Машина совести
Шрифт:
в городе. Тали провела по улицам, заводила в квартиры с почерневшими стенами. И все участники тура смогли глубоко проникнуться душой болью умирающего города.
Да, Акармара вроде тоже заброшенный город, как эта деревня, но там всё было
по-другому. В Абхазском варианте кругом снуют туристы, щёлкают на фотоаппарат каждый угол и каждого поросёнка, коих почему-то там немалое количество. Туристов привлекает и то, что среди чарующей и пугающей разрухи до сих пор живут люди…
«И по этой деревни пройдусь» – подумал Влад и спросил вслух – Во многих домах
– Здесь не бывает людей – коротко пояснил дядя Гриша.
– Совсем?
– Ну, иногда случайно сталкеры оказываются здесь. Такие ребята обычно
не грабят. Переночуют в деревне и уходят дальше. Но это редкое явление. В основном тут глушь.
– Разве тут где-то можно спать? – у Влада были сомнения насчёт домов. Ему казалось, что они изнутри давно сгнили от сырости и покрылись плесенью.
– Очень надеюсь – протянул дядя Гриша и вышел из-под арки. Дождь сразу атаковал его холодными каплями, – Не лето, а осень, чтоб её! – возмутился дядя Гриша
и ускорил шаг.
Пройдя немного, он свернул за куст сирени и проскользнул в неприметную, настежь открытую калитку. Перед ним открылся небольшой сад, утонувший в тени деревьев. Трава под деревьями выросла по колено, и, чтобы пройти к деревянному дому, дядя Гриша ногами расчистил себе путь, приминая траву. Он поднялся на крыльцо, толкнул дверь и прошёл в дом. За ним прошёл Влад и оказался на просторной веранде. «Здесь была кухня» – понял Влад, увидев в конце веранды русскую печь с лежанкой. Через многочисленные окошки угловой рамы в помещение проникал дневной свет,
и можно было всё рассмотреть. На окнах старый тюль, посеревший от времени. Нижняя его часть накрывала гору пыльной посуды на столе. Из–под стола выглядывала пара мужских резиновых сапог с высоким голенищем. Влад прикрыл входную дверь, и опустил собаку на пол. Дядя Гриша последовал этому примеру и потряс руки:
– Наконец–то! Чихуахуа, а весит центнер!
Долгий переход утомил собак, но это им не помешало удовлетворить своё любопытство. Они почувствовали множество незнакомых запахов и бросились всё обнюхивать. А мужчины прошли дальше. Следующая комната оказалась больше и темнее. В комнате был полумрак, но скудная обстановка придавала некий уют. Как
в детстве, в бабушкином доме. На полу – вязаный коврик, в углу – старая кровать
со смятой постелью, на железной спинке развешаны два женских плаща и мужская потёртая куртка. Рядом – тумбочка без дверцы, а сверху на ней – разбитый светильник и огарок свечи. В противоположном углу расположился советский телевизор с деревянным корпусом на ножках. На его пыльном кинескопе неизвестные вывели надпись:
«Мы живы». Надпись была несвежей и успела покрыться своим тонким слоем пыли.
У стены, между окон, стоял круглый стол и на его поверхности раскиданы конверты
и пожелтевшие бумажные листы. При виде бумаг дядя Гриша недовольно сжал кулаки
и молча скрылся в очередной комнате. Та еще более тёмная, маленькая с крохотным окошком. В одном краю самодельная деревянная двуспальная кровать, что занимала половину комнаты. Постельное бельё на ней также смято. В другом углу противоположной стороны вещевой низкий шкаф с закрытыми дверцами. На подоконнике глиняный горшочек с сухим цветком и открытая
Маленькая комната не заинтересовала Влада, что не сказать о письмах. Он взял со стола один конверт и устроился на ветхий табурет у окна. Погода испортилась, и по стёклам били крупные капли дождя. Экскурсию придётся отложить. Влад повертел в руке конверт. Чернила едва различимы, а почерк красивый, ровный. Сразу понимаешь – женский. Получатель: Егорова Анна Викторовна. И дата на печати – 27.10.1982 год. Влад извлёк из конверта исписанный лист и развернул его.
«Дорогая Аннушка! Как ваши дела? Что там у Ивана? Починил свой проклятый трактор или выдали новый? Девочки как там? А ребята? Особенно хочу знать, как Гришка, хорошо учится? Он, сорванец, мечтал удрать в Киев и стать министром. А я его пугала, что участковый ваш, Виктор Михайлович, посадит его в тюрьму, если тот сбежит из дому…» – негромко зачитав вслух, Влад запнулся, призадумался. Если память ему не изменяет, то его старший приятель, как раз Егоров Григорий Иванович, – дядя Гриша, как твоя фамилия?
– Егоров – ответил дядя Гриша и появился на пороге с железной коробочкой в руках.
– Вот оно, что! – догадливо протянул Влад и укоризненно покачал указательным пальцем правой руки, – Понятно, почему ты рвался уходить в Беларусь через Зону.
Ты, дядя Гриша, шёл домой…
– А ты хорош! – усмехнулся дядя Гриша и махнул рукой на комнату, откуда только, что вышел – Не просто дом. Здесь я родился.
– Ты большая загадка. Тётка твоя, как в воду глядела. Живёшь в Киеве, как хотел. Вот только почему не попал в Министерство?
– Так, ты читай внимательно. Учился плохо – дядя Гриша подошёл ближе, на стол положил коробочку и выглянул в окно, – Ночь будет дождливой. До завтра перекантуемся здесь. Есть хочешь?
– Скоро живот прилипнет к позвоночнику – прозвучал ворчливый ответ, – Давай уж, собачью похлёбку.
– Тебе принесу, а себе консервы.
– Стой. Какие?!
– В подвале, если не утащили – отмахнулся дядя Гриша, и, уходя, попросил – Покорми собак. Миска валяется где–то на крыльце.
Туся с Дракулой бродили и изучали все углы. Дракуле новый дом пришёлся по душе. Он даже представил себе, что где-то совсем рядом морской берег, а на берегу дом, в котором живут его хозяева. Несколько месяцев назад они оставили своего питомца в ветеринарной лечебнице и уехали на море. Дракула успел соскучиться по ним и надеялся, что они теперь совсем рядом. Осталось их найти. Туся, напротив, была возмущена, и дом ей показался неприятным. Ей хотелось к своей хозяйке. И врач по имени Ветеринар, по её мнению, как раз собирался её отвезти домой. Увы, колесо судьбы завертелось в другую сторону и теперь всё, не видать ей любимой хозяйки. И неизвестно, что вообще их ждёт. Вроде нужно держаться от этих людей подальше, но без помощи этих мужчин точно жди беды…
Влад неохотно поднялся со стула и вышел на веранду. У стола в полу открыт люк. Внизу, подсвечивая себе фонариком на смартфоне, возился дядя Гриша. Влад не стал его беспокоить и вышел на крыльцо. Осмотрелся. Ах вот она – неглубокая алюминиевая миска выглядывала из-под лестницы. Он спустился по ступеням, поднял и ополоснул миску под водостоком, который неплохо справлялся со своей работой. Ливень был такой сильный, что трубу слегка трясло от большого напора воды. Влад отметил, что на улице заметно похолодало, и воздух наполнился запахом мокрой земли. Слышал, что у этого запаха существует определённый термин – называется петрикор. Его приятно вдыхать. Чувствуешь в нём свежесть, очищение. Благодать!