Маскарад под луной

Деверо Джуд

— Что он сказал?

— В том-то и дело! — огорченно воскликнула Софи. — Он не проронил ни слова. Просто встал и отправился на кухню за пивом. Я пошла за ним, спросила, не хочет ли он создать нечто подобное. Знаете, что он ответил? Расхохотался, а потом заявил: «Ты представляешь, сколько может стоить такой проект?! Мне никогда не найти столько денег». Я пыталась продолжить разговор, но Рид замкнулся, и мне не удалось ничего от него добиться.

— Финансирование? Хм… — задумчиво пробурчал Генри. — А если бы он сумел найти средства на подобный проект,

как бы вы поступили? Поехали бы с ним?

— На что я годна? Я не медсестра, не сиделка и не умею ухаживать за больными. Я бы только мешала Риду. Он спускается по тросу с вертолета, а я боюсь пройти по балке.

Генри не смог удержаться от улыбки.

— Я тоже боюсь, но не считаю, что из-за этого ни на что не годен. Софи, у вас удивительный талант. Я думал, вы хотите чего-то добиться в искусстве.

— Так и есть, — кивнула Софи. — То есть, наверное. Хотя иногда я… просто ни в чем не уверена. Зато знаю, что Рид не сказал мне о враче, который хочет занять его место. Я сделала тысячу намеков, но Рид их не уловил. Он весь вечер был молчалив. Боюсь…

— Чего вы боитесь, Софи?

— Что из-за меня он останется в Эдилине, отказавшись от своей мечты. А может, ухватится за предложение Тайлера Бекса и бросит меня. В любом случае один из нас будет несчастен.

Видя, что девушка готова расплакаться, Генри обнял ее — так он обычно поступал с дочерьми. В дверях гаража появилась его жена, но, мгновенно угадав, что происходит, повернула обратно, сочувственно качая головой. Она знала, что муж хорошо умеет утешать плачущих женщин.

Когда одной из дочерей Генри случалось поссориться с сестрами или с матерью, все четверо по очереди приходили выплакаться к отцу семейства, и Генри всегда удавалось разрешить их споры.

— Давайте-ка я кое с кем поговорю, — предложил Генри, размыкая объятия. — У меня есть знакомые, которые вполне могут позволить себе финансировать доктора, желающего спасти мир. — Он улыбнулся Софи. — А вы будете ждать возвращения своего героя.

— Хорошо. — Софи посмотрела на Генри, понимая, что заключила сделку. Деловое соглашение. Если она даст Генри то, чего он хочет, станет его учителем, предоставит шанс добиться значительных успехов в искусстве, тот выделит средства для плавучей клиники Рида.

Софи взволнованно перевела дыхание. Именно этого она и хотела, разве не так? Ради этого училась. И теперь перед ней открывались блестящие перспективы. В ее жизни появился Генри, словно волшебник крестный. Он готов предоставить ей прекрасную студию и все необходимое для работы. Можно не сомневаться, Генри обеспечит ей богатых заказчиков, которым хочется украсить сад бронзовыми статуями в человеческий рост. Ее давняя мечта сбылась. Нужно всего лишь работать с Генри, а с ним так легко найти общий язык.

И как сказал Генри, она могла бы остаться в Эдилине. Возможно, поселиться в доме Рида и ждать кратких встреч с ним. Он будет часто ей звонить, присылать фотографии. Она станет показывать ему свои работы, рассказывать об успехах. Они привыкнут жить порознь, как привыкли

жить вместе.

Замечательно. Превосходное решение. Так почему же ей хочется забиться в самый темный угол и никого не видеть?

— Прекрасно, — произнесла Софи наконец. — Я поговорю обо всем этом с Ридом.

Однако почти весь вечер прошел в молчании. Погруженные в собственные мысли, Рид и Софи не обменялись и десятком слов.

— Тебя что-то тревожит? — спросила Софи.

— Нет, ничего. А тебя?

— Все хорошо, — солгала Софи в ответ на ложь. Если Рид не хочет рассказывать, что доктор Бекс собирается переехать в Эдилин, став местным врачом, значит, так тому и быть. Она не станет ни о чем спрашивать. А если Рид задумал уехать, то это его право. Софи не желала слышать, что Рид не берет ее с собой, поскольку она ни на что не годна. И вправду, какой от нее прок в больнице? Что она умеет? Складывать единорогов из пилюль? В сравнении с работой Рида ее занятие — пустая забава. Нет, Софи не нужны объяснения, пусть высказанные мягко и тактично. Она и без того понимает, что ей нет места в жизни Рида, занятого по-настоящему важным делом.

На следующий день в кафе царило столпотворение, и Софи некогда было думать о своих проблемах. Казалось, половина жителей Виргинии тянули с покупками до последней минуты, а потом разом решили рвануть за рождественскими подарками в прелестный, уютный городок Эдилин.

Картер с Софи готовили сандвичи, Келли разливала суп, а Роуэн отвечал за десерты. Его звучный баритон и недюжинные ораторские способности заставляли даже самых скаредных посетителей попробовать пирожные с кремом.

Место за кассой заняла молодая женщина чуть старше тридцати. Она с большим опозданием откликнулась на объявление Роуэна.

— Я заметила объявление, только когда меняла газету в птичьей клетке, — объяснила она Роуэну, придя рано утром в закусочную. — Меня зовут Даниэла. Можно Дэнни. Думаю, я достаточно умна, люди говорят, что творческой фантазией Бог меня не обидел, кое-какие таланты имеются, но вот занимательной собеседницей меня не назовешь. Этим я никогда не отличалась. Уж извините. Тем не менее я раньше работала в кафе, — весело сообщила она, сверкая глазами.

Эта симпатичная женщина, темноволосая, с карими глазами, немного полноватая, мгновенно располагала к себе.

Софи, поглощенная приготовлением супа, предоставила Роуэну разбираться с вновь прибывшей, но когда Картер легонько толкнул ее локтем в бок, подняла голову от кастрюли. Огромный, грозный Роуэн устрашающе нависал над хорошенькой девушкой, молча глядя на нее сверху вниз.

Схватив сухое полотенце, Софи вытерла руки и обошла стойку.

— Вы умеете работать с кассой?

— Да, — спокойно отозвалась Дэнни.

— Тогда вы приняты. Роуэн вечно спорит с посетителями из-за денег. — Софи посмотрела на Роуэна, тот не сводил глаз с Даниэлы. — Ты сегодня отвечаешь за выпечку, — произнесла она, но, не услышав ответа, повысила голос: — Роуэн! Как насчет выпечки и пирожных?