Массовое процветание. Как низовые инновации стали источником рабочих мест, новых возможностей и изменений

Фелпс Эдмунд

Распространенная ложная интерпретация — предполагать, будто субъективная удовлетворенность трудом отражает главным образом удовлетворенность заработной платой, а не удовлетворенность нефинансового толка, которую призваны измерить опросы домохозяйств. Во-первых, заработные платы на Западе различаются мало, так что мы не можем связать различия в субъективной удовлетворенности трудом с различиями в заработной плате. Во-вторых, если бы заработная плата была главным источником субъективной удовлетворенности трудом, можно было бы спросить, почему в Великобритании с ее относительно таблица 8.1. Индикаторы среднего нематериального вознаграждения в «Большой десятке + 2»

				Чистаямиграция**	Иммигрантов на 100 человек, %	Доля работающих 55-64, %
Страна	C033*	C031	С046	мужчин женщин
Канада	7,89	2,7	0,15	2,6	19,5	58,31	36,22
Франция	6,76	1,74	0,04	1	10,6	36,08	27,12
Германия	6,98	1,79	0,11	4,6	12,9	53,92	31,06
Италия	7,26	2,03	0,08	1,4	5,2	46,5	14,07
Япония	7,66	2,2	Нет данных	– 0,1	1,6	84,83	48,54
Великобритания	7,42	2,8	0,07	0,4	9,7	62,46	40,76
США	7,84	2,87	0,17	2,8	13	65,99	49,23
Испания	7,02	2,31	0,05	0	10,7	55,39	19,78
Голландия	7,48	2,16	0,07	1,8	10,6	42,26	18,6
Швеция	7,93	2,63	0,11	2	12,3	70,92	63,91
Австрия	8,40	2,03	0,18	1,5	14	44,71	19,07
Швейцария	1,4	Нетданных	Нетданных	3,9	22,3	82,56	46,77

Источники: Inglehart et al., Human Beliefs and Values (1997); Stock of Immigrants per Person (2005); United Nations Development Program, Human Development Report on Mobility (2009).

* Код по системе World Values Surveys:

C033 Средняя удовлетворенность трудом. Ответы представлены числами от 1 до 10.

C031 Ответы на вопрос «Гордитесь ли вы вашей работой?» представлены значениями от 1 до 3.

С046 Ответы на вопрос «Является ли ваша работа самым важным в вашей жизни?» представлены значениями от 0 до 1.

В таблице представлены средние значения ответов. Данные получены на основе ряда опросов, проведенных в 1990-1993 годах.

** За 1981-1990 годы в процентах от населения 1981 года.

высокой заработной платой по отношению к богатству обнаруживается средний уровень удовлетворенности трудом, не слишком отличающийся от того, что можно наблюдать в Италии и Австрии. В-третьих, если и есть какая-то слабая связь между высокой удовлетворенностью трудом, о которой сообщалось в ходе опросов, и высоким доходом, то она в значительной степени объясняется тем, что работники, имеющие высокий доход, обычно отличаются установками и убеждениями, которые ведут к высокой нефинансовой удовлетворенности.

Правдоподобие уровней субъективной удовлетворенности трудом в значительной степени подкрепляется различными типами удовлетворения от труда — гордостью за собственный труд и важностью работы для работника. См. табл. 8.1. Ранжирование стран по двум этим видам удовлетворенности, выявленным в опросах, по гордости и важности, весьма напоминает ранжирование по субъективной удовлетворенности трудом. Если брать «Большую семерку», одна из стран с высокой средней удовлетворенностью трудом, США, набрала наивысший балл и по гордости, и по важности. (США обогнали Швецию и сравнялись в этом отношении с Данией.) Страна с невысокой средней удовлетворенностью работой — Франция — оказалась в самом низу и по гордости, и важности. (Возможно, значение, которое скандинавы придают своей работе, и испытываемая ими гордость за нее, как и удовлетворенность трудом, больше связаны с лютеранской установкой на серьезность и кальвинистским значением труда, а не с гуманистическим наслаждением вызовами, позволяющими проверить собственную изобретательность и собственные представления.) Поэтому весьма вероятно, что показатели удовлетворенности трудом напрямую зависят от того, как респонденты оценивают различные нефинансовые или нематериальные вознаграждения, связанные с их трудом.

Альтернативная интерпретация предполагает, что низкий балл страны по субъективной удовлетворенности трудом может быть больше связан с тем, насколько требовательны респонденты, а не с тем, насколько их воодушевляет их работа. Они также могут испытывать низкую удовлетворенность трудом потому, что, как в Италии и Франции, они испорчены своим богатством. Хотя Америка и Канада не испытывали недостатка в богатстве, особенно в 2001 году, после пузыря доткомов, они продолжали демонстрировать высокую удовлетворенность трудом. Рис. 8.2 напоминает нам о том, что, когда Ирландия за десятилетие переместилась из разряда бедных стран в богатые, она все равно сохранила свое место на вершине удовлетворенности трудом. Кроме того, если высокие уровни субъективной удовлетворенности трудом не являются достоверными, мы не сможем объяснить, почему население других стран стремится попасть в страны с наиболее высоким уровнем удовлетворенности трудом, а именно в Канаду, США, Швецию и, наконец, Германию. (Правда, иммиграция в Германию может частично объясняться ее близостью к Восточной Европе, основному источнику иммигрантов.)

Институциональные причины различий

В проведенных в последние десятилетия сравнительных исследованиях различных аспектов экономической эффективности экономик Западной Европы неявно предполагалось, что базовая экономическая система этих стран, то есть корпоративистская система, позволяющая крупному бизнесу, большим профсоюзам и большому правительству (а также небольшому числу групп с особыми интересами, которые могут добиться влияния) налагать вето на результаты работы рынка, в достижении ряда целей примерно столь же эффективна, как и современная капиталистическая

экономика. Различные авторы утверждали, что эти страны допустили ошибку лишь тогда, когда создали некоторые препятствия для работы рынка, вероятно, полагая, что связанные с ними издержки будут пренебрежимо малы или по крайней мере невелики по сравнению с выгодами. Некоторые экономисты высказали гипотезу, что законы о защите занятости помогают объяснить относительно низкую экономическую эффективность некоторых из 18-22 развитых экономик Запада¹⁴³. Другие же считали, что причиной низкой эффективности в этих странах стали характерные для них высокие пособия по безработице, финансируемые за счет налога на заработную плату¹⁴⁴. В некоторых исследованиях предполагалось, что особенно сильный вред наносит сочетание крупных профсоюзов и больших промышленных конфедераций¹⁴⁵. Ставка налога на добавленную стоимость и средняя ставка на трудовой доход также попали в число подозреваемых, выступая показателями либо снижения заработной платы после вычета налогов, либо масштаба пособий по социальному страхованию, оплачиваемых за счет «социальных взносов» с заработной платы¹⁴⁶. Также под подозрение попали короткая рабочая неделя или короткий рабочий год¹⁴⁷, столь любимые в Европе, а также протекционистское вмешательство в импорт¹¹. Одна довольно остроумная гипотеза состояла в том, что тормозом для стран континентальной Европы стал не корпоративизм их экономик, а римское право, которого они придерживались, в противоположность общему праву англосаксонских стран¹². Проблема тут в том, что такие гипотезы можно выдвигать бесконечно, а многие из подтверждающих их данных вызывают сомнение, поскольку корреляции могут быть случайностью и не иметь никакой причинной силы. Нам интересны различия в экономическом динамизме между корпоративистскими и современными капиталистическими экономиками, а также их влияние на удовлетворенность трудом, причем в более полной картине законы по защите занятости, пособия по безработице и налог на добавленную стоимость могут иметь очень мало отношения к этим различиям и этому влиянию.

Идея этой книги состоит в том, что европейские страны, когда они принимали законы, защищающие занятость,и вводили все остальные вышеперечисленные меры, начинали с системы, которая уже не была настолько хорошей, как в странах с относительно современно-капиталистической экономикой, и, конечно, не превосходила последнюю. Различия в глубинной институциональной структуре, как и существенные различия в экономической культуре между относительно корпоративистскими и современно-капиталистическими экономиками — вот что в основном отвечает за расхождение между их уровнями динамизма и, следовательно, за разницу в удовлетворенности трудом: корпоративистские экономики не могут добиться достаточной удовлетворенности трудом, и главная причина в том, что они не в состоянии выработать полноценные современные капиталистические институты, а также современную культуру, которые так нужны для высокого экономического динамизма. Это резко расходится с содержащейся в большинстве экономических исследований позицией, будто те страны, которым довелось стать корпоративистскими, введя законы по защите занятости, высокий налог на добавленную стоимость и все остальное, попросту вставили палки в колеса своих в остальных отношениях совершенно замечательных экономических систем. Этот взгляд, проповедуемый академическими экономистами от Чикаго до Массачусетского технологического института, является центральной догмой неолиберализма, с точки зрения которого стоит только запретить государству и агентам рынка уклоняться от конкурентных, или рыночных, цен и ставок заработной платы, и экономическая эффективность сразу же достигнет высокого уровня. Вполне убедительным и даже правдоподобным представляется тезис, будто устранения вмешательства в конкуренцию будет достаточно для удовлетворительного уровня эффективности, что как раз и утверждали (правда, с разными оговорками) экономисты начиная с Адама Смита, но лишь в те времена, когда эффективность — пусть даже наилучшая из всех возможных — сводилась к производительности и рабочим местам. Однако в современную эпоху этих неолиберальных институтов недостаточно. С тех пор как были посеяны новые идеи современности, которые расцвели в первых современных экономиках с их способностью к эндогенным инновациям, та или иная страна уже не может обладать высокой экономической эффективностью без значительного экономического динамизма. И в то же время она не может обладать значительным динамизмом без институтов и экономической культуры, которая поддерживает изобретателей новых коммерческих идей, упрощает предпринимателям разработку этих новых идей, позволяет работникам наниматься на длительную и сложную работу, защищает от мошенничества финансистов, желающих инвестировать в предприятия или предоставить им кредит, а также без потребителей (как и других конечных пользователей), готовых испытывать продукты, которые можно встретить на рынке. Многие из институтов, выполняющих все эти функции, то есть виртуальная инфраструктура юридически закрепленных прав и процедур, возникли в период формирования коммерческого капитализма в XVII-XVIII веках, но они также способствовали развитию инноваций.

Согласно нашему тезису, современный капитализм, постепенно развивавшийся в разных странах в XIX веке, привел к быстрому подъему новых институтов, направленных именно на усиление или упрощение инноваций, например сбалансированной системы патентов и авторских прав, а также некоторых других институтов, примирявших участников экономического процесса с высокой неопределенностью, которой сопровождается путешествие в неизведанное,— среди таких институтов можно назвать ограниченную ответственность, защиту кредиторов и собственников в случае банкротства компании, а также защиту менеджеров от судебного преследования со стороны акционеров. Точно так же некоторые элементы экономической культуры современных экономик возникли в более ранние времена, например понятие хорошей жизни появилось в Древней Греции, а современная мораль зародилась лишь на заре «современной эпохи», как ее понимает Барзен. Такова теория. Объясняет ли она в какой-то мере различия в удовлетворенности трудом? А различия в динамизме?

В опирающемся на большое число эмпирических данных исследовании Гильфи Зога и автора данной книги рассматривается роль, которую капиталистические институты играют в определении средней удовлетворенности трудом в изученных странах ОЭСР¹³. Отметим, прежде всего, что страны различаются по силе и широте институтов нескольких категорий. Судя по всему, некоторые правовые институты капиталистического типа достаточно развиты в Ирландии, Канаде, Британии и Америке, тогда как в других странах они слабее. Например, Институт Фрейзера с середины 1990-х годов составляет рейтинг большого числа стран, ранжируя их по «Правовой структуре и степени защиты прав собственности». (Балл страны соответствует значению индекса или средней величине количественных оценок институтов, относящихся к данной категории.) В 1995 году Ирландия и Канада занимали соответственно 8-е и 11-е места, а Великобритания и США — 14-е и 15-е. Внизу находились Бельгия (24-е место), Франция (25-е), Испания (26-е), Италия (108-е). В основном страны с высоким рейтингом были северными — это Финляндия (1-е место), Норвегия (2-е место), Германия (5-е место) и Голландия (6-е место)¹⁴⁸. Однако права собственности — лишь один из институтов, которые могут помочь в объяснении различий в удовлетворенности трудом.