Маска (И)
Шрифт:
Вот Нана уже в шаге от меня и протягивает руку, чтобы стянуть с подоконника, но в моей голове почему-то звучит мягкий, добрый и какой-то знакомый голос. На мгновение я вижу призрачный силуэт мужчины, что стоит позади матери. На его лбу горит такое пламя, какое умею высвобождать я. На его плечах красивый плащ, что окутывает всю его фигуру, а на руках такие же перчатки, как у меня. Я даже подумал, что это что-то вроде моей будущей версии, пришедшей на помощь, однако в голове мелькнуло имя незнакомца. Джотто.
«Борись!» — сказал призрак Первого Вонголы, и у меня словно появились крылья. Я проскочил под рукой Наны и бросился бежать. Не
Воспоминания обрываются. Следующее, что я помню, это кровь на моих руках. Я в коридоре на втором этаже, позади меня разрушенная комната и обезумевшая мать. Рана на боку тянет и мешает двигаться, алая жидкость капает на пол, а руки, которыми я оперся о стену, оставляют кровавые следы. Я все еще могу уклоняться от ее ударов, но сил с каждой минутой остается все меньше. Она будто высасывает из меня энергию!
Последнее, что я помню, это свое загнанное дыхание и хриплые крики-стоны, вырывающиеся из искусанных губ. Нана, склонившись надо мной, хватает рукой за волосы и с силой бьет об пол. Мир взрывается болью, перед глазами все плывет, в горле саднит, а высохшие слезы неприятно тянут кожу. Силуэт матери размывается, но я вижу, как она замахивается каким-то странным предметом, похожим на зонт. За секунду до удара я теряю сознание и погружаюсь во тьму.
Когда я открыл глаза, то находился в каком-то странном месте. Позже я понял, что это был пустынный Намимори. Я будто парил над городом и разглядывал его с высоты. Мне безумно нравилось смотреть на этот тихий город и бродить по опустевшим улочкам. Здесь не было сражений, не было боли и страха, не было безумной матери, не было Варии, никого не было. И мне это нравилось, ведь, наконец, я обрел покой.
Не знаю, сколько времени прошло, пока я наслаждался этим. Но в какой-то момент я услышал звуки соприкосновения металла о металл. Это было странно и чуждо моей обители покоя. Меня стала накрывать ярость, пока я мчался к месту, откуда доносились звуки сражения. Я не хотел снова видеть кого-либо! От людей лишь боль и печаль! Я больше не хочу страдать!
Так думал я, останавливая свой полет над нарушителями покоя. Каково было мое удивление, когда я увидел мать, которая сражалась с Мукуро! Мой друг был уже вымотан, но все еще держался, яростно атакуя Нану. Женщина же, будто играя, наносила удар за ударом и громко смеялась. От этого по моей спине прошел холодок, ведь она всегда так хохотала, когда избивала меня.
Мукуро еще не заметил моего присутствия, хотя, кажется, велел матери отпустить меня. Что бы это значило? Что Рокудо хотел этим сказать? Я не знал ответа на эти вопросы, но чувствовал возрастающее раздражение, глядя, как они рушат мой тихий мир. Мне хотелось вышвырнуть их обоих отсюда, ведь я хотел остаться здесь один! Навсегда! Ярость затопила мое сознание, а в ответ на мое состояние небо над Намимори заволокло тучами и поднялся ветер.
Я бросился к нарушителям, но на полпути был перехвачен черными цепями. Они быстро опутывали мое тело и лишали движения; я пытался вырваться, но мои попытки провалились. В следующий миг цепи затянули меня в темную комнату без пола, стен или потолка, в которой я остался прикован. Только здесь я понял странность и неправильность своего
Насколько мне позволяло мое положение, я покачал головой — я не знал, что случилось. Внезапно предо мной предстал призрачный силуэт Джотто. Как и в прошлый раз, у него во лбу горело пламя, а на плечах покоился плащ. В его глазах плескалась печаль, увидев которую, я устыдился, ведь находился в столь унизительном положении. Призрак на мгновение прикрыл глаза и протянул руку к моей голове.
— Дечимо, — мягким голосом сказал он, касаясь моего лба. — Ты должен продолжать бороться.
Темную комнату постепенно поглотил свет…
End Pov Тсуна
***
— Мы знаем личность этого человека. Более того, мы намерены его поймать.
Слова Реборна погрузили место несостоявшегося боя в молчание. Иемитсу, для собственного спокойствия положа руку на кобуру, внимательно следил за варийцами. От его взора не укрылось, как в удивлении расширились глаза Занзаса, а затем полыхнули алым. Но лишь на мгновение, затем они вернулись в норму, чего нельзя было сказать об их обладателе. Вдруг босс Варии нахмурился и приложил руку к виску, будто у него болела голова. Одна из Червелло бросила на него взгляд, и Занзас раздраженно мотнул головой из стороны в сторону.
— Мы пас, — сказал он хриплым голосом с рычащими нотками. — Разбирайтесь с этим мусором сами. Но если попадетесь нам под руку — щадить не будем.
Занзас развернулся, чтобы покинуть школу. Его свита последовала за ним, но на какое-то время Принц-Потрошитель замер, пристально разглядывая стоящих перед ним мужчин через блондинистую челку. Улыбка, что всегда была на его лице, пропала. По его выражению лица было видно, что внутри него идет какая-то борьба. Наконец, Бельфегор отмер и, растянув губы в загадочной усмешке, поспешил за своими товарищами.
Реборн лишь хмыкнул — они с Иемитсу предвидели такой исход. Киллер был даже рад такому, ведь во время обсуждения плана с Внешним Советником был далеко не один вариант, что на их слова Варии ответит нападением или чем-то подобным. Однако им повезло и Отряд Убийц решил занять нейтралитет. То, что Вария останется в стороне, было в некотором роде даже хорошо, ведь ее члены пока не собирались перебить Хранителей Тсуны и его самого. Но вот их боевая мощь могла пригодиться во время боя с Кровавым Туманом. Ну, так или иначе, это был не самый плохой исход из всех возможных. Поэтому нужно довольствоваться этим.
Вернувшись в больницу, где изменений в состоянии Тсуны пока не наблюдалось, Иемитсу отправился выслушивать доклады от подчиненных, выставленных для охраны периметра. Внешний Советник провел весь день у кровати сына, отвлекаясь лишь для того, чтобы раздать указания своим людям. Он категорически отказывался покидать палату и был там даже во время перевязок. Иемитсу смотрел на своего сына, обмотанного бинтами и лежащего под капельницами, и все думал о том, как такое могло произойти.
Во времена своей молодости, он, уже будучи Внешним Советником Вонголы, задумался о создании собственной семьи. Тогда обстановка в мире мафии была спокойной, ведь Альянс жесткой рукой поддерживал порядок. Девятый полностью одобрил его решение и даже дал ему отпуск на пару месяцев, чтобы Иемитсу «подыскал себе ту единственную». Но Внешний Советник все же был мафиози и как член теневого мира хотел озаботиться сильными потомками.