Маскарад для маркиза
Шрифт:
Леди Петтигрю, кажется, совсем растерялась; она не знала, радоваться или огорчаться, что ее прием теперь будет у всех на устах.
Леди Уиллоуби прищурилась и заговорила, словно игнорируя леди Фландерс, с упоением нагнетавшую истерию.
– Эсмеральда, вы не знаете, что мужчины собираются делать? Возможно, Энджелфорд что-то вам сообщил...
– Я знаю только, что они хотят связаться с констеблем. По-моему, в такой поздний час разъезжаться было бы неправильно, велика опасность сломать колесо.
Пенелопа застонала:
– О
Две дамы ахнули, одна упала в обморок. Леди Петтигрю чуть не задохнулась.
– Откуда вы знаете, что убийца – женщина? – спросила Каллиопа.
Пенелопа вскинула брови:
– Он убит женским открывателем писем.
Откуда она знает? Каллиопа была рядом с трупом и ничего не разглядела.
– Мужчина мог его украсть...
В комнате стало тихо; все прислушивались к их разговору. Двое мужчин что-то утвердительно промычали.
– Как это – украсть? – вызывающе спросила Пенелопа.
– Обыкновенно. Взять и унести с собой, – ответила Каллиопа.
Пенелопа потерла подбородок.
– Может быть, эта женщина нарочно все подстроила. Теперь все подумают, что его взял мужчина. – Она в упор посмотрела на Каллиопу.
Каллиопа заставила себя промолчать, хотя это далось ей нелегко.
Леди Уиллоуби с отвращением покачала головой, и Пенелопа тут же переключилась на нее:
– Но ведь это вы нашли труп? Что вы там делали?
В этот момент в салон вошел Рот.
– Все, хватит! – Он неприязненно посмотрел на Пенелопу.
– Конечно, раз уж вы пришли... – с улыбкой произнесла Пенелопа и благоразумно отступила в толпу.
Неожиданно в комнату ворвался лорд Петтигрю, за ним следовали остальные мужчины.
– Я вызвал констебля, он уже в пути. Пожалуйста, разойдитесь по своим комнатам! Я уверен, это печальное происшествие скоро будет разгадано. Возможно, с некоторыми из вас констебль пожелает поговорить лично.
Часть гостей быстро ушла, остальные неохотно потянулись за ними.
– В вашем присутствии нет необходимости. – Петтигрю пристально посмотрел на леди Фландерс. Та улыбнулась и, подождав, пока в комнату войдет мистер Фландерс, небрежно произнесла:
– Всем доброй ночи. Если я смогу чем-то помочь, дайте знать.
Пенелопа не сомневалась, что позже узнает от мужа все детали.
Леди Уиллоуби тоже собралась уходить, но Рот подошел к ней и что-то прошептал ей на ухо. На ее лице мгновенно появилось испуганное выражение, но она кивнула, и они вместе остались ждать.
Каллиопа надеялась, что ей предложат остаться, но Джеймс быстро увел ее.
– Не так я представлял себе окончание нашего вечера... – Он заправил ей за ухо выбившийся завиток волос. – Запрись. Я могу задержаться, неизвестно, сколько здесь пробудет констебль.
Поцеловав ее в лоб, он ушел, а Каллиопа осталась стоять посреди комнаты. Что ей теперь делать? Был бы у нее с собой хотя
Тиканье часов успокаивало. В конце концов, неплохо бы и немного поспать. Она разделась, залезла на кровать и зажгла новую свечу на тумбочке. Простыни пахли свежестью, но от них веяло холодом – из-за всей этой суматохи Бетси забыла положить грелку. У Каллиопы стучали зубы. Она повозилась, чтобы согреть покрывало, но это не помогло.
Бедный Тернберри. У него теперь вечный холод. Как у ее отца. Она невидящим взглядом смотрела в потолок. Часы отсчитывали секунды, потом минуты, потом часы...
По коридору протопали башмаки, и кто-то остановился перед ее дверью. Скрипнул ключ.
Войдя, Джеймс сразу запер за собой дверь. Свеча почти догорела и еле освещала комнату.
– Сегодня опять пойдем делать обыск? – Каллиопа переползла вверх, чтобы опереться о спинку кровати.
Джеймс покачал головой:
– Большинство гостей сидят по своим комнатам, а с теми, кто проводит ночь не на своем месте, иметь дело рискованно.
– Кто остался внизу?
– Констебль только что ушел. Петтигрю, Рот, Фландерс и парочка других отдыхают от его вопросов.
– Что-нибудь обнаружили?
– Пока нет. Как и ожидалось, никто не заявил о пропаже открывателя писем.
– Леди Фландерс сказала, что эта штука принадлежала женщине.
Джеймс обдумал полученное сведение.
– Несколько человек об этом говорили, а у Пенелопы длинные уши. Что еще она сказала?
– Попыталась обвинить в убийстве меня, потом леди Уиллоуби.
– Что ты на это сказала?
– Ничего не успела сказать, нас прервал Рот. Он сегодня как натянутая струна.
Джеймс вздохнул и сел.
– Мы оба работали с Тернберри. Мне он не нравился, но я не желал ему смерти.
– А Рот?
– Нет, Рот любил поддразнивать Тернберри, но уж никак не до смерти. Может, Рот и не в меру хладнокровен, но убийство не в его вкусе.
– А как насчет Петтигрю?
Джеймс встал и принялся расхаживать по комнате.
– Петтигрю тоже работал с нами. Не удивлюсь, если открыватель принадлежит его жене. В такой уик-энд, как этот, его легко можно было украсть. – Джеймс засунул руки в карманы брюк и откинул голову, размышляя. – Мне следовало знать. Надо было с утра кого-нибудь приставить к Тернберри. Я думал, что могу подождать до Лондона.
– Как бы ты мог знать?
Он вспылил:
– Сначала Стивен, теперь Тернберри. Я сегодня так испугался – увидел светлые волосы и... – Джеймса передернуло. – Хуже всего, что я почувствовал облегчение, увидев, что это не Стивен. Понимаешь? Я почувствовал облегчение, что это Тернберри!
Каллиопа отбросила одеяло, подошла к нему и обняла.
– Я тоже.
Он крепко сжал ее, потом отпустил, отошел к шкафчику и налил себе бренди. Некоторое время он крутил в руке стакан, но не пил.