Массовая литература XX века: учебное пособие
Шрифт:
Свобода от цензуры и идеологического заказа заменяется в массовой литературе заказом не только коммерческим, но и социальным. Но это уже не социальный заказ советской эпохи, а рыночный заказ массового читателя. Интересно в связи с этим признание Б. Акунина: «Беллетрист существует в режиме диалога. Он всегда рассказчик, он всегда следит за реакцией публики, он ее просчитывает. Этого требует элементарная учтивость: взялся развлекать – развлекай» (выделено мной. – М.Ч.) [Русский Newsweek. № 4 (2005): 66].
Деятельность писателя, по мнению Х.Р.Яусса, состоит именно в том, чтобы учесть горизонт читательских ожиданий. Положительный герой триллеров (следователь, милиционер, сыщик и т. д.) заставляет читателя с интересом относиться и к его профессии [47] . Жанр отечественного детектива, таким образом, демонстрирует свою явную зависимость от социального заказа.
Показательна издательская политика
47
Недавно МВД наградило съемочную группу сериала «Улицы разбитых фонарей» и автора А. Кивинова за то, что они повышают престиж милицейской профессии. После этого министр по налогам и сборам встретился с представителями коммерческих издательств и писателями-детективщиками, которых попросили поработать в качестве имиджмейкеров, но не конкретного человека, а собирательного образа – налогового инспектора.
Российского бюро Интерпола. Серию «Легенды преступного мира» представляет адвокат В. Карышев, на основе собственного опыта рассказывающий об уголовных делах. Серия «Спецназ» представлена силовиками ГРУ М. Нестеровым и С. Самаровым, профессиональным контрразведчиком С. Москвиным, морскими офицерами спецназа С. Соболевым, С. Зверевым и др. Эффект ожидания читателя абсолютно прогнозируется, а технология успеха основана не на оригинальности текста, а напротив, на полной узнаваемости и повторяемости [48] .
48
См. сайт издательства «Эксмо»: www.eksmo.ru.
При таком «конвейерном» способе появления новых произведений издательства практически не отрицают, что используют работу «литературных негров». Над романом работают, как правило, несколько человек, которые получают от издательства синопсис (поэпизодное описание действующих лиц романа и разбивка всего текста на главы), эти эпизоды создаются как мини-новеллы, которые потом собираются в единый текст и стилистически проверяются так называемым «бригадиром» [49] . Безусловно, таким способом «производства» создается самый низовой слой массовой литературы.
49
См. материал «Рабы – не мы»: сколько зарабатывают «литературные негры» // «Версия» № 9 (2005).
Примечательно, что писатели-детективщики часто становятся героями массовой литературы. Так, одна из любимых героинь А. Марининой – писательница Татьяна Образцова. А сюжетной основой романа «Соавторы» А. Марининой становится проблема авторских мистификаций, поднятая ею еще в раннем романе «Стилист».
«Василий Богуславский» – это название некоего проекта и одновременно коллективный псевдоним трех авторов: Глеба Богданова (известный писатель, лауреат разных премий, автор знаменитых романов-жизнеописаний, не способный придумывать сюжета), Екатерины (автор сюжетных линий, на собственном опыте знакомая с различными уголовными историями) и Василия (молодой человек, прекрасно ориентирующийся в приметах повседневности) Славчиковых. Соавторы должны создать двадцать детективных романов, сюжеты которых должны быть связаны с искусством, шоу-бизнесом и средствами массовой информации: «Мы хотели, чтобы у читателей этих детективов интерес был двойным. Не только “кто и за что убил”, но и “как это у них там происходит”. Людей всегда интересуют подробности из жизни театра, кино и телевидения (А. Маринина. «Соавторы»).
Необходимо признать, что имя автора массовой литературы становится брендом в том значении как его понимают современные культурологи: «Бренд – это, разумеется, продукт. Но в снятом виде он включает не только сам продукт, но и его потребителя как социальный тип, и социально-культурный контекст его потребления. Продукт создан анонимом для анонима» [Левинсон, 1997: 321]. Издательства предлагают различные способы включения читателя в раскрутку брэнда. Показателен конкурс для читателей, проведенный
Публикуя новый иронический детектив Д. Донцовой «Долг платежом опасен», редакция вместо традиционного «продолжение следует» помещала вопросы-головоломки, дающие возможность читателю поучаствовать в создании текста, самостоятельно распутав детективную историю. «Реклама формирует подсознание-авоську, в которую сбрасываются все товары – от зубной пасты до конфеты», – пишет критик Н. Иванова [Иванова, 2002: 42]. В эту «подсознание-авоську» массового читателя сбрасывают и название новых издательских проектов.
Включение нового имени тоже происходит по определенным законам [50] . Так, любителям русского фэнтези известна петербургская писательница М. Семенова, произведения которой («Волкодав» и др.) сразу вызывают интерес массового читателя. Издательство «Азбука», основав в 1998 г. новую серию «Русский талант», призванную публиковать лучшие остросюжетные романы современных авторов, в которых напряженная интрига сочетается с высоким литературным качеством текста, открывает ее романом «Ворон». Автор – Е. Милкова (при участии М. Семеновой). Имя Семеновой в этом случае становится коммерческой приманкой для читателя.
50
Отсылка к предыдущим произведениям того или иного автора в тексте встречается довольно часто. Но впервые в детективе Т. Устиновой ее предыдущий роман «Олигарх с Большой Медведицы» пересказывается героиней с иронией: «Детективы ты читаешь, – перебила Олимпиада насмешливо, – маразм! Она была вся несчастная, и дедушку у нее прикончили, зато герой был добрый, честный, милый банкир, да? А дедушка оказался миллионером, и его миллионы перешли к ней, а банкир потом на ней женился! Это ты читаешь, да? Это, дорогая моя, не чтение, а разложение ума, вот что!..»
(Т. Устинова. «Дом-фантом в приданое»). В этом романе можно обнаружить самоиронию не только над сюжетом, но и над жанровыми особеностями. Так, главная героиня Олимпиада с сарказмом отзывается о жанре любовно-криминального романа, в котором работает сама Устинова. «Детективная дамочка сочиняла не просто незатейливые сюжет" убийством”, она еще и про любовь шпарила, как по нотам, и по ее, дамочкиным, книжкам выходило, что она, эта любовь, как пить дать рано или поздно свалится тебе на голову сама. И только тогда и станет понятно и ясно, зачем ты жила все предыдущие годы, как они были ужасны, и как теперь, с появлением “главного”’ мужчины, все пойдет замечательно хорошо! Любовь у дамочки была описана с подробностями, с красотищей, переживаниями, с “запахом бензина и дорогих духов’, и там, на страницах, у мужчин никогда не было проблем <…>. Интересно, а сама авторша верит в то, о чем пишет, или все это “опиум для народа”»(Т. Устинова. «Дом-фантом в придано»).
Подобная стратегия была выбрана и при публикации первого иронического романа Г. Куликовой, вышедшего под одной обложкой с уже раскрученной Д. Донцовой. Роман Донцовой предваряло обращение к читателям: «Галина Куликова – молодой талантливый автор, который, надеюсь, скоро завоюет ваши сердца. Лично мне ее книга очень понравилась я уговорила издательство «Эксмо» сделать вам презент: выпустить повесть Галины Куликовой бесплатно (выделено мной. – М.Ч.). Вы, купив это издание, заплатите только за одно произведение, за «Скелет из пробирки». Захватывающая криминальная повесть «Закон сохранения вранья» – подарок вам от меня и издательства «Эксмо». Таким образом, товарные характеристики продукта массовой литературы отнюдь не скрываются, а напротив, подчеркиваются и авторами, и издателями.
Следует отметить еще одну социокультурную функцию массовой литературы – просветительскую. Современный автор массовой литературы зачастую выступает популяризатором эстетически близкой литературы. Так, своеобразную просветительскую задачу решает Б. Акунин, участвуя в выпуске серии «Лекарство от скуки», представляющей «самые яркие произведения самых знаменитых зарубежных беллетристов». Реклама новых авторов, являющаяся своеобразными сигналами для читателя, нередко включается и в сам текст. Ср.: «Николай Иванович всю жизнь тяготеет к “тяжелым” мужским детективам. Ума не приложу, где он в советское время доставал в таких количествах Чендлера и Пристли, а уж когда к нему попал Марио Пьюзо! Убегая от несущейся мне вслед тирады о достоинствах писателя Б.К. Седова (выделено мной. – М.Ч.), создавшего “современный эпический образ”, я закрылась в спальне. Села напротив туалетного столика и глубоко вздохнула. Нет, “мужской” детектив решительно не для меня. Мне больше нравится, как пишут наши авторы-женщины. Мягко, по-питерски интеллигентно, с юмором! И нет вокруг них такой помпезности и “фургонов с оркестром”, что сопровождают повсеместно московских звезд. К примеру, среди настоящих ценителей детектива давно известно, что питерский прокурор Топильская пишет отнюдь не хуже Марининой.» (М. Воронцова. «Тайна, покрытая браком»). Примечательно, что и Б.К. Седов, и Е. Топильская – любимые авторы издательства «Нева», которое публикует и М. Воронцову.