Машина путает след. Дневник следователя. Последняя встреча. Повести
Шрифт:
— Ты что-то сказал? — спросила Варька.
— Я? Тебе показалось, — смутился Алексей. Он посмотрел на часы. — Ну, мне пора. Иди домой, и не глупи… До вечера.
— До свидания… Ты извини меня…
Варька быстро повернулась и побежала по тротуару, «Что я наделала? Что я наделала? — спрашивала она себя. — Он может подумать… Ну и пусть! Ну и пусть! Все равно я его люблю! Люблю…»
Глава 19
СКОЛЬКО ДОКЛАДОВ — СТОЛЬКО РЕШЕНИЙ
Младший лейтенант докладывал майору сдержанно и скупо, должно быть, боялся открыто высказать
Майор слушал внимательно. Он сидел за письменным столом, подперев руками подбородок, и все с большим интересом вглядывался в лицо младшего лейтенанта.
За пять лет работы в уголовном розыске Розыкову приходилось сталкиваться с разными людьми. Он работал с хорошими, смелыми ребятами, которые любили свою профессию и отдавали ей все силы и знания. Он проводил сложные операции с перестраховщиками и сухарями — людьми нерешительными и черствыми, которые засушивали интересные и живые дела. Он добивался успеха с фантазерами, для которых каждая операция была целой книгой — умной, увлекательной, неповторимой. Он прекрасно знал сильные и слабые стороны своих подчиненных, знал, на кого можно опереться в трудную минуту, кто может поддержать в эту минуту, и, несмотря ни на что, добиться победы!
Со многими людьми работал майор, но он никогда еще не встречал такого человека, в котором бы сочетались одновременно и искренность, и нелогичность, который бы с одинаковой страстностью отстаивал и опровергал собственные предположения.
Еще вчера младший лейтенант докладывал, что Востриков — соучастник преступления, а сегодня старался выгородить его, причем, как в первом, так и во втором случае, делал это искренне, убежденно.
Кончив доклад, Воронов ждал заключения майора, но Розыков вместо того, чтобы как-то оценить его действия, неожиданно сказал:
— Я послал в ГАИ, к майору Лихачеву, двух человек из уголовного розыска: Карпова и Костина. Ты будешь третьим. Ваша задача: проверить все машины, номера которых имеют цифры «24». Не скрою, это трудная и кропотливая работа. Однако она необходима. Не проделав ее, мы не скоро найдем преступников.
Растерянный и смущенный, Воронов поднялся и глухо произнес:
— Есть, товарищ майор!
Оперуполномоченный лейтенант Кузнецов окончил доклад, так и не сев, несмотря на приглашение майора.
— Вы предполагаете, что Наташа не причастна к ограблению Расулова? — уточнил Розыков, глядя на Кузнецова.
— Так точно, — подтвердил тот,
— Чем вы объясните перемену в ее поведении?
— Ранение любимого человека.
— Где она была сегодня до двух часов ночи?
— У гостиницы.
— Причина?
— Нервное потрясение.
— Не понимаю.
— Девушка любит Вострикова. Он часто назначал ей свидание у гостиницы. Это место стало для нее дорогим.
— Что думаете делать дальше?
— Продолжу наблюдение.
— Вас, кажется, ожидает в гости Степанида Александровна?
— Я буду у нее завтра.
Сообщения капитана Исмаилова были менее подробны. Несмотря на тщательное расследование,
— Жаль, — отметил Розыков.
— Я сделал запрос на старое местожительство Вострикова, думаю, что получим интересные сведения, — сказал Исмаилов, желая чем-нибудь смягчить суровость своего начальника.
Розыков помолчал:
— Расулова сказала мне, что записка, оставленная у нее ночным посетителем, написана Каримом. Как дело обстоит в действительности?
— Товарищ майор, — голос капитана зазвучал увереннее. — Расулова ошиблась. Графическая экспертиза показала, что записка написана другим человеком. Я предполагаю — Батталовым. Сегодня вечером вы получите точный ответ.
Лейтенант Прохоров доложил коротко:
— В городе двойных фамилий, начинающихся с букв «Г» и «А»— нет. Следовательно, буква «А» на время отпадает, Проверяю Г. Г. Г.
Майор спросил:
— Что дала проверка вышивок, которые продают на рынке?
— Пока ничего.
— Вы разыскали солдата, который передал номер машины Наде Кузьминых?
— Разыскал.
— Когда думаете поехать к нему?
— Завтра утром.
— Постарайтесь выяснить, что это за человек. Он многое знает и может оказать нам большую помощь.
— Хорошо… Есть…
— Желаю успеха!
— Спасибо…
Кончив разговор со старшим лейтенантом Кравцовым, занимавшимся поисками солдата, майор вызвал к себе оперуполномоченного Якубова, которому было поручено собрать сведения о человеке, приходившем накануне убийства Расулова к Бибихон.
Якубов несколько минут находился в кабинете Розыкова. Старшему лейтенанту нечего было говорить. Он не нашел следов ночного посетителя. В кишлаке никто, кроме Бибихон, не видел его. Откуда он, как попал в дом Расуловых — оставалось тайной. Чтобы разгадать ее требовалось время…
— Товарищ Якубов, а так не может быть: к Бибихон никто не приходил? — спросил Розыков.
— Почему не приходил? — опешил оперуполномоченный,
— Проверьте эту версию…
«Итак, предположения, догадки и… ни одной стоящей улики?» — майор с силой вдавил в пепельницу окурок. О каких новых уликах он думает? Разве недостаточно того, что имеется в его распоряжении? Неужели номер машины, переданный Надей Кузьминых, и странная болезнь Вострикова в день ограбления Бибихон Расуловой, не дают ему право действовать смело и решительно, и притом наверняка?
«Плохой тот следопыт, который не умеет мыслить, — застучали в голове слова начальника отдела. — Оперативник должен натренировать свой ум так, чтобы малейшая деталь раскрывала перед ним целый мир. Тот, кто не умеет делать это, не сможет разоблачить преступников».
Закурив новую папиросу, Розыков подошел к окну и приподнял штору. Город давно спал. Над ним, высоко в небе, тускло светились звезды.
«Подполковник прав: оперативник должен уметь думать», — ослабил галстук Розыков. Он прислонился спиной к оконной раме. Перед ним последовательно прошли события последних дней.