Маска Для Весов
Шрифт:
Вот и всё.
Лёшка выпустил меня, едва Арсений уехал. Как будто миновала главная угроза моей жизни. Но отпустил не до конца. Напялил на меня, как смог - запихнув под неё волосы, шапку, взял за руку и повёл, оцепенелую, к нашей машине.
Перед тем как ему засунуть меня в салон, я оглянулась: пьяную Боську тоже подняли и, ругательски ругая и чуть не пиная - она всё пыталась лечь в снег, вели к началу Трассы. Никто и не заметил, что, ведомая мимо нас с Лёшкой, она чуть повернула голову, и снова блеснули на меня с её одутловатого лица огромные чёрные глаза Искандеры. Насмешливые...
–
– На Трассу ты больше не ходок.
– Знаю, - отозвалась я, с трудом разлепив будто замороженные напряжением губы. И вздрогнула, когда порывом ветра мимо окна бросило снежную горсть...
– Не хочу психовать, когда ты здесь.
– Знаю.
– И без меня тоже.
– Знаю.
– Ян... Сильно напугалась?
Я привалилась к его плечу, обняла за руку.
– Всё нормально, Лёш. Поехали. Тебе ещё ковры вытряхать.
Он криво усмехнулся.
Возвращались не спеша.
Лёшка по дороге узнал у меня, зачем мне надо было на рынок, откуда меня и подхватил. Позвонил жене и получил список продуктов, нужных для новогоднего стола. Так что по рынку мы ходили вместе - причём он всё ещё не отошёл от недавнего страха и крепко держал меня за руку.
Купили всё: и мои еловые лапы (себе взял ёлку, о которой Катя забыла сказать), и его продукты строго по списку.
У моего дома он остановил, но сидел некоторое время не шевелясь, глядя вперёд. Я тоже молчала, понимая, что лучше сразу не выходить. Здесь, в этом маленьком пространстве, было слишком уютно, чтобы сразу выходить, идти домой, где надо будет притворяться весёлой и деятельной и общаться с человеком, с которым общаться не слишком хочется. А тётя Лида, как на грех, человек ну очень компанейский... Хорошо - мама дома и телевизор есть.
– Ну?..
– начал Лёшка и сбился. Поморщился.
– Я в следующий понедельник, через неделю, уезжаю.
– И нехотя ухмыльнулся.
– Как насчёт следующей субботы?
– Замётано, - задумчиво сказала я.
– Только в качестве кого?
– Усы приклеим.
И мы начали хохотать - нервно и безостановочно, я - до слёз!
Успокоившись, Лёшка сказал:
– Горбатого могила исправит, да? Хорошо - тётя Рая не знает...
– Ещё у нас мальчишки есть, - задумчиво напомнила я.
– Могу в качестве подружки одного из них...
– Передерутся из-за тебя - с кем тебе быть... Ладно, подумаем. Впереди - целая неделя. Иди уж. Ветки свои не забудь забрать.
– Ага. Катьке привет и с наступающим.
– Угу. Тёте Рае - тоже. Вечером ещё позвоню - поздравить.
– Звони.
Я поцеловала брата и вышла из машины. Прижимая охапку веток к себе, я подошла к домофону и только хотела позвонить, как прогнулась в спине - от взгляда. Оглянулась. Посмотрела на Лёшкину машину. Брат секунды смотрел на меня, потом тоже обернулся - на конец дома. Снова взгляд на меня. Пожал плечами и уехал.
Я устала от пережитого и ничего не хочу. Поэтому не стала звонить, а вынула свои ключи. Добралась до квартиры. Тёти Лиды, слава Богу, ещё не было.
– Что случилось?
– озабоченно
– Ты выглядишь...
– Мам, я немного чувствую себя нехорошо... Инна где?
– Ей позвонили, и она уехала. Может, полежишь немного? Лида приедет ближе к десяти вечера. Так что заодно и поспишь перед Новым годом.
– Спасибо, мам. Ты пока ничего на кухне не делай. Сама - проснусь когда.
– А чего делать?
– проворчала мама.
– Инна всё уже сделала. У неё такие ручки: раз-два - и весь стол готов. Нам только накрыть осталось... Иди, выспись.
Я поставила еловые ветки в керамическую вазу и поплелась в спальню. Свалилась на кровать... Может, всё-таки выйти к нему? Зачем?.. Чувствуя странное опустошение, я потянула на себя край покрывала. Ничего не хочу. Никого... Пусть наступит Новый год, который я встречу с двумя мамами, которые всю новогоднюю ночь будут старательно запихивать в меня салаты, а когда я объемся, торжественно внесут в комнату курицу, приготовленную каким-нибудь мученическим способом.
... Очнулась, как от толчка. Открыла глаза в темноту.
Искандера сидела перед моей кроватью на коленях, сложив руки, как старательная ученица, чуть не перед моим лицом, и уткнувшись в них подбородком. Глаза в глаза.
– И что это было?
– прошептала я.
– Зачем всё это вообще надо было? Ты рисковала жизнью живого человека. Зачем?
– А, риск был небольшой, - пренебрежительно махнула ладошкой девушка-призрак.
– Я всё рассчитала точно. А зачем? Исполняю предначертанное, - слегка пожала она плечами.
– Я выполнила свою миссию - теперь мне разрешат удалиться в райские кущи.
– У тебя была миссия?
– Да. Она началась в тот миг, когда я стала учить тебя танцевать танго.
– Ты должна была... свести меня и Арсения?
– Я приподнялась на локте.
Она улыбнулась.
– Человек видит происходящее всегда односторонне. Призрак многое знает, а если на нём миссия - он знает об обеих сторонах всё. Но... Как уже говорила, рассказывать всё нельзя. Можно только подталкивать и подсказывать.
– И... думаешь, я теперь радостно полечу к Арсению?
– Не думаю, - сказала Искандера.
– Не думаю, что радостно. И вообще ничего не думаю. Я своё дело сделала - создала ситуацию, чтобы вы поняли, что вами обоими двигало. Чтобы вы поняли друг друга и свои поступки. И движения души. А дальше вы уж сами решайте. А мне пора. Счастья вам...
Она отодвинулась от кровати, поцеловала ладошку и сдунула с неё поцелуй. Я растопырила пальцы и сделала движение, будто поймала его. Искандера бесшумно засмеялась - и растаяла.
Некоторое время я наблюдала за отражением света в полированном шифоньере - от подъезжающих и уезжающих машин возле дома Димки, от фонаря, который то и дело тускнел из-за метели, весело гоняющей по миру сонмы снега... И снова уснула.
28
Приходила мама, поворчала что-то и накрыла меня одеялом поверх покрывала. Помню её приход мельком, как будто открыли дверь в мой сон и снова закрыли...