Маски
Шрифт:
– Нянюшка!!
– Что Нянюшка, ну что Нянюшка?!!! Я еще твоему отцу говорила, и тебе скажу, что не дело это все! К китсуне, демонам окаянным, родное дитя отправить! В чужую страну да к чужим людям! Даже не людям - зверям! А ежели нападет кто? Не защитит тебя никто! Не обережет да не охранит! Не нужна ведь ты им! Не нужна...
С каждым словом все тише становится голос Няни. Ведь ей тоже больно. И обидно. Да и простить она не может тех, кто принял это решение, заставившее отдать эту девушку. Почти девочку...
– Ты у нас краса такая - залюбуешься да вослед обернешься... Первая невеста на Островах. Тебе не во дворцах жить надобно... А на свободе... Среди любящих тебя людей. Рядом с мужем
Старуха вдруг стала распаляться все больше и больше. Ее голос громом звенел среди гор и уносился в синие небеса. Только по морщинистым щекам текли слезы... Но понять ее можно было... Человеку. Кто по своей воле сунется в Империю, если только он не сумасшедший? Никто... Ведь это - смерть. Для человека.
– Знаю, Няня. Все знаю. Но неужели ты думаешь, что я еду по собственному желанию? С улыбкой на лице? Меня же не спросили. Да и выбора то как такового не было. Ни у меня, ни у моей семьи!
И такое отчаянье прозвучало в голосе, что впереди ехавшие обернулись. И такое отчаянье было написано на их лицах, что и не описать!
– Княженка...
– Ладушка...
Налетел ветер и бросил в лицо мужчинам цветные листья. Словно бы в насмешку... Но они этого даже и не заметили. Не до того им было. Слишком привыкли видеть свою госпожу веселой, храброй, сильной... Привыкли к улыбке, сияющей солнцем на лице и отражающейся в глазах. К проказам и забавам. К всяким различным историям. Разным, но всегда со счастливым концом. И вдруг ничего от этого не осталось. Как не было. Как украл кто-то, не оставив ничего. Ни счастья, ни улыбки.
Перед ними на тонконогой белогривой лошадке сидела усталая девушка, почти девочка. Грустная и смирившаяся с уготовленной участью. Просто потому, что сил не осталось. Потому, что все слезы были выплаканы еще на Северных островах. Потому что горло было сорвано в безудержном и отчаянном крике. Который слышало лишь серое море...
Ладу ценили и уважали на Северных островах. Любили. Оберегали и хранили. Называли Мудрой. Величайшая честь для дома Черного горностая. Ибо получить прозвище 'Мудрая' может только тот, кто с миром напрямую говорит. Тот, на чей зов отзывается вечный бродяга Ветер. Кто плачет вместе с Дождем о погибших. К чьим рукам льнет дикий Огонь и не смеет обжечь. Кто умирает и возрождается год за годом с Землей-матерью.
И от этого только еще сильнее болело сердце. Еще сильнее рвалась душа туда, назад, где был родной и теплый дом. Где остались родители и братья с сестрами. Где жила ее память и любовь.
Но... нельзя. Права нет. И уже не будет.
– Не надо Род, Мир. Я еду туда потому, что так велит долг. Долг не перед семьей и собой, а людьми. Ведь мы не выстоим, если китсуне объявят нам войну. Поэтому из двух зол выбрана была меньшая. Я.
И Лада сокрушенно покачала головой. Что может быть для княженки дороже долга перед теми, кто присягал ей на верность? Тех, кто защищал ее на протяжении всей ее жизни. Рассказывал сказки о том, что было и прошло, но осталось. Учил и делился знаниями. Ей доверили свои жизни, а она должна была их защитить. Потому что надо оплачивать долги. Любые. Даже такие страшные и почти невыполнимые. Такова судьба. Не хотела бы - не рождалась бы в княжьей семье. Была бы обычной деревенской девчонкой без роду и племени. Тогда и доля и судьба стала бы другой. Может - лучше, может - хуже. Но она родилась княженкой...
А коль соизволила... не обессудь. Жизнь. А она бьет больно. И чаще всего неожиданно. Так, что иногда и подняться нет сил, встать и гордо посмотреть в глаза своим врагам. А может иногда и похуже... И среди всего этого нежелательное замужество еще не самое страшное. Но и не лучшее. Но все-таки...
Страшнее найти свою страну в руинах.
Ну, да ничего, ко всему привыкнуть можно. Если постараться. Если захотеть. Ведь и она не без секретов и тайн. Пусть слабых и не очень-то действенных. Но в чужом мире - и то хлеб! Главное знать, когда применить их... С наибольшими последствиями для собственных врагов.
Но самое важное, что не одна она. Род и Мир следом увязались. Не спросились - поехали. И догнали ведь посестрицу родимую, хоть и раньше их на неделю выехала Лада. Но не могла понять она одного... Что сдернуло братьев с насиженного места? Ведь там и дом, и семья, и друзья! Да и невесты есть. Парни не сказать, что красотой блистали, но и не так, чтоб ей обделены. Сильные, добрые, отзывчивые. Хорошие ребята. Оба русоволосые, с легкой рыжинкой. А глаза... Как у кота Барсика, что жил дома у знахарки Марфы. Известной на всех островах кудесницы. Только уж больно на язык остра была старуха. Не подходи - так опустит, что мало не покажется. Правда тем, кто действительно нуждался в ее помощи не отказывала. Всегда помогла... Когда добрым советом, когда нужной травкой, а тои зельем. А Барсик... Барсик прибился к ее дому лет пять назад. Пришел облезлый, грязный... Одни глаза горят изумрудным огнем, как бы говоря - 'Не взять меня так просто! Я еще поборюсь... И поборюсь так, что вы это надо-о-олго запомните!'. Выходила его Марфа... Откормила. За хозяйку стала...
А глаза у парней... Один в один просто! Зеленые, яркие! Иногда кажется, что и в темноте светятся... Глядишь и перекинуться могут ночью. Как иначе объяснить их бесшумную мягкую походку и звериный слух...
Близнецами иногда их называли, да только Род постарше брата на год был. Хоть и не сказать этого.
Няня вот тоже. Не захотела отпускать одну. Мол, она и ее, и отца ее, и всех его детей вырастила. За всеми следила. Всем колыбельные пела. Помогала. Ночами темными берегла. Болезни гнала словами заветными. Учила.
Да и если китсуне себе что лишнего позволят, то так за пушистые хвосты оттаскает! Не посмотрит на род и племя, будь ты хоть самим Императором! Только потом проблем будет...
А еще в сумке спал, объевшись яблоками, любимый домашний зверь - горностай Яш.
Первый друг. Первый страж. Наслушалась в детстве сказок о хранителях рода родного - Великих Горностаях. Вот и появился Яш в доме. Никого не признавал кроме хозяйки. Берег ее пуще жизни своей звериной. Парочке парней так разукрасил лица, что и показаться на людях было стыдно! От домашнего зверя маленького удирать пришлось! Не справились! За несколько неосторожных слов наказал. Чтоб впредь знали, что обижать слабых нельзя... Что у них, как правило, находятся хорошие защитники. Добрый. Верный. Из лесу выведет, коль заблудишься, беда грозить - упредит. Жаль не говорит только. Да и этого сказать с чистой совестью нельзя... Нет ведь вины людей в том, что по звериному они не понимают...
Улыбка вновь расцвела на губах. Да и кто сказал, что сама Лада будет мириться с плохим обращением?! Что все стерпит, слова в ответ не скажет? Что станет красивой и дорогой игрушкой без воли и мыслей? И вообще, сами виноваты, если что не так. Сами требовали - сами расплачивайтесь. Все оговорено. Драконами заверено...
А Император их говорят - красив... Это даже эльфы признают. Опасен. Только все они такие. Лисы многохвостые. Однако, на звериную форму взглянуть может и удастся. Хоть одним глазочком! Да уж, охота пуще неволи будет... И Император не страшит, и чужая страна, и непонятные законы-правила... Потому что интересно...