Маскарад (Плоский мир)
Шрифт:
– ...Мне особо понравилась та, где куча моряков пляшут и поют, мол, все женщины повывелись...
– Это мы о Уолтере говорим?
– ...А еще есть про отвороженных, эта тебе точно придется по душе...
– О нем самом. О Уолтере Плюме, - подтвердила матушка.
– ...Но самая лучшая - это где коты скачут и поют, вот эта действительно развеселая, - не умолкала нянюшка. - Ума не приложу, и как он такое выдумал...
Бадья поскреб подбородок. Голова его шла кругом.
– И ему можно доверять, - добавила матушка. - Он честный. И, как
Этот аргумент был самым весомым.
– Хочешь стать главным режиссером, а, Уолтер? - спросил Бадья.
– Благодарю, господин Бадья, - ответил Уолтер Плюм. - Был бы весьма счастлив. Но кто будет чистить уборные?
– Что-что?
– Не хотелось бы их запускать. Я столько сил потратил, чтобы все там работало как надо...
– О-о? Ну... В самом деле? - Глаза господина Бадьи на мгновение сошлись в кучку. - М-да, что ж, отлично. Во время работы, если хочешь, можешь петь, - щедро разрешил он. - И я даже не урежу тебе жалованье! Я... Я, наоборот, как раз намеревался его повысить! И буду платить тебе... шесть... нет, целых семь долларов, и ни пенсом меньше!
Уолтер задумчиво поскреб подбородок.
– Господин Бадья...
– Да, Уолтер?
– Мне кажется... по-моему, господину Зальцелле вы платили целых сорок долларов, и ни пенсом меньше...
Бадья повернулся к матушке.
– Он что, совсем разум потерял?
– Ты только послушай, какие песенки он пишет, - хмыкнула нянюшка. Самое то, и даже не на этих ваших заграничных языках. А кстати, посмотрите... звиняйте на секундочку...
Она повернулась спиной к зрительному залу... ... Шуршш лепчпокшурш...... И волчком крутанулась обратно, сжимая в руке кипу нотной бумаги.
– Хорошую музыку я с первого взгляда узнаю, - произнесла она, передавая ноты Бадье и тыкая пальцем в особо полюбившиеся отрывки. - Смотри, какие закорючки ритмичные.
– То есть все это... ты написал сам? - обратился Бадья к Уолтеру.
– Совершенно верно, господин Бадья.
– Надеюсь, ты занимался этим в свободное от работы время?
– Тут есть одна чудная песенка, - встряла нянюшка. - Называется "Не плачь по мне, Орлея". Очень печальная, прямо обрыдаешься. Кстати, это мне напомнило, пойду посмотрю, как там госпожа Плюм, не очух... в смысле, не проснулась ли. Во всей этой суматохе я, может, слегка переборщила. - И нянюшка Ягг бодро затрусила прочь, периодически подергиваясь, когда какая-нибудь деталь костюма в очередной раз куда-нибудь врезалась. По пути она подпихнула локтем балеринку, которая с открытым ртом наблюдала за происходящим. - Это балеринство не такая уж сложная штука, а?
– Прошу прощения, осталась одна вещь, в которую мне трудно поверить, произнес Андре.
Подняв шпагу Зальцеллы, он осторожно провел рукой по клинку.
– Ай! - воскликнул он.
– Что, острый? - спросила Агнесса.
– Да! - Андре пососал палец. - И она схватила его голой рукой?
– Она ведьма, - объяснила Агнесса.
–
– На твоем месте я бы не стала так уж удивляться, - кисло буркнула Агнесса. - Скорее всего, это был какой-то трюк...
Андре повернулся к матушке.
– И ты даже не поцарапалась?! Как... тебе...
Сапфировые глаза матушки словно бы загипнотизировали его. Когда же Андре наконец отвел взгляд, вид у него был смутно озадаченный, словно у человека, который никак не может вспомнить, куда он задевал то, что буквально секунду назад держал в руках.
– Надеюсь... гм, надеюсь, Кристина не ранена? - промямлил он. - Почему никто ею не занимается?
– Она вопит и падает в обморок до того, как начинается вся суматоха. Момент она подгадывает очень точно, - хмыкнула Пердита, она же Агнесса.
Андре двинулся по сцене, Агнесса устремилась за ним. О Кристине все же нашлось кому позаботиться - ее, опустившись на колени, обмахивала пара танцоров.
– Было бы ужасно, если бы с ней что-то случилось, - произнес Андре.
– О... да.
– Все говорят, она такая многообещающая... Сзади подошел Уолтер.
– Надо ее куда-нибудь перенести, - сказал он. Его голос звучал жестко и отчетливо.
У Агнессы создалось отчетливое ощущение, что вдруг у ее мира отвалилось дно.
– Но... но вы-то знаете, что пела за нее я!
– О, да... да, разумеется...– замялся Андре. - Просто... дело в том... это, видишь ли, опера... не знаю, как объяснить...
Уолтер взял ее за руку.
– А ты меня учил! - в отчаянии крикнула она ему.
– И ты оказалась очень способной ученицей, - кивнул Уолтер. - Она даже после долгих лет занятий не сможет петь, как ты. Но есть такое понятие, как "звездность". Не всякий человек может стать звездой, для этого тоже нужны задатки.
– Это то же самое, что талант?– парировала Агнесса.
– Примерно, но встречается куда реже.
Она посмотрела ему прямо в глаза. Лицо нынешнего Уолтера стало более сосредоточенным, обрело очертания и при свете рампы казалось весьма привлекательным.
Она рывком высвободила руку.
– Когда ты был Уолтером Плюмом, ты нравился мне намного больше.
Агнесса уже повернулась, чтобы величественно удалиться, но внезапно почувствовала на себе взгляд матушки Ветровоск. Взгляд насмешливо буравил ее спину.
– Э-э... надо перенести Кристину в кабинет господина Бадьи, - сказал Андре.
Свой фразой он словно бы разрушил некие чары.
– Ты абсолютно прав!!! - воскликнул Бадья. - И господину Зальцелле тоже нечего трупом лежать на сцене. Вы, двое, отнесите его за кулисы. А остальные... Представление все равно уже почти закончилось... Э-э... Так и есть... Опера закончилась...
– Уолтер Плюм!
Это появилась нянюшка Ягг, которая вела под руку госпожу Плюм. Мать Уолтера впилась в сына взглядом маленьких и блестящих, как бусинки, глаз.