Mass Effect: Последняя битва Шепарда
Шрифт:
Шепард: Всегда есть другой путь.
Ребенок: Он есть! Ты можешь использовать энергию Горна, чтобы получить контроль над Жнецами.
Шепард: Выходит, Призрак все-таки был прав?
Ребенок: Да. Но он никогда бы не смог управлять, потому что мы — управляли им.
Шепард: Но я смогу…
Ребенок: Ты умрешь. Ты будешь управлять нами, но потеряешь все, что имеешь сейчас.
Шепард:
Ребенок: Меня тоже не устраивает то, что ты заменишь меня, но мне придется с этим смириться.
Шепард: Не придется, если я откажусь!
Ребенок: Есть другое решение. Синтез.
Шепард: И что это значит?
Ребенок: Передай свою энергию Горну. Запущенная цепная реакция объединит всех органиков и синтетиков, создав общую сеть. Новую ДНК.
Шепард: Ты просишь изменить меня все… всех и каждого. Я не могу принимать таких решений. Я отказываюсь!
Ребенок: Почему нет? Ты же стал отчасти синтетиком. Можешь представить свою жизнь без имплантатов?
Шепард: Это не относится к делу!
Ребенок: Твое время на исходе. Ты должен принять решение.
Шепард: Нет. Я закончу эту войну на своих условиях.
Ребенок: И ты умрешь, зная, что мог спасти все, что тебе дорого?
Шепард: Я сражаюсь за свободу для себя и всех остальных! И за право самостоятельно определять свою судьбу! И если я умру, то буду знать, что сделал все возможное чтобы остановить тебя! И то, что я умру свободным!
Ребенок: Да будет так! Смена циклов продолжится.
Глава 1
Дрейфующий космический госпиталь. Где-то на задворках галактики.
— Эй, Клайв, принимай пополнение! Сегодня в твое отделение поступают тринадцать новых пациентов. — Высокая нескладная женщина протянула медслужащему пакет документов. С некоторых пор все чаще приходилось пользоваться архаичным способом передачи информации, так как информационные хранители все чаще давали сбои, или подвергались тотальному сканированию вражеских сил.
— Откуда они? — Скорее по привычке, чем из любопытства поинтересовался медик.
— Они из одного из филиалов ада. — Хмуро ответила женщина. — Не всё ли равно? Давай, расписывайся и забирай под свою опеку.
— Не злись Саша, я не хотел тебя обидеть.
— Я не злюсь. — Устало ответила собеседница. — Просто тяжело смотреть на то, что осталось от некогда сильных и здоровых людей. Куда катится мир? Скорее бы все это закончилось…
— Крепись. — Клайв легонько похлопал Сашу по плечу, желая хоть немного приободрить. — Рано или поздно — закончится. А пока мы должны делать то, что требуется.
— Да, ты прав. Я, пожалуй, пойду. Разбирайся тут. Если возникнут вопросы, ты знаешь, где меня найти. — Женщина повернулась, чтобы уйти.
— Саша! — Клайв посмотрел в глаза оглянувшейся
— Ты знаешь, я так устала, сегодня было много работы. — Видя, как нахмурилось лицо Клайва, Саша все же нашла в себе силы улыбнуться и добавила — Хорошо, я загляну ненадолго.
Не сказав больше ни слова, девушка повернулась и споро зашагала к выходу. А Клайв стоял и думал о том, какая у нее все же красивая улыбка. И насколько редко приходиться ее видеть. Но как бы там, ни было, а приходилось возвращаться к своим обязанностям.
— Так, что тут у нас? — Спросил сам себя медик, просматривая личные карточки пациентов. — Тяжелые ранения различной степени тяжести. Обширные ожоги, переломы костей и оторванные конечности. Ну, что ж, приступим.
Как правило, в отделение, которым руководил Клайв, поступали только самые тяжелые пациенты. Вернуть в строй удавалось менее одного процента от всего количества пострадавших. Катастрофически не хватало медикаментов и помещений для размещения больных. Новейшее и современнейшее оборудование то и дело выходило из строя, так что приходилось работать по старинке, более полагаясь на профессионализм врачей и на вечно заканчивающиеся медикаменты. Еще около двадцати процентов пациентов не переживали и первой недели интенсивной терапии. Все остальные, по окончании курса лечения, могли забыть о нормальной жизни.
Через полчаса, заканчивая осмотр новоприбывших и распределяя их между своими подчиненными, Клайв наткнулся на весьма интересного пациента. Человек. Мужчина. Возраст около сорока лет. Обширные химические ожоги. Не смотря на это, поступивший держался весьма бодро.
— Матерь Божья, Клайв! Не думал, что встречу тебя когда-либо. Да еще и при таких обстоятельствах. — Мужчина приподнялся на локтях, превозмогая боль, принял сидячее положение на кушетке.
— Не поминай всуе Джон, ты же знаешь, как не терпела богохульства твоя матушка. — На лице Клайва смешались, борясь друг с другом, два чувства: радость от встречи со старым знакомым и злость на человека, по вине которого его когда-то отчислили из высшего медицинского института при вооруженных силах Альянса. — Не стану тебя обнимать — приступ боли может ввергнуть тебя в беспамятство.
— А ты все тот же колючий тип. Да и внешне почти не изменился. Разве что седины добавилось, да морщин. — Джон критически осмотрел давнего знакомого. И тут же сменил тему: — Все еще злишься на меня?
— Что было — давно прошло. — Нейтрально ответил Клайв.
— На самом деле ты меня благодарить должен. — Заявил Джон. — Почти все, кто учился на военного медика на твоем потоке давно мертвы. Мало кому удалось выйти целым из горнила войны.
— Это был мой выбор, Джон! — Неожиданно вспылил Клайв. Давний знакомый разбередил незаживающую душевную травму, вызвав приступ гнева. — Я бы многое отдал, чтобы оказаться на месте наших коллег! Ты помнишь Кэтрин? Нашу маленькую Кэтрин. Разве она заслуживала смерти? А Мартин, а Константин? Даже чертов Ренье заслуживал жизни! Ты лишил меня права уйти в иной мир вместе с моими друзьями.