Масоны
Шрифт:
– Значит, надо допросить. Искать.
– Сначала я должен увидеть вторую часть денег у себя в банке, мадемуазель.
Игоря разбудил настойчивый телефонный звонок. Он включил свет и со злостью взглянул на будильник. Но время было около полуночи.
– Да!
– Здравствуйте! Вы - Игорь? Я - Соня. Я звонила Юре, но его мегера бросает трубку. Я ничего не поняла, что она мне сказала. Позвоните ему! Мне нужно срочно увидеть Юру!
– Так, секундочку. Вы кто?
– Я - Соня. Неужели вам Юра обо мне не рассказывал? Он дал
– Когда?
– Ну, давно. Он мне рассказывал и о вас и о археологических экспедициях. Я привезла, наконец, ему эту штуку, которую он просил меня спрятать. Я должна его увидеть, а то скоро опять улетаю!
– Куда? То есть, что вы ему привезли?
Игорь с Володькой сидели в кафе, в центре города. Игорь продолжал помешивать в маленькой чашечке уже холодный кофе, а Володька цедил мизерными глотками чай.
– Ну, где же он? Черти его съели?
– Да, сейчас явится.
– Игорь крутил на руке часы.
– Ты думаешь, Юрка передал этот свиток какой-то девчонке?
– Да. Он видимо знал, что здесь его будут искать.
– Вот он!
В кафе ввалился запыхавшийся Андрюха.
– Ну, ты чего, в самом деле?
– Володька постучал ногтем по часам.
– Жена проспала, не разбудила.
– Жена... Слушай. Похоже, этот манускрипт, который Юра купил на аукционе, вчера сюда привезла одна марсельская знакомая Юры.
– Любовница?
– Ну...
– Игорь развел руками, - она вчера мне звонила. Мы договорились здесь встретиться. Если все будет нормально, ты отдашь его жене, пусть она спрячет туда же, где и книги.
– Понял.
Андрюха повел носом в сторону стойки бара, разглядывая меню. Спустя полчаса в кафе вошла молодая смуглая женщина.
Она обвела взглядом полупустынный зал и прошла к стойке.
Игорь , взял с табуретки свою черную, похожую на ковбойскую, шляпу и двинулся к ней. Через несколько минут, они развернули на столе скатанные в трубку слои газеты.
Аккуратно расправили мягкий тонкий свиток. Перед ними возник рунический текст, выписанный бурой, кое-где облезшей краской.
– Вот это да!
– Выдохнул Володька.
– И чего тут написано?
– спросил Андрюха.
– Ну?
– Вопросительно взглянули все на Игоря.
– Да откуда я знаю? Здесь смешанные руны.
– Ну, ведь ты же учился в Историко-архивном!
– Но я ведь ушел, сын болел.
– Да лучше б ты доучился! Все равно ему не помог.
Игорь замер, резко побледнев, глядя в никуда.
– Извини.
– Буркнул Володька.
– Уходим. Конвоируем Андрея на расстоянии. Идем до самого дома.
Темно-серая "шестерка" свернула с трассы на проселочную дорогу и тут же забуксовала.
– Россия. Дороги.
– Усмехнулась рыжеволосая мадемуазель.
Долговязый с непроницаемым лицом периодично давил на педаль, раскачивая машину. Через несколько секунд, она взревев двигателем рванула по ухабам. Среди леса вдруг показался
Мадемуазель, на всякий случай пошарила в бардачке, и вышла, хлопнув дверцей. Спустя несколько минут вернулся ее спутник и стена ворот стала медленно двигаться. Они въехали на мощеную плитами площадку перед серым бетонным зданием. Охранники в черном камуфляже молча открыли перед ними дверь.
– Одевайте халаты.
– Огромная медсестра распахнула створки шкафа.
– Все металлическое, оружие, если есть и сумку - все в сейф.
– Скомандовала она.
Открывая широкие двери ключом, и тут же закрывая их после посетителей, они прошли два коридора и оказались в просторной светлой комнате с мягкими креслами. К ним неслышно подошел небольшого роста седовласый врач.
– Здравствуйте. Очень рад. Сейчас его приведут. Будете забирать?
Мадемуазель обернулась к нему с испуганным лицом.
Долговязый кивнул на нее: Не знаю. Как решит.
Она тут же взяла себя в руки, улыбнулась доктору, протянув ему ладонь.
– Я хочу поговорить с ним, а потом с вами, конечно.
– Да-да. Санитары будут недалеко.
Послышались шлепающие по линолеуму шаги, в комнату вошел моложавый мужчина лет сорока в серой байковой пижаме. Санитары остановились в дверях. Долговязый сделал им жест рукой, мужчина в пижаме, подтянув брюки на коленях со спокойным лицом сел в кресло у окна.
– Это и есть Юрий Аркадьевич Славинский. Похитивший ваш драгоценный фолиант.
Мужчина в кресле хмыкнул, не отрывая глаз от лица рыжеволосой женщины. Долговязый возвышаясь над ним, засунув руки в карманы, покачивался. Она села в кресло напротив.
– Здравствуйте, Юрий Аркадьевич. Вы понимаете, почему вы здесь, да? Мы предупреждали вас. Вы должны были папир продать нам. Вы сами виновны.
Мужчина в кресле молча сверлил ее взглядом, покачивая головой.
– Вы будете здесь и останетесь навсегда, если не скажете, где он.
Долговязый посмотрел через толстое стекло на охранников у окна, те открывали рты, что-то яростно обсуждая, но ни звука не было слышно в комнате.
– Поймите. Это древний обряд посвящения. Папир принадлежал ложе всегда. Вы - случайный человек. И теперь страдаете из-за упрямства своего. Я могу понять вас, вы - историк. Но это ценность для нас только. Не для вас.
– Я в самом деле историк. И по этому знаю, что к вам этот документ не имеет отношения. Манускрипту семнадцать веков! О какой ложе вы говорите! Он написан на человеческой коже человеческой же кровью и представьте - рунами! Такими, как и в "Книге Велеса"!
– Даже так. И что? Все это объявят подделкой, не будут изучать, а может, выкинут, как это было у вас уже. Это тайнопись. Она другая. А у русских до десятого века не было письма, не так ли? Нельзя его вам. Это принадлежало нам всегда. Мы хранили его.