Маска зверя
Шрифт:
— Ну что, надеюсь, все броню начистили? — обратился я к своим бойцам. — Того и глядишь, обратно будем сопровождать уже целого мастера, а может даже и будущего основателя имперского рода. Так что вы уж постарайтесь соответствовать оказанной чести. И для начала прекратите жевать!
— Но, Мазай, мы вышли в такую рань, что не успели даже заглотить хоть чего-нибудь мало-мальски серьёзного. Сейчас перекусим и будем в лучшем виде.
Решивший ответить за всех Колтун так натурально и искренне захлопал ресницами, что даже препираться расхотелось.
— Чёрт с вами, только крошки с
Видимо, экзамен на ранг мастера занимает куда больше времени, чем мои потуги на более скромную 3-ю ступень. Ну или церемония, ему предшествующая, включает в себя не только коротенькую напутственную речь, но и песни, пляски и нормального ведущего. Всё-таки 100 золотых — огромные деньги, странно будет, если за них Кромвеля так же как и меня немногословно сопроводят в Круг. Как бы то ни было, прождать нам пришлось аж до обеда, от чего я сам уже начал корить себя, что в отличие от своих оболтусов не взял с собой ничего съестного. А эти жлобы и не подумают поделиться, даже если чего и припрятано за пазухой. Ладно, сам виноват, и что забыл, и что отругал.
Но даже ближе к обеду сам Кромвель к нам так и не вышел. Вместо этого мне доставили послание от Ульдага о том, что он желает со мной встретиться. Как-то неожиданно и тревожно.
Встреча состоялась всё в той же малой зале, лишённой всякого декора, кроме огромного деревянного стола, искусно выпиленного из ствола исполинского дерева, и таких же массивных стульев, которые словно вросли в паркетный пол. Вот только на этот раз посадочных мест было не три, а два. На одном из них всё так же восседал мастер Ульдаг, встречая меня вежливой полуулыбкой, второе же, по всей видимости, предназначалось мне. А вот Кромвеля в комнате не было.
— Позволь, я сразу скажу, чтобы избавить тебя от беспокойства. Твой наставник жив и здоров, но новому мастеру нужно время, чтобы прийти в себя и освоиться со своим новым статусом. Поэтому у нас есть немного времени для разговора.
— Разговора, о котором не должен узнать мой наниматель или мой наставник? В любом случае, я не хочу вести никаких дел за спиной Кромвеля. Учитывая это, может нам лучше и не начинать эту беседу?
Мастер не торопился с ответом, но и назвать его удивлённым было нельзя. Его холодные серые глаза смотрели уверенно и пристально, словно пытаясь разглядеть во мне что-то, что им видеть было не положено.
— Это дело не касается Кромвеля, — наконец, прервал молчание Ульдаг. — Только нас с тобой. И того, кто так хорошо сейчас прячется от моего взора.
Теперь уже я взял паузу, анализируя, как много он может знать, а о чём только догадываться.
— Та девочка, Варфа, как у неё дела? — спросил я.
Ульдаг одобрительно кивнул, давая понять, что я мыслю в правильном направлении.
— Девочка ещё юна и мало что понимает, но её потенциал действительно впечатляет. Пройдут годы, и она станет одним из сильнейших магов, отмеченных лентой. Я лично занимаюсь её обучением.
Для меня же не осталась незамеченной оговорка Ульдага, которая вряд ли была случайной.
— Рад за неё. И за вас.
— Не скромничай. В той истории с её вызволением ты многим рисковал.
— Спасибо… за откровенность. Но тем меньше причин принимать от вас что-то весомее уже озвученной благодарности. К тому же, признательность мастера сама по себе значит не так уж и мало.
— И всё же, думаю, что не стоит торопиться с выводами. Ведь во всём Павелене ты не сможешь найти никого, кто бы лучше меня разбирался в этом деликатном вопросе.
«Тем меньше желания делиться с тобой своими секретами», — подумал я, но вслух сказал другое:
— Не совсем понимаю, о чём вы, мастер. Но от природы я любопытен и поэтому готов выслушать ваше видение ситуации.
Ульдаг криво улыбнулся, после чего отвёл свой пронзительный взор и откинулся на спинку стула.
— Что ты знаешь о магах, в волосы которых вплетены ленты?
— Немногим больше, чем об этом знают другие, — я непринуждённо пожал плечами. — Некоторые грешские маги умеют использовать сродство с источником, не сходя при этом с ума. Однако такие одарённые обязаны вплетать в свои волосы ленты, цвет которых означает достигнутый ими ранг.
— А как ты думаешь, почему в Империи, Приозерье или Доле таких магов просто убивают, не давая им и шанса на жизнь?
— Скорее всего, там не знают чего-то, что известно магам Греша, а потому не могут это использовать в своих целях, — предположил я.
— Рад, что ты мыслишь в деловом ключе, а не пересказываешь байки о защите простых людей, которые могут пострадать от такого соседства. Вот только про магов Греша ты не угадал, практически все эти знания сосредоточены в одном месте.
Ульдаг демонстративно постучал кончиком пальца по своему лбу.
— Вот как? Интересная информация, и, как мне кажется, опасная. Если вы до сих пор не поделились своими знаниями с другими магами Круга, то вряд ли сейчас готовы рассказать об этом первому встречному. Так зачем тогда этот крючок с наживкой?
— О-о, ты подожди, я ещё не насадил на него червячка пожирнее, — Ульдаг самодовольно улыбнулся, явно наслаждаясь беседой. — Дело в том, что я был тем самым первым магом, кого заставили носить ленту в знак своего служения. Всего каких-то сто лет назад меня, как и многих других одарённых, чей источник способен был проявлять осознанную волю, ждала одна и та же судьба — смерть. Кто-то покорно сдавался сам, уже натворив делов, кто-то сопротивлялся до последнего, предпочитая закончить жизнь в борьбе, а не как покорная овечка, некоторых и вовсе приходилось загонять словно зверя, так как человеческого там уже и не осталось. Но результат до той поры всегда был один. Всё изменилось, когда мне повезло спасти одного из наследников короля во время устроенной им охоты. Король был стар, и заговорщики решили устранить его младшего сына, принца Альстаса, стоящего 5-м в очереди на трон. В Греше, знаешь ли, это обычное дело, тут даже шутят, что иметь права на престол сродни хождению по тонкому весеннему льду. И чем ближе назначенный день, тем жарче солнце и тоньше лёд.