Машинисты (авторский борник)
Шрифт:
И тут же в воде оказались Гафур Азмабаев, Фаниль Губайдуллин, Садых Муллажанов, Муритдин Турсунов. С помощью крана они обкладывали бак валунами и связками камней, чтобы
И здесь, на воде, и на берегу люди работали, почти не разговаривая, потому что и без того понимали друг друга и говорить не хотелось. Не было у них распорядка дня, не было определенных часов для сна и еды. Каждый сам улавливал тот момент, когда силы покидали его, а голова больше не выдерживала раскаленного воздуха. Тогда бросал работу, чтобы дотащиться до навеса, а, отдохнув немного, снова шел к мосту.
Ночью площадку сильно освещали, и никто не мог себе позволить в это драгоценное прохладное время спать или предаваться отдыху. Это была не работа, а экстаз людей, одержимых местью за гибель товарищей. Они строили не мост, а монумент погибшим, символ жизни, во имя которой те отдали свою
Люди работали до изнеможения, чтобы увековечить подвиг и дать жизнь Ташкенту, ибо в то время для Ташкента цемент означал жизнь.
На третий день к мосту пришел Арии Камалов. Горе его было так велико, что он не мог плакать, и никто не стал его утешать. Наоборот, кто-то обратился к нему и без всякой жалости спросил, почему он не работает. Может быть, это были единственные слова, которые ему были нужны. Он включился в общий ритм и яростно ворочал шпалы и камни, и, когда ему становилось невмоготу, никто не приходил ему на помощь: в легком труде горя не заглушить.
Люди работали, как в тумане, работали дни и ночи, и они могли бы так работать полных два месяца, на которые было рассчитано строительство, но на одиннадцатый день увидели, что мост готов и можно пропускать поезда,
1966