Маска Дантеса
Шрифт:
– Какое основное требование?
– Оставить в покое озерные города.
– Значит, это озерники?
– И они в том числе. А еще Николаевичи. Вы, может быть, слышали об этих родственниках Великого князя? Так вот, Николаевичи, им нужен Китеж, лишенный Звездного экспресса, Китеж в коконе изоляции. Китеж самобытный и одновременно ничтожный. Вот их безумный план, исполнению которого я всячески противодействую. Моя жена и дочь погибли от рук бомбистов. После этого меня нечем было уже зацепить. Нельзя было шантажировать… Одиночка – я был неуязвим. Но тут появляется единственный сын… Такую добычу мои враги не могли
– Как они узнали о вашем родстве с моим другом?
– Этого я не знаю.
– Хорошо, пусть ваши противники уверены, что вы откажетесь от всех замыслов и своего положения ради сына. Но вы можете вернуться назад, как только его освободят.
– Его обещали освободить не сразу. Пять лет из двадцати он проведет в ссылке – таковы условия шантажистов. Потом… лишь потом откроются новые данные в его деле. Выяснится, что он невиновен, его отпустят и даже выплатят компенсацию. А за пять лет я должен буду разрушить все, что создал. После чего Великий князь меня выгонит с позором. Мне некуда будет возвращаться, друг мой Корвин. Тот, кто все это задумал – хитрая бестия. Но у него ничего не получится! Клянусь Светлояром! Вы найдете шантажистов и вырвете у подлых тварей жало. Дерзайте. Рассчитывайте на меня. Что в моих силах, исполню. И даже больше.
– Нужно обдумать план действий. Я могу занять свою бывшую комнату? – обратился Корвин к хозяину усадьбы.
– Конечно же, мой юный друг, конечно! Все мы в вашем распоряжении. Любой “пустынный уголок”, столь необходимый для серьезных размышлений.
– Благодарю.
– Убийца бедного Стаса не должен уйти от ответа, – вздохнул Андрей Константинович.
– Обещаю, что не уйдет. Кстати, а где ваш бластер, князь Андрей? Ведь у вас должен быть лучемет, так мне сказали в жандармерии… – Марк довольно умело изобразил, что только сейчас вспомнил об оружии, таким странным образом очутившемся у него.
– Как где? В моем сейфе. Я слишком стар, чтобы стрелять, мой друг. Да и стрелял ли я из него… Уж не помню… – Князь Андрей довольно натурально изобразил недоумение.
– Будьте так любезны, предъявите мне лучемет.
Андрей Константинович отошел в глубь кабинета, коснулся одной из деревянных панелей, она бесшумно отъехала в сторону.
– Тут у меня пять лучеметов на выбор, – слабо улыбнулся старый князь. – Сдали на хранение. Придется отправлять владельцам с нарочным. – Князь принялся выкладывать на стол оружие. – Странно, моего бластера нет.
– Куда он мог деться?
– Не знаю, – отвечал князь после заметной паузы. – Может быть, кто-то взял его вместо своего после карнавала? Хотя нет… оружие никто не забирал. Веселье, уже без костюмов, должно было продолжиться вечером… но после убийства… карнавал прервался… и… полиция все оцепила…
– Полиция не осматривала сейф? – удивился Корвин.
– Сейф был закрыт дополнительным замком с временным кодом до нынешнего утра. Таковы правила карнавала. Жандармы лишь проверили наличие замка…
– Андрея Константиновича никто не подозревает! – веско сказал кабинет-министр.
– Кто-то имел доступ к сейфу? Ваш сын? – спросил Марк.
– Сергей… Вы смеетесь… – старый князь осуждающе покачал головой. – Нет, не мог… никто…
– Но оружие исчезло!
Князь опустился в кресло.
– Да, исчезло… – проговорил он убитым голосом.
Кажется, пропажа
Марк забрал багаж из флайера (охрана проверила каждую вещицу и буквально обнюхала, но позволила пронести с собой анализатор, вечный фонарь, таблетки стимуляторов и набор инфокапсул). После чего юный следователь прошел в свою бывшую комнату. Здесь все было прибрано, вычищено, почти что вылизано, окно плотно закрыто. На подоконнике помаргивал синим огоньком прибор охраны: он тут же сообщит, если гость захочет открыть окно в сад. Еще одна камера – на двери: фиксирует, кто входит и выходит. Ну что ж, будем знать, что мы под колпаком. Впрочем, подобное открытие ничего не меняет. Пусть следят!
В эту ночь Корвин не собирался ложиться. Времени было в обрез. Каждая минута, проведенная в сладких объятиях Морфея, могла стоить Друзу жизни.
Марк положил сразу две таблетки под язык.
“Парень, ты слишком налегаешь на стимуляторы”, – предупредил голос предков.
– Только сегодня… – ответил Марк вслух.
Ему казалось, звук голоса придает вес пустому обещанию.
Прежде всего, надо еще раз проанализировать все данные и просмотреть инфокапсулу с допросом Друза. Там, в словах арестованного, было несколько зацепок, которые Корвин лишь отметил про себя. Реперные точки заговора. Кончики нитей, которыми гостей с Лация буквально оплели с первой минуты их появления на планете.
Корвин не успел включить запись, как в дверь постучали.
– Открыто! – крикнул Марк.
“Что ты делаешь! – возмутился голос предков. – Убийца, возможно, еще здесь. Тот, кто застрелил Стаса, может прикончить и тебя, чтобы ты ему не мешал”.
– И тем самым подтвердить, что Друз невиновен! – тут же парировал Марк.
Да и какой дурак на глазах у сотни камер станет кого-то убивать? Разве что Стас. Но он больше не опасен.
Дверь распахнулась.
На пороге стояла княжна Ксения. На ней было темно-лиловое платье до полу. Очень эффектное. Но не сравнить с тем жемчужным нарядом… Впрочем, Ксении наверняка теперь не до нарядов – глаза у нее покраснели от слез, и девушка даже не потрудилась прибегнуть к каплям, чтобы скрыть красноту.
– Я узнала, что вы вернулись, и подумала, что вам необходимо перекусить с дороги… Кофе… пирожки… Холодное мясо…
– Натуральное мясо?
– Натуральное… – кажется, она смутилась. – Или вы употребляете только синтезированный белок?
– Благодарю, княжна. Я употребляю в пищу все. Даже ле карро.
– Простите?
– Морковку. Сырую морковь. Любите?
– Не очень, – Ксения наморщила носик. Видимо, пыталась так кокетничать. Чего не умела – того не умела. Лучше бы и не пробовала.
– По-моему, очень даже вкусно. Сырая морковь, тертая, с яблоками. Очень полезно. Или жареная маисоль…
“Э, парень, твои вкусы могли бы измениться за столько времени!” – хмыкнул голос.
– Простите, – Марк кашлянул. – Я все шучу. А у вас в доме траур.
– Бедный Стас! – Княжна судорожно вздохнула. – Многие были к нему несправедливы.
– Дорогая княжна, вы бы слышали, что ваш кузен говорил о моей сестре! Любой другой придушил бы его на месте. А я всего лишь хотел дать ему по зубам. Но не дал. И после этого вы утверждаете, что я был к нему несправедлив?