Марсианин
Шрифт:
Тот самый первый побежал было по направлению к Юле с Владимиром (видно вознамерившись отодвинуть подальше от траектории движения «подзащитной»), но напоровшись на твёрдый и уверенный взгляд Владимира, тут же «дал по тормозам». Вид и у них был тоже весьма vip-овский. Особенно у Юли, которая умудрилась-таки одеться так, что выглядела не просто на «штуку баксов», а на все «десять штук». В результате охранник, сопоставив возможные неприятности при столкновении с людьми, возможно, даже равными по богатству охраняемой даме, не стал выпендриваться перед ними. Он пристроился рядом, и
— Это ж, сколько надо на еде экономить, чтобы такой стать?!! — поражённо спросила Юля, глядя как дама входит в «Диско».
— Не, неправильно вопрос поставлен, — лениво поправил её Владимир, — Надо: «сколько данная мадам денег потратила на специальные малокалорийные продукты»…
— Брр! Какая гадость!
— Что гадость? Продукты или дама?
— И то и другое…
Видно, последнюю тираду убегающий вслед даме охранник услышал, — аж споткнулся на ровном месте. Но так как положение обязывало, просто продолжил своё движение.
«Всякие прочие» же отреагировали иначе.
Рядом раздались смешки невольных свидетелей — прохожих, — которых эта охрана остановила. Бросив заинтересованный взгляд на праздно стоящих у входа в «Диско», они поспешили далее. Похоже им эта тирада сильно понравилась. Было видно, что таких особовыпендрючих богатеев они тоже изрядно недолюбливают.
— Ну, что далее делать будем? — спросила Юля, рассеянно рассматривая прохожих и улицу.
Владимир скорчил мину и выразительно пожал плечами.
— Ну, тогда просто пойдём и погуляем.
— Куда? — чуть более заинтересованно спросил Владимир.
— Куда глаза глядят! Только бы на это — Юля показала большим пальцем через плечо, на «Диско», — не глядели.
— Идёт!
Они не спеша прошли в конец квартала, и завернули в спальный район. Там, среди домов, в двориках было совсем тихо и мирно. Хоть и не хватало, часто освещения, но здесь почти не слышны были ни грохот «музыки» дискотек, ни рёв машин, катящихся по обледенелому асфальту.
Они зашли в какой-то дворик, из старых. Возможно, тут был хороший дворник, а возможно сами жители, по мере возможности любовно убирали и содержали собственный двор. Дорожки здесь были аккуратно расчищены, и лёд с асфальта, сколот. Выметены даже немногочисленные скамейки. У порога беседки, также расчищенной от завалившего её прежде снега, были видны многочисленные следы постояльцев. Видно, несмотря на мороз и снег, во двор, в беседку собирались ярые доминошники и шахматисты.
Чуть в глубине двора были видны засыпанные детские качели и большая скамейка-качели. То ли расчистить их не успели, то ли посчитали, что это в настоящее время, больших снегов, это не обязательно, но на сиденье, полностью скрывая его, возвышалась огромная куча снега.
Юля посмотрела на скамейку и решительно пропахав ещё не расчищенный снег, в несколько махов снесла с сиденья снег, и не считаясь более ни с чем, уселась. Уже через минуту она с наслаждением раскачивалась на качелях, разбрасывая с каждым качком оставшийся неразгребённым снег под ногами.
Удивительно, но многие, чисто детские забавы, часто
Владимир тоже глядя на Юлю улыбнулся.
— Юля, можно вопрос, несколько личного плана?
— Угу. Давай.
Юля пребывала в весьма хорошем и романтичном настроении. Её мысли были где-то далеко от земных забот и печалей. Она задрала голову к небу и вместе с ней, сейчас качалась, казалось вся вселенная. Колючие, зимние звёзды, так ясно видимые, когда зима вымораживает всегдашнюю муть, висящую над городами, призывно светили сквозь голые, чёрные ветви деревьев. В такие минуты, как-то забываются все мерзости мира, и нападает та самая хандра, после которой у многих талантливых людей, случаются озарения. Такие, как когда-то посетили Циолковского, Королёва, Цандера. Или те, после которых появляются такие великие произведения, как «Туманность Андромеды». После же которых тысячи людей начинают грезить звёздными просторами и путешествиями. Также, как грезили когда-то те, кто создавал те самые произведения.
— Почему ты увлеклась рукопашным боем? Ведь для таких как ты, это весьма нетипичный вид спортивных единоборств.
У Юли мгновенно вылетела вся романтика из головы. Она медленно перевела взгляд со звёзд на Владимира.
Вопрос был очень неожиданный. И не вяжущийся с тем настроением, что сейчас её посетило. Тем не менее, что-то мелькнуло, на горизонтах её подсознания, и она задумалась. Вопрос был не просто личный. По большому счёту он был тяжёлым.
Привыкшая просчитывать на несколько ходов вперёд, прагматичная Юля и на этот раз решила слегка схитрить, воспользовавшись моментом. Поэтому она свой ответ и сформулировала по принципу: «либо отвяжется, либо узнаю то, что меня саму сильно интересует».
— Гм… сложный вопрос… хорошо. Я отвечу. Но обещай, что ты мне ответишь на мой и тоже личный.
Владимир на несколько секунд задумался, неопределённо хмыкнул и кивнул головой. Юля отметила это.
«Ну что же, — подумала она, — если так, то возможно, он не боится очень личных вопросов. А это значит, что человек либо очень открытый (странно, но образ, который он себе создал, отвечая на вопросы телевизионщиков был прямо противоположный), либо просто не имеет того (или тех) „скелетов в шкафу“, что так многие у себя страшатся».
Слегка поколебавшись, Юля ответила.
— Моя история, печальна. Я росла в неблагополучной семье… ну по началу, она была благополучной, но после смерти мамы, и какого-то несчастного случая на производстве у папы, он сильно запил.
Стал нас поколачивать. По самым вздорным поводам. Естественно, это всё отразилось и на нас — детях. Я была младшей, и меня колотили чаще, чем других. Вот и пришлось с самого младого возраста учиться постоять за себя. У меня очень быстро сформировался стереотип, что если ты никого не бьёшь, то значит, тебя бьют. Вывод: надо самой учиться бить остальных. Пока наши социальные службы сработали, из меня сформировался вполне приличный и законченный зверёныш.