Марсианин
Шрифт:
— И… и к чему это было? — удивился Михаил.
— А это к тому, чтобы самомнение поумерить. Может сильно помешать в будущем увидеть реальность так как она есть.
— Так ты считаешь, что мы тут просто фигню разную накопали?!
— Фигня или не фигня выясним ТАМ.
— …И опыт сын ошибок трудных, и гений парадоксов друг… — процитировал Пушкина Николай.
— И Случай Бог-изобретатель! — вдруг закончил за него Вадик.
Быть
Когда все дискуссии закончились, и все начали расходиться спать, Владимир вышел на крыльцо дома проветриться.
Через минуту к нему вышел хозяин. Постояв немного на пороге и видно решившись задать мучивший его вопрос он обратился к Владимиру.
— Разве последние «разборки» с историей вам понадобятся для выживания?
— Может и никогда не понадобятся… но это наш Долг перед нашим обществом — собрать важное Знание и передать в наш Мир.
— Чтобы потом нас можно было завоевать? — полу в шутку-полу всерьёз спросил Борис Ефимович.
— Если тут всё так плохо с людьми как мы предполагаем, по результатам нашего мини-исследования, то на кой чёрт нам, нашему государству, и нашему народу нужна вся ЭТА страна? Ведь одна сплошная головная боль! — также полу в шутку полу всерьёз ответил Владимир.
— А ведь верно! — хохотнул Борис Ефимович, — Я сам часто готов прибить многих из тех, с кем приходится иметь дело.
— Ото ж! — Владимир посмотрел на светящую сквозь облака Луну, — а Знание мы обязательно передадим. Всё что сможем собрать… в назидание или как… Там дома разберутся. Обратили внимание, что Вадим всё заснял на камеру?
— Заметил, но как-то не придал этому значения.
— Так вот это тоже пойдёт туда…
— В Ковчег.
— Ну если Колин «гигай» так можно назвать… — усмехнулся Владимир.
— А вообще, с самого начала, как вас чуть узнал — у меня чуть крыша не съехала, — внезапно поменял тему Борис Ефимович.
— Это как «крыша»? — недопонял Владимир.
— Ну, это у нас такая феня — хихикнул Ефимович, — «крыша съехала», означает «сошёл с ума».
Владимир с подозрением глянул на хозяина. Тот с весёлой улыбкой созерцал серое облачное небо подсвеченное луной.
— Ну вы сами посудите, приходят ко мне какие-то малохольные, все из себя продвинутые, ноутбук у них такой, что я в жизни никогда не видывал и вдруг выдают такую историю, что… Хе! Я уж думал, что угорел малясь со своей печкой. Глюки пошли. Всё хотел проснуться.
— Ну и как, удалось «проснуться»? — с подначкой спросил Владимир.
— Не-а! А по такому случаю я начал было думать, что меня тут «разводят» на что-то. Но… нет. Ребята вижу вроде не какие-то уркаганы. Может они сами того… Присмотрелся, тоже нет. Может
Владимир озадачено посмотрел на Бориса Ефимовича. Ему некоторые термины им употреблённые были неизвестны. Видно что-то местное. Но хозяин тут же поспешил прояснить ситуацию.
— Я имел дело с наркоманами, и знаю их вид и поведение. Уже влёт определяю. Ваши ребята были совершенно другими!!! Ну не наркоманы и всё!
— А откуда вы знаете, какие могут быть наркоманы? — вдруг весьма серьёзно спросил Владимир.
— Да вот… Сподобился… Был у нас в ансамбле один парнишка… Так он для того, чтобы лучше сочинять песни попробовал какую-то дурь… И сорвался. Быстро сгорел. Жаль… Вот через него я и «познакомился» с наркоманами, чтоб мне больше с ними никогда… Бр-р!
Ефимыча аж передёрнуло от воспоминаний.
— Я, по тем привычкам даже носом вертеть стал, думал что учую, такое. В воздухе. Специфическое.
— Ну и как? — с улыбкой спросил Владимир, — обнаружили?
— Не обнаружил… — выдохнул Борис Ефимович, — а посему пришёл к выводу, что у меня самого голова того… Вот! Даже дал себе слово, что зайду к психиатру, как приеду домой.
— Но вели вы себя весьма здраво, — заметил Владимир, — и сдержано.
— А что мне оставалось?!!! Пропадать, так с музыкой!
Оба тихо рассмеялись.
— А после такое завертелось… Словом я и не заметил, как… ну что ли поверил… Ведь вы действительно оттуда? — как-то заискивающе, с надеждой спросил Ефимович.
— Да вот… Оттуда! — ответил печально Владимир.
Немного помолчали. Ночь была совершенно тихой. Безветренной. Даже муть, заслоняющая Луну, похоже, совершенно никуда не двигалась из-за чего окружающие пейзажи заливал рассеянный жемчужный свет лившийся с небес. Тишина, опустившаяся на лес, на давно покинутый людьми посёлок, была практически абсолютной.
— Удивительный вы народ, — нарушил, наконец, молчание Борис Ефимович, — вот я много общаюсь с молодёжью и впечатление очень мерзкое бывает — либо тупицы, либо мразь, либо слизь и бездельники. Редко среди них толковые попадаются. А вот в вашей среде я себя чувствую так, как будто попал в среду крутых учёных… У вас что, в группе все учёные?
— И да и нет.
— Это как?
— Ну… по факту, учёных — действительных учёных — тут всего-то двое: Эля и Юля. Вадим и Лена — по образованию и роду деятельности — гуманитарии. Михаил, хоть и технарь, но преподаватель техникума. Юра — пока что начинает в этом направлении, но по его же словам, он пока что лишь хороший инженер. А Николай, так тот вообще «просто инженер» как он любит выражаться.