Мартиролог. Дневники
Шрифт:
Надо завести дневник для записей всего, касающегося работы. Как я это делал на «Зеркале» и на «Сталкере».
Сегодня обсуждали проблему переводчика.
Разговаривал с Ларисой. Что-то она неважно себя чувствует Неужели Мушарапов ей ничем не помог?! У Анны Семеновны был, кажется, гипертонический криз (!). Лежит.
Бедная моя Ларочка! Собирается с Тяпой в деревню. Не совсем понимаю, как, если Анна Семеновна в Москве и больна. Завтра буду говорить с ней еще раз. Ягодка моя золотая.
Сегодня обсуждали дела. Тонино разговаривал с Кристальди: там все в порядке, только следует переделать
Звонил Ларисе. Анне С. лучше — она первый раз встала после болезни. Лариса выполнила все мои просьбы.
Вот о крепостном композиторе (она разговаривала с Сидельнико-вым): его звали Максим Созонтович Березовский. Родился 16 октября 1745 г. в Глухове. В 1765 г. был отправлен в музыкальную академию в Болонью, где учился у padre Martini-старшего, который был также учителем Моцарта. Почетный член Академии в Болонье (кроме того, что он был академиком и других музыкальных академий). Написал оперу «Демофон» на тексты Метастазио для оперы в Ливорно. Написал много прекрасной музыки и стал очень знаменитым в Италии. (Литургия — «Отрыгни в сердце моем — Слава Всевышнему Богу, милость и суд воспою Тебе, Господи».) В 1774 г. по требованию Потемкина вернулся в Россию. Потемкин предложил ему основать Музыкальную академию в Кременчуге (?!). Влюбился в крепостную актрису графа Разумовского. Узнав об этом, граф изнасиловал ее и сослал в Сибирь на поселение. (Может быть, в одно из своих владений.) Березовский уехал в Петербург, где спился и в 1777 году наложил на себя руки. Сейчас в Болонье работает некто Наполеоне Фонти — семьдесят лет, который многое знает о Березовском и его судьбе. Партитуры в Болонье (и Ливорно?).
Лариса также в качестве возможного переводчика назвала Чоофи Сетифабио, окончившего ВГИК в 1973 г. Лариса сказала, что 3 июня в Рим приезжает С[аша] Мишарин. Надо будет его встретить, конечно. Попрошу его переслать Ларисе посылочку. И письма: Св. Фанталис, Кочевриным, Сизову и Нехорошеву.
Сегодня работали на «Vides» — студии Кристальди — с Франко, Т. и Норманом. Подсчитывали приблизительную стоимость картины.
Сделали половину. Плохо себя чувствую из-за голода по средам.
Разговаривал с Ларой. Очень мы все скучаем друг о друге.
А может быть, снять Дака в Московской сцене и вернуться с ним?
Кончили предварительное описание работ для сметы вместе с Норманом (кот. будет работать у нас и ассистентом и переводчиком одновременно, по всей вероятности). Теперь Франко должен посчитать, перевести все это на деньги.
Что-то мне не нравится, как ведет себя Антониони. Он позвонил Тонино и, между прочим, сказал, что в октябре он начинает фильм, для чего ему нужен будет и Товоли и Скьяччаноче — художник. Тонино спросил его: а как же Андрей? Тогда тот ответил, что, мол, как-нибудь поделим между нами художника и оператора. Боюсь, что он хочет «пожертвовать» художником и взять себе Товоли. А я с Товоли уже договорился прошлым летом. Уж лучше я откажусь от художника, с которым увижусь завтра впервые; не станет же Антониони требовать обратно и Товоли. Ай да Антониони!
Вечером
Вечером болело сердце.
Утром подсчитывали со Скьяччаноче (худ.) стоимость декораций 80–70.000.000. Он мне очень понравился, но работать я с ним не буду из-за Антониони. Так же, как и с Товоли, который хотел, чтобы я ждал до понедельника, когда Антониони скажет, будет или не будет снимать картину. Если нет, то Товоли будет снимать «Ностальгию». Если да — то не будет. А я, значит, должен ждать. Я сказал «нет» Товоли. Уже звонил Ротунно (оператор, работавший с Альтманом, Феллини) и прилетит с Мальты поговорить насчет «Ностальгии». С художником пока не знаю. Может быть, если Антониони не будет снимать, Скьяччаноче согласится.
Утром встречался с Грилли — специалистом по эффектам. Он записал для подсчета все наши требования. К вечеру Франко был уже в панике, потому что боится, что в результате получится 1.200.000.000. Мы с Тонино ломали голову, что сделать, чтобы загнать смету в необходимые 870.000.000. Как сократить смету на 300.000.000 L?. Утро вечера мудренее.
Разговаривал с Ларочкой, моей единственной.
Смотрел «Прыжок в пустоту» Беллокио. Холодно и сухо. Головно. Оператор неплох: Lanci (Ланчи). Выбираю между Ротунно и Ланчи.
Завтра Тонино на неделю, в связи с выборами, едет в Сант-Арканджело.
Обедали с Франко и Норманом в Фьюмичино, на берегу моря. Франко показал нам «Шанхай». Неплохо было бы снять там Дом сумасшедшего.
Если творчество, искусство, всегда в конечном смысле метафора, то поэтичность всегда псевдометафора.
Получил ответ на мое письмо Гроссенам: у них все по-прежнему хорошо — Таня вышла замуж, как и собиралась.
Июнь 1980
Утром звонил обеспокоенный Товоли. Хочет встретиться Неудобно.
Франко все подсчитал: 1.500.000.000 (!). Что делать, не знаю. Завтра встречаемся с Франко.
Приехал Саша Мишарин с туристами из ССП. С ним — Вика Токарева. Ужинали вчетвером (и Лора). Саша очень мил и, конечно, несколько опрокинут Италией.
Разговаривал по телефону с Ларой — она, бедняжка, плохо себя чувствует. Тяпус говорил по телефону, и чувствовалось, что он очень скучает, милый мальчик.
Ужасный день. Мы с Франко решили, что ничего не надо сокращать (получилось не 1,5 млрд., а 1,9), а требовать столько, сколько полагается для работы. К вечеру Франко поговорил с Кристальди, который подтвердил правильность наших расчетов. Сам он не будет давать денег.
Провел вторую половину дня с Сашей М., ужинал с ним и Кучаевым, который приехал вместе с ним. У Вики Т. драма: некто Антохин — писатель из их группы, ошалев от Италии, сказал ей, что хочет остаться здесь, бросив в Москве жену и ребенка. Они с Лорой весь вечер его отговаривали. Интересно, чем это кончится. Несчастный, несчастный русский человек.