Марсианин
Шрифт:
— А мы там такое увидим? — спросил он некоторое время спустя, впечатлившись особо красочными картинками на экране.
— Там может быть ВСЁ! И не такое увидишь.
— Супер!!! — подтвердило чадо, но дальнейший диалог был прерван звонком в дверь.
За порогом дома обнаружился присыпанный свежим снежком руководитель шестой группы Дмитрий Жаринов.
— А, Дима! Заходи! Сейчас чай поставлю.
Дмитрий отряхнулся и зашёл в прихожую. Вид у него был несколько дёрганый, не выспавшийся и мрачный.
— Опять что-то «штурмом [32]
— Обычное дело, — ответил Дмитрий пристраивая шубу на развесистых рогах оленя, что у Василия были за вешалку в прихожей. Когда он сел за стол, стало видно, что устал он гораздо сильнее, чем хотел это показать. Плечи тут же опустились, а в шее как будто какой-то фиксатор выключился.
Дмитрий был в таком поникшем состоянии до тех пор, пока у него перед носом не появилась полная чашка свежезаваренного крепкого чая. Василий умел заваривать чай, что он имел очень хороший, сильный вкус. Аромат тоже соответствовал вкусу — сильный насыщенный. К тому же Василий предпочитал индийскому чаю краснодарский, который хоть и имел весьма своеобразный вкус, но вкус ничуть не уступающий индийскому по качеству.
32
Имеется в виду коллективный метод поиска решения носящий название «мозговой штурм».
Дмитрий втянул в себя воздух насыщенный чайными парами и чуть-чуть взбодрился. Он осторожно взял чашку хлебнул чаю и надолго застыл прислушиваясь к ощущениям. Когда он поднял глаза выше и посмотрел на хозяина, то во взоре у него была уже не бесконечная усталость, как перед этим. В глазах зажёгся даже некоторый фанатический огонёк. В сочетании с оставшейся усталостью этот фанатизм во взоре придал Дмитрию эдакий безумный оттенок.
— Трансляцию видел? Сегодня, — для затравки разговора спросил Василий, — уже раз, наверное, третий повторяют.
— Это ты о запуске Зонда?
— Угу. Штурмуем Звёзды!
Дмитрий, почему-то энтузиазма Василия не поддержал, а как-то неопределённо покачал головой и пожал плечами.
— Видел… — каким-то тусклым голосом ответил он. Было видно, что далеко не это его ныне тревожит и занимает его думы. Это было весьма необычно. От чего Василий заинтересовался.
— Ты что не рад? Ведь мы и тут этим же занимаемся. Правда с другой стороны… — попробовал раскачать друга Василий.
— Мы слишком много средств тратим на пустое, — довольно невпопад ответил Дмитрий.
— Чтобы убедиться в том, что оно «пустое» нужно проверить, а для того, чтобы проверить, надо туда влезть, — выдал Василий шуточный афоризм прихлёбывая чай.
— А не слишком ли рано мы туда решили влезть?
— Думаю, что давно пора. Есть техническая возможность, так почему бы и нет?
— Мы забегаем вперёд.
— Ну и что?! Весь прогресс это сплошное «забегание вперёд».
— Но ведь смысл всего этого в чём? Чтобы прокукарекать на весь мир, что мы настолько круты, что замахнулись на звёзды?
—
— Там решали сугубо оборонную задачу.
— …И в рамках её решения, проложили путь к освоению космоса. Разве это плохо?
— Так ведь и начинали ведь осваивать в оборонной области прежде всего.
— Ты уверен, что «прежде всего»?
— Да. Мне дед рассказывал, который в центре имени Хруничева работал.
— А я не уверен. И тебе не советую так на слово верить человеку, который занимался узкоспециальной задачей. Слишком много людей не видят за деревьями леса и склонны абсолютизировать тот труд, которым они прямо сейчас занимаются.
— А я так не считаю. Тот шаг в космос был закономерен и просчитан. И просчитаны были все последующие шаги.
— А! Понял. Ты считаешь, что данный шаг не просчитан и сделан «в американском стиле»? Рекорд ради рекорда?
— Примерно так.
— Ну… Это ты загнул!
Сказано это было настолько скептически, что Дмитрий смутился и продолжил не сразу. Пришлось снова с мыслями собираться. Когда же он продолжил, в его тоне появились некоторые ёрнические нотки.
— Последнее время мы слишком много стали делать для рекорда. Мы стали выходить за рамки рациональности. Мы стали слишком сильно рисковать. В пустую.
— В пустую?! — крайне скептически заметил Василий, — и примерчики у тебя этого «слишком много» имеются?
— Естественно. Ты сам знаешь, что многое из того, что было сделано в космосе, можно было сделать более рациональным путём.
— Это мы сейчас так думаем, что «можно было сделать более рациональным путём». Всякий может быть «очень умным после».
— Но ты не отрицаешь, что можно было сделать лучшим путём?
— А кто это отрицает?! Не ошибаются только те, кто ничего не делают.
Демагогический заход, что применил Дмитрий, Василию был очень хорошо знаком. Слишком много таких «умников» в народе имеется. Особенно среди тех, кто любит порассуждать «на высокие материи» не имея за плечами опыта мало-мальски крупных дел и проектов. В жизни всё далеко не так, как тем умникам представляется. Любое решение принимается из учёта наличных возможностей и сложившейся ситуации. Причём эта ситуация может быть весьма сложной и включать в себя расчеты весьма далёкие от технических.
К сожалению, политика тоже часто вносит весьма серьёзные коррективы в те решения, что принимаются инженерами. И от этого никуда не денешься. Жизнь такова. И тут как раз не глупость политиков играет роль, а принципы принятия оптимального решения. Причём оптимизируемого не только в рамках текущих технических и научных реалий, а в рамках гораздо более широких. Отсюда и кажется, что можно было бы что-то сделать более рационально, так как не принимается в расчет то, что данное решение плод целой серии компромиссов межу целым букетом интересов разных групп общества. Василий это очень хорошо знал, и то, что Дмитрий вдруг проявил подобное невежество, для него было откровением. То, что выдал Дмитрий в следующие минуты только подтвердило догадку.