Марсианские войны - 1 (хроники Марса Сандерса)
Шрифт:
– Ну, хорошо. Слушайте. Я схожу туда и все осмотрю. Давайте сверим часы. Сейчас без пяти минут шесть. Вот вам ключи от машины. Если в шесть сорок я не вернусь, берите рюкзак и винтовку, отползайте обратно в лес, бегите к пикапу и уезжайте к Ломаксу. Там свяжетесь с Йоргеном, он поможет подобрать безопасное место на одной из планет. Мои вещи оставьте у Ломакса, я заберу их, если выберусь. Кпк, что дал вам Йорген, еще у вас?
– Да. – Он вытащил его из кармана.
– Если Ягли вернется до того, как я вернусь, звоните Йоргену, он мне поможет. И не высовывайтесь.
И я ушел.
Стемнело
– Там четыре камеры, если судить по схеме, которую ты мне дал. Въехали только вчера, значит поменять ничего не успели. Я надеюсь. Сможешь отключить их все на десять секунд?
– Думаю да, проблем быть не должно. Погоди-ка минутку.
Было видно, что Йорген отвернулся к другому монитору и что-то там высматривает.
– Да, Марс, там по-прежнему четыре камеры – главные ворота, входная дверь, гараж и задний вход. Еще хорошие новости – камеры подключены отдельно от основной линии, это значит, что я смогу их выключить, никого не потревожив. Я даже могу вырубить избирательно любую из четырех, если угодно.
– Отлично. Тогда задний вход. Какой там замок – механический или электронный?
– Электронный. Питание отдельное, отключу по сигналу.
– Очень хорошо. Спасибо, старина.
Я достиг невысокого дощатого забора, перелез и, пригибаясь, подкрался к задней стене. Прислушался к ощущениям – по ту сторону в доме никого не было. Подобрался к заднему крыльцу, так, чтобы не попасть в объектив камеры над дверью, прислушался – никого. Нажал на кнопку кпк в кармане, через пять секунд тот еле слышно завибрировал – камера отключена, замок открыт. Мягко нажал на ручку и через секунду был внутри. Слева лестница на второй этаж, справа полуоткрытая дверь в кухню, передо мной огромная гостиная – ковры, дорогая мебель, старомодная люстра под потолком. Чуть шагнул вперед, - что у нас в кухне? Там стоял толстый мужик в белом фартуке спиной ко мне и точил ножи, насвистывая «Турецкий марш». От него веяло довольством и безмятежностью.
Ладно, здесь ясно, идем дальше. Гостиная вместе с кухней и небольшой кладовкой занимала весь первый этаж. Справа, дальше по стене, дверь в гараж. Прямо передо мной двустворчатая входная дверь с застекленным верхом. Сквозь стекло я видел веранду и сидящего там охранника в черном костюме, который курил и смотрел на лужайку перед домом. Обычно я могу чувствовать людей примерно метров с тридцати, если не брать в расчет толпу, в которой выделить нужного человека труднее. Так вот, подкрадываясь к входной двери, я четко уловил одиночного охранника по ту сторону – он был клоном. Его мозг работал спокойно и ненапряжно, не обремененный лишними воспоминаниями, а только теми, которые ему было положено знать свыше.
Похоже, мы и правда имели дело с конвейером. Это был неприятный сюрприз. Дело в том, что клонированные люди – очень хорошие солдаты, потому что всегда выполняют приказ, причем любой. При правильном воспитании, конечно. Там, где обычного человека остановят нормы морали или банальный инстинкт самосохранения, клон выслушает приказ и отправится выполнять. Попав в плен, при невозможности выбраться, он себя убьет, чтобы избежать допроса.
Я подошел к двери в гараж – чисто. В кладовой тоже никого не было. Оставался второй этаж и чердак. Мягко ступая, вернулся к лестнице. Повар все еще насвистывал, стоя спиной ко мне – на этот раз он проникся «Кармен».
Неслышно поднялся по лестнице – никого. Для верности прошел по всему коридору, подходя к каждой двери. То же самое. Что ж, идем дальше.
Чердак – пусто. Темнота и тишина. Ноль. Ладно, я и так узнал немало. Пора возвращаться. Был соблазн обыскать комнаты, но время уже поджимало.
Тихо спустившись к заднему входу, я тем же путем покинул дом и побежал к лесу, на ходу прикидывая, не заменить ли прицел на ночной. В итоге решил, что не стоило – лужайка была достаточно освещена. Сделал маленький крюк, чтобы зайти Полуксу в спину и посмотреть, чем он занимается в мое отсутствие.
Он лежал все там же, у сосны, одной рукой сжимая винторез, а в другой держа бинокль. Когда оставалось шагов десять, я тихонько его окликнул:
– Ромул…
Он судорожно дернулся и обернулся.
– Господи!..
– Тише. Все нормально. Там никого нет. Если ваша дочь на Вердане, значит, они держат ее в другом месте. Давайте винтовку.
Полукс отрешенно смотрел в траву, смиряясь с умершей надеждой.
Я забрал винторез и лег на прежнее место, проверяя, не сбился ли прицел. Ветер не изменился и дул с прежней силой. Посмотрел на дом – теперь свет горел у ворот, на веранде и над дверью гаража. Этого должно было хватить.
Шесть сорок.
Я лежал и ждал.
Я любил ждать. Время в такой момент останавливалось, все прочие мысли уходили и я наслаждался пустотой и тишиной.
Семь.
Охранник ушел в дом, зажегся свет в гостиной.
Семь двадцать.
Время тянулось медленно, как сырой белок из разбитой яичной скорлупы.
Семь тридцать пять…
На дороге между домами сверкнули фары двух машин.
Полукс вцепился в бинокль, а я поднял винторез.
Два черных лимузина неспешно катили между домами. Задние стекла тонированы, так что ничего не разглядеть. Вот они свернули к воротам и въехали внутрь. Охранник вышел на веранду, спустился с крыльца, чтобы открыть гараж. Машины остановились. Из первой вышли четверо – трое телохранителей и худощавый блондин в светлом пиджаке и очках, - наверное, секретарь.
Вторая. Трое в черных костюмах, Ягли. Невысокий, фигура в форме груши, крупная голова, слегка крючковатый нос, курчавые волосы цвета соли с перцем. Мне повезло – он вышел с моей стороны, его не загораживала машина.
Я двинул прицелом так, чтобы угольник смотрел ему прямо в голову. Тихо щелкнул предохранитель.
Вдох…
Эйнштейн был прав, время зависит от позиции наблюдателя. Глядя в зрачок ствола, оно замедляется, но, когда целишься ты, оно замедляется тоже. В такие секунды уходишь в особый мир, отключившись от всего прочего, чувствуя только, как кровь стучит в голове. Три четверти меня были сейчас там, на лужайке, рядом с Ягли и только четверть продолжала отслеживать все, что происходило вокруг.