марсианской атмосферы. Жерар де Вокулер в 1954 году отводил ему лишь 2 % объема атмосферы; американец Лоуэлл Гесс в 1961 году – 1,3 %. В модели Тобайеса Оуэна и Джерарда Койпера 1964 года на долю СО2 приходилось уже 14 % объема атмосферы Марса. Неуверенность в этих оценках объясняется тем, что содержание того или иного газа в атмосфере планеты зависит не только от интенсивности его линий в спектре, но и от принимаемого в расчетах общего давления у поверхности. Если ученый принимает завышенное значение давления атмосферы, то наблюдаемую интенсивность спектральных линий может, согласно его представлению, создать меньшее количество углекислого газа. Только когда к Марсу добрались первые космические аппараты, стало ясно, что углекислый газ является основным наполнителем атмосферы – 95 %!
Примерно с той же динамикой развивался вопрос о количестве кислорода. Начиная с середины 1920-х годов поисками кислорода на красной планете занялись американские астрономы Уолтер Адамс и Теодор Денхем. Они использовали для этой цели эффект Доплера: при приближении космического объекта к нам все линии в его спектре сдвигаются к фиолетовому концу, при его удалении – к красному концу. Были выбраны моменты, когда Марс приближался к Земле со скоростью 14 км/с и когда он удалялся со скоростью 12,5 км/с. Детальная обработка спектрограмм не обнаружила даже небольшого изменения в линиях кислорода, которые можно было бы приписать марсианской компоненте. Отсюда Денхем сделал вывод, что количество кислорода в атмосфере Марса не может превышать 0,15 % от его содержания в атмосфере Земли – катастрофически малая величина! Примерно в то же самое время было высказано предположение, что весь кислород из атмосферы Марса ушел в окислы, придающие поверхности планеты неповторимый красно-коричневый цвет.
Двадцать лет оценка Теодора Денхема была единственной. Она вошла во все учебники и популярные книги по астрономии того времени. В 1956 году американские астрономы повторили попытку обнаружить кислород в спектре Марса и снова получили отрицательный результат. Лишь в 1968 году удалось найти признаки молекулярного кислорода в красной части спектра. Его содержание оказалось в 8000 раз (!!!) меньше, чем в земной атмосфере. В 1971 году количество молекулярного кислорода пришлось снизить еще вдвое. Для землянина, само существование которого невозможно без кислорода, его все равно что и нет совсем.