Шрифт:
Annotation
Новая история про малоизвестного потомка моего доброго приятеля.
Политов Зяма
Политов Зяма
Марсианские огурцы
– Деда!
– М-м?
– Ну деда!
–
– Дед едва ли слышал внука. Всё, что занимало сейчас его мысли, были болотные сапоги. Обычные старые резиновые сапоги - по пояс, на толстой подошве. Именно сейчас - не раньше, не позже - они нужны как воздух, и именно сейчас он никак не может их отыскать.
– Ну деда, ну деда!
– Хм. Может... Или здесь?
– Нудеда!. Нудеданудеданудеда!
– мальчик, не переставая, дёргал старика за полу плаща. Он буквально повис на ней и волочился следом за дедушкой, упираясь и скользя ногами. Совсем как деревенская собачонка, которую хозяева впервые попытались затащить в лифт городской многоэтажки.
– Ну деда же!
– Что, мой хороший?
– дедушка наконец заметил мальчика. Озабоченность на лице сменилось надеждой: - Малыш, ты не помнишь, куда бабушка задевала мои сапоги?
– Неа...
– В короткую паузу, вызванную обидой на пренебрежение со стороны дедушки, вместе с лаконичным ответом уместился и полный упрёка взгляд, и то ли вздох, то ли всхлип, также щедро пропитанный укоризной. После чего мальчик заныл с удвоенной силой: - Ну деда-а-а!
– Достойное продолжение дедушкиного рода, он упрямо гнул свою линию.
– Ну что? Что, малыш? Что?!
– Ну куда ты в дождь? Посиди со мной, мне страшно!
– Вот чудной! Ты же мужик! Грозы испугался?
– Угу. Немножко.
– Внук отвернулся, посопел носом.
– Я бы не... она вот... она ка-а-ак...
– Эх ты! Не думал даже, что парень у нас из пугливых.
– Это же не я, деда, это гроза испугливая!
– Ну, дела! А кто, помнишь, обещал наловить мне сто штук молний?
– Так это ж когда ещё! Это когда я большой и смелый стану. В пятнадцать лет только.
– А ты думаешь, смелыми сразу становятся? Сразу - раз и всё? Нет, малыш, смелость да храбрость надо тоже - как мускулы - тренировать.
– А как тренируют храбрость, деда?
– Да очень просто! Вот, пока сиди у окошка и смотри, как дедушка молнию ловит. Потом потихоньку привыкнешь. Храбрость, она ведь не какое-то там что-то. Она ведь просто привычка. А я побегу. Июнь на носу, а у меня ещё ни одной майской молнии! Майские, малыш, они ведь самые ценные.
– Деда, так у тебя и других нет.
– Глупости! С чего ты взял?
– Бабушка говорила. А ещё говорила, что ты когда-нибудь доловишься, тебя шандарахнет как Ломоносова, ты облысеешь и мозги у тебя окончательно выбьет.
– Ха! Во-первых, не Ломоносов, а его друг, во-вторых, он не облысел, а просто умер, а в третьих - много она понимает, твоя бабушка! Она трусиха - смотреть боится, как и ты. Вон они, в чулане у меня сложены. Пойдём, посмотрим? Делов-то...
– Не-е-етушки!.. Хитренький! Бабушка говорит...
– Вот ты заладил, бабушка, бабушка! Ты что, родному деду не веришь? Ладно, ничего, скоро у тебя физика в школе начнётся, вам покажут, как самим молнии делать.
– Ух ты! Правда, деда?
– Ну конечно, малыш.
– Здорово! И я смогу бросаться молниями, как Зевс-громовержец
– Ишь, чего захотел! Нет, малыш. Этого не может даже дедушка.
– У-у-у... Жалко. Ну, тогда я сделаю большую-большую молнию и поставлю в саду вместо фонаря.
– Дело говоришь. Но есть проблема, малыш. Гром. Куда мы денем гром? Эти молнии такие шумные! К тому же молнии в неволе не вырастают большими. Большие молнии водятся только в дикой природе. Чтобы такую поймать, надо охотиться за ними как дедушка. А охотиться можно только в грозу. А она вот-вот пройдёт. А ты хнычешь и мешаешь дедушке искать сапоги. А...
– Деда, ну я же не нарочно! Оно из меня само хнычется.
– А ты зажми волю в кулак и не хнычь.
– Деда...
– А?
– Деда, ты не сердись... Я не знаю, как зажимают волю.
– Тогда просто сожми кулаки. Сильно-сильно. Все мужчины так делают. Увидишь, сразу расхочется хныкать. Вот. Получается?
– Получилось, деда!.. Деда...
– А?
– А ты почему босиком не пойдёшь? Вот я так очень-очень босиком по лужам люблю.
– Нельзя, малыш, без резиновых сапог. Вот тот дяденька не надел сапоги - вот его молния и цапнула.
– А тебя цапала молния?
– Меня нет.
– Почему?
– Потому что я всегда в сапогах, садовая твоя голова!
– А дяденька почему не надел?
– Не успел, малыш.
– Почему?
– Резину ещё не изобрели. Ему бы лет на сто попозже за молниями гоняться... Эх! Говорили ему: поспешишь - людей насмешишь.
– Ага, деда, я знаю. Мне тоже бабушка так говорит, когда у меня на шнурках узелок получается. Но я же не нарочно!
– Да тот дяденька тоже не нарочно умер. Он молнию кочергой ловил, представляешь? Чудной, не знал будто, что молния через железо бьёт.
– А ты чем ловишь, дедушка?
– Бутылкой, конечно, чем же ещё! Видел в сарае такие пузатые? Бабушка всё грозится вино начать делать, да у неё, видишь ли, руки не доходят. Так я в них пока свою коллекцию храню, чтоб добро не пропадало. Тут, малыш, главное вовремя пробку резиновую заткнуть. Только молния в горлышко пролетела, а ты раз, и-и-и - попалась, голубушка. Никуда теперь не денешься.
– А гром?
– Что гром?
– Его разве через бутылку не слышно?
– Эх ты, чучело! Ты чем слушаешь, ухом или брюхом? Говорят тебе - пробку вовремя заткнуть. Гром-то, глянь, за молнией не поспевает. А я - опа - и готово, в бутылку не пускаю. Шалишь, говорю, брат - и без тебя голова болит. Иди, говорю, обратно в тучу, неча тут безобразить... Сердится, конечно, не без этого, ножонками топочет - а что уж поделать!..
– А-а-а... Деда, а молния? Она не убежит?
– Куда ей! Запомни, малыш, стекло и резину молнии нипочём не прогрызть. Стекло и резина электричество не проводят.
– Ну деда! Ну я думал ты взаправду, а ты опять выдумываешь! Электричество ведь в розетке! При чём тут молния?
– Глупенький! Электричество всюду. Правда, везде оно невидимое, его только пощупать можно. А молния - это такой светящийся кусочек электричества, понял?
– Понял.
– И ничего я не выдумываю! Вот, допустим, засунешь ты в розетку гвоздик. Тебя ка-а-ак тряханёт! Маму родную забудешь! А вот резинку или стёклышко если... или всё это вместе... м-м-м... ну вот, пипетку бабушкину хотя бы из аптечки возьми. Ты - раз её туда, а тебе хоть бы хны!.. Только ты, внучек, это...