Маскарад (Плоский мир)
Шрифт:
– Право, тебе лучше было их вовсе не снимать, мама!
– Мои ноги играют со мной в прятки.
– Ты захватила свое вязанье?
– По-моему, я оставила его в дамской комнате.
– О, мама!
Генри Крючкорукс заложил страницу, на которой остановился, возвел глаза к небу и заморгал. Прямо над ним - очень высоко - сверкал световой круг.
Мать проследила за направлением его взгляда.
– А это что за штуковина?
– Это люстра, мама.
– Довольно большая. А на чем она держится?
– Наверняка на
– Как по мне, вид у нее опасный.
– Я уверен, она абсолютно безопасна, мама.
– А что ты знаешь о люстрах?
– Я просто думаю, что люди не посещали бы Оперу, будь у них хоть тень опасения, что на голову им свалится люстра, - резонно ответил Генри и попытался продолжить чтение.
"Мистер Ха, он же Мастер Маски. Из-за Мистера Ха (тен.), загадочной личности благородного происхождения, в городе поднимается скандал: прикидываясь мужьями высокородных дам, он добивается их любви. Однако Лаура (сопр.), невеста Каприччио (бар.), не уступает его домогательствам..."
Генри заложил страницу закладкой, достал из кармана книжку поменьше и нашел в ней слово "домогательства". Сейчас он пребывал на территории, на которой чувствовал себя не вполне уверенно; за каждым углом поджидало что-то непонятное, способное смутить и повергнуть в замешательство, и он не собирался дать себя поймать на каком-то слове. Генри жил в постоянном ужасе того, что А Вдруг Потом Начнут Задавать Вопросы.
"...И с помощью своего слуги Вострокрыла (тен.) он изобретает увертку..."
Словарик опять был извлечен из кармана.
"...С кульминацией во время..."
И опять.
"...Сцены на знаменитом Балу Масок во дворце герцога. Но Мистер Ха не стал сводить счеты со своим старым оппонентом графом де..."
"Оппонент"... Вздохнув, Генри опять потянулся к карману.
Через пять минут поднятие занавеса...
Зальцелла давал смотр войскам. Они состояли из работников сцены, маляров и всех служащих, которых на сегодняшний вечер можно было освободить от основной работы. В конце строя по стойке "смирно" стояли примерно пятьдесят процентов Уолтера Плюма.
– Итак, теперь вы знаете, где кому нужно находиться, - произнес Зальцелла. - И если вы что-нибудь заметите, хоть что-то подозрительное, то незамедлительно дадите мне знать. Все понятно?
– Господин Зальцелла!
– Да, Уолтер?
– Оперу прерывать нельзя господин Зальцелла!
Зальцелла покачал головой.
– Я уверен, в таких обстоятельствах зрители поймут...
– Шоу должно продолжаться господин Зальцелла!
– Уолтер, ты сделаешь то, что тебе сказано!
Кто-то еще поднял руку.
– Однако он верно говорит, господин Зальцелла...
Зальцелла закатил глаза.
– Надо изловить Призрака, - объявил он. - Если удастся сделать это без лишнего шума, будет хорошо. Разумеется, я не хочу останавливать шоу. - Он заметил, как все сразу расслабились.
По сцене прокатился глубокий аккорд.
– А это что еще такое?
Зальцелла
– Что происходит?
– Мы починили его, господин Зальцелла! Только... видите ли, он не хочет теперь уступать мне место...
Библиотекарь кивнул главному режиссеру. Зальцелла знал о некоторых привычках орангутана. К примеру, если библиотекарь хотел где-то сидеть, то именно там он и сидел. Однако следовало признать, органистом он был первоклассным. Его послеобеденные концерты в Главном зале Незримого Университета пользовались колоссальной популярностью - в особенности потому, что орган Незримого Университета выдавал все до единого звуковые эффекты, даже те, которые изобретательскому гению Чертова Тупицы Джонсона и в самом бредовом сне не снились. К примеру, раньше никто не верил, что романтическую "Прелюдию Же", созданную великим Дойновым, можно переложить для исполнения на раздавленных кроликах и подушечках с сюрпризом. Библиотекарь с легкостью доказал обратное.
– Орган звучит в увертюрах, - добавил Андре, - и еще в сцене во время бала...
– По крайней мере, пусть наденет галстук-бабочку, - процедил Зальцелла.
– Его не будет видно, господин Зальцелла, а кроме того, у него не так уж много шеи...
– Зато у нас есть принципы, Андре.
– Да, господин Зальцелла.
– И поскольку на сегодняшний вечер ты свободен от выполнения своих прямых обязанностей, ты наверняка не откажешься помочь нам в поимке Призрака.
– Конечно, господин Зальцелла.
– В таком случае разыщи ему бабочку и немедленно ко мне.
Немного спустя библиотекарь открыл свой экземпляр партитуры и аккуратно водрузил его на подставку.
После чего, запустив руку под сиденье, вытащил большой коричневый бумажный пакет с арахисом. Вообще-то, он не понимал, почему Андре сначала долго уговаривал его играть, а потом сказал тому человеку, что он, библиотекарь, уперся и не хочет освобождать место. На самом деле в библиотеке его ждала масса дел. Надо было привести в порядок каталоги, а это занятие библиотекарь любил, но вместо этого ему предстояло провести весь вечер здесь. Хотя, следует признать, фунт чищенного арахиса очень щедрое вознаграждение - по стандартам любого человекообразного. И все-таки человеческий ум - это большая загадка. Библиотекарь нисколечко не жалел, что некогда довольно удачно избавился от этой загадки раз и навсегда.
Он осмотрел галстук-бабочку. Как Андре и предрекал, данное украшение представляло собой определенные проблемы для существа, которое в момент раздачи шей где-то гуляло.
Матушка Ветровоск, остановившись перед восьмой ложей, осмотрелась. Госпожи Плюм нигде не было видно. Затем матушка отперла дверь ложи, вероятно, самым дорогостоящим ключом в мире.
– А ты смотри у меня, - предупредила она.
– Хорошшшооу, мяутушшшшка, - простонал Грибо.
– И не устраивай мне тут по углам уборную.