Маска леопарда
Шрифт:
2
Во второй раз с тех пор, как Гуин попал на заставу, его привели в камеру.
Воин стоял, привалившись спиной к стене, и оглядывал помещение. Юный принц Парроса только что спал, закутавшись в шкуры, а теперь проснулся от шума. Увидев Гуина, хотел закричать, но прикусил язык, заметив стражников. Как только дверь затворилась, мальчик поднялся и обнял своего друга.
Тот молча кивнул, как бы говоря, что все будет хорошо. Он вымотался, чертовски вымотался после битвы и ослаб от голода, но все-таки стоял на
— Ты вернулся, — прошептал мальчик, глядя на закрывшуюся дверь. — Я так волновался… Думал, что тебя убили.
— Напрасно, малыш. Как видишь, жив, — усмехнулся Гуин. — Такого, как я, прикончить не просто. А сейчас… Нужно поесть и напиться. Тут есть что-нибудь?
— Конечно! — Ремус приблизился к столу и протянул Гуину остатки своего ужина.
Гуин с жадностью набросился на холодное мясо с овощами, хватая еду руками и запихивая в рот. Теперь маска уже совсем не мешала ему. Потом воин перехватил встревоженный взгляд мальчика и спросил:
— Ты переживаешь из-за сестры, да? Не бойся, она умеет за себя постоять.
— Не в этом дело… — Ремус оборвал фразу и покосился на дверь, опасаясь, не подслушивают ли стражники. Потом наклонился к леопардову уху и прошептал: — Тот человек в соседней камере…
— Наемник-то? — уточнил Гуин, отрываясь от кувшина. Медовуха, популярная в этих краях, понравилась ему. — Так что же с ним такое?
— Ну…
Гуин глянул на стену. Выпавший камень был на месте, загораживая окошко между камерами.
— Я заснул… наверное, очень крепко, и… когда проснулся… — Мальчик сбивчиво рассказал о том, что произошло. Начал с того, как Иставан попросил простыню и стал делать лестницу.
Принц вырос во дворце, играя с одними лишь слугами, и мятежный Иставан вызывал у него любопытство. После того как тот лег спать, мальчик пытался заговорить с ним несколько раз, но так и не дождался ответа. Тогда он сел и стал ждать Гуина. Ремус уже начал клевать носом, как вдруг услышал шум в соседней камере.
— Великий Дзарн! — произнес Иставан шепотом, потом раздались такие звуки, будто двигали мебель.
Ремус приник к отверстию. Иставан просунул лестницу в огромную дыру во внешней стене и собирался спуститься вниз!
— Постой! — крикнул мальчик. — Эта лестница у нас общая! Куда это ты собрался? Ведь Гуин еще не вернулся! Нужно дождаться его!
— Тише, мальчишка! А то вся стража сбежится сюда! — огрызнулся Иставан, продолжая спускаться, и вскоре исчез в темноте.
— Он обманул меня! — закончил Ремус свой рассказ. — Ведь обещал, что мы убежим вместе!
— Значит, Иставан уже выбрался? — усмехнулся Гуин. — Что ж, у него своя судьба. Мы бы все равно не смогли пробраться через такую маленькую дырочку. К тому же, нам с ним не по пути. Я бы ему еще пригодился, но зачем ему дети? Кажется, он достаточно умен, чтобы понимать это.
— Но он обманом заполучил мою простыню! — воскликнул Ремус с яростью.
— Ты слишком доверчив, мой маленький принц, — Гуин рассмеялся еще громче
Он закрыл глаза, опустился на пол и накрылся шкурой. Ремус тихонько отошел в сторону, чтобы не будить воина, и устроился в уголке. Но Гуин неожиданно открыл глаза.
— Послушай-ка, твоя сестра — Ринда-Провидица? Хорошо бы расспросить ее об одной странной вещи, которую я видел по дороге сюда.
— А что ты видел? — спросил мальчик. Ему было неприятно любое упоминание о силе, которой обладала сестра, но которой был лишен он сам.
Гуин покачал головой, как бы пытаясь восстановить зрительный образ, и откинул шкуру, которой прикрывался.
— Твоя сестра сказала, что не хочет входить на заставу и что крепость обречена. Я думал, что речь идет о болезни графа. Но сейчас, после того, как я взял его в заложники, мне удалось заметить нечто странное.
— Нечто странное? — переспросил мальчик.
— Да. — Гуин неожиданно сел и стал вглядываться в темноту. Казалось, его светящиеся глаза проникли сквозь толщу камня и ищут что-то снаружи. — Может быть, слово «странное» не совсем точно. То, что я видел, связано с графом. Возможно, это был обман зрения, но меня до костей пробрал холод. Вот по этому поводу мне и хотелось бы посоветоваться с твоей сестрой.
Гуин поежился и продолжал:
— Раз тебя там не было, ты вряд ли сможешь все понять, а я объяснить. Пришлось держать меч у горла графа и стоять совсем близко к нему. Внезапно мое тело начало дрожать, словно в лихорадке. Я пытался справиться с этой дрожью, но тщетно. Руки, ноги и все остальное тряслось, как осиновый лист. Как будто я заглянул в адскую бездну и увидел там… ничто.
Теперь он говорил скорее для себя, чем для мальчика.
— Граф расхохотался, как безумный… Пригрозил снять свою маску и заразить нас. Воздух заметно похолодел. Я стоял ближе всех к нему и заметил то, чего, наверное, не видели остальные… Я видел это самое ничто.
— Это же безс… — начал Ремус, но Гуин оборвал его, одновременно делая защитный знак Дзаноса.
— Понимаешь, когда граф начал приподнимать маску, я не разглядел доспехов, а увидел лишь ничто.
— Ничто?
— То есть ничего, кроме пустого пространства.
Ремус тяжело сглотнул.
— Это правда, — сказал Гуин. — Я не поверил своим глазам и от изумления выронил меч. Мне удается разглядеть птичку на вершине дерева или змею, скрывающуюся в густой траве, но, заглянув под маску Черного Графа, я не увидел ровным счетом ничего. Если бы там было звездное небо, и то удивился бы меньше. А тут передо мною открылась бездна, будто ведущая во владения Доала. Щель была совсем маленькой, но на меня подул ледяной ветер, и в лицо ударил невыносимый запах разложения.