Мастер дальних дорог
Шрифт:
«Ясно. А как рассчитывать маршрут для точечных двигателей? И количество промежуточных точек?»
«Есть специальные алгоритмы, — ответил искин. — Очень сложные, я, например, не люблю их просчитывать, весьма непростое занятие даже при моих вычислительных мощностях. К счастью, маршрут отсюда до системы Орвис оказался не очень сложным, промежуточных точек хоть и четыре, но все они находятся в пределах границ Таорской империи — однозначно Индиго».
«Это будут реально четыре перехода? — насторожился старый пилот. — Тогда надо предупредить командование, чтобы нас в промежуточных системах не атаковали!»
«Не нужно, — успокоил его Дархон. — Полного выхода в реальность не будет, разве что сканеры в промежуточных планетных системах уловят некую энергетическую активность, но никто ничего не поймет, мы последовательно будем переходить из узла в узел, не
Пульты полыхнули красным светом, сообщая о предбоевом состоянии, основные системы огромного корабля начали активироваться одна за другой, в накопители закачивалась энергия, пилоны орудий всех видов выдвинулись из корпуса, готовясь вести непрерывный огонь. Канонир быстро проверил каждое, отметив про себя, что железная сволочь опять всего не сказала — характеристики хоть мезонников, хоть гиперорудий, хоть торпед превышали заявленные, как минимум, вдвое. Особое внимания Михаила Ивановича привлекли наконец-то полностью доступные атрайдеры. Он закачал инфопакет о работе с ними, быстро освоил, благо мощный имплант позволял, и тихо присвистнул. Перемещение трехмерного объекта в многомерное пространство? Даже его куцых знаний физики хватало, чтобы понять — долго такой объект не просуществует. И уж точно, даже если каким-то чудом уцелеет, не найдет дороги назад. Странное оружие, признаться, непонятно, зачем было так изгаляться, ведь куда проще использовать те же бета-орудия.
— Внимание! — раздался голос Дархона. — Начинаю точечный переход!
Корабль мелко завибрировал, взвыли, набирая ход, какие-то центрифуги, даже Инголин пока не знал, какие именно, и это инженера несколько расстраивало. Но ничего, освоит, не боги горшки обжигают. «Петроград» после достройки восхищал его, среди его оборудования было столько не просто нового, а невозможного с точки зрения инженерной мысли Таоры, что оставалось только разводить руками. А ведь Дархон как-то проговорился, что у него дома этот корабль вызвал бы смех, как нечто допотопное и даже убогое. Каковы же были реальные возможности той же «Второй надежды»? Наверняка огромны. Но при этом кто-то ее уничтожил, обломки четко указывали на то, что атлайт не сам собой погиб, следы взрывов были четко видны на разлохмаченной обшивке. Вот только кто это сделал не знал и сам искин.
Людям в рубке вдруг показалось, что их сплющило, затем вытянуло до бесконечности, в тонкие нити, после чего чьи-то огромные, мягкие лапы взяли каждого из них, ощупали и куда-то переставили, словно шахматные фигурки на доске. Мимо корабля с дикой скоростью промелькнули три планеты, во время пролета замедляясь на мгновение, потом снова набирая ход. Опытных астронавтов тошнило, он сидели, вцепившись руками в подлокотники своих кресел и матерились сквозь зубы от полноты ощущений.
Только Леонид Петрович не обращал ни на что внимания, пребывая в виртуальности и внимательно наблюдая за срабатыванием точечного двигателя после предоставления ему искином очередных координат населенного мира на Изнанке. Его сознание ускорило восприятие почти вдесятеро, но этого явно было недостаточно, чтобы уверенно перемещаться по этому странному ментальному образованию. Что удивительно, он сам увидел несколько возможных вариантов перехода, Дархон, по мнению опытного пилота, избрал далеко не самый оптимальный маршрут. Потому, видимо, и предпочитают живых пилотов искинам, ведь последним недоступна интуиция. Леонид Петрович просто чувствовал, что если бы сначала перешли вон в ту точку, пусть она и находится на другом конце галактики, то число переходов можно было бы сократить до трех, а при использовании внегалактической — вообще до двух. Но по времени выигрыша почти не было, поэтому Дархон прав, что не стал далеко забираться.
«Выход! — донеслось через импланты сообщение искина. — Боевая готовность! Точка выхода — сто семьдесят два лотера от двадцать второй станции Орвис-III по направлению к планете!»
Для сцепившихся флотов таорцев и союзников внезапное появление на орбите третьей планеты огромного корабля, ощетинившегося несколькими десятками прицельных антенн, оказалось полной неожиданностью. А незваный гость, не теряя ни мгновения, плюнул огнем из всего доступного оружия, буквально сметая атакующих, после его выстрелов в их порядках осталась широкая просека.
— Господин адмирал, супердредноут «Петроград» прибыл на орбиту третьей планеты и сразу ступил в бой! — с радостной
— Ну, слава тебе Господи, успели… — с облегчением выдохнул Лонх Дин. — Немедленно сообщите на «Петроград» текущую диспозицию!
— Есть!
Получив в ответ просьбу отойти как можно дальше и не мешать, офицер связи передал ее удивленному адмиралу, не понимая, что собрался делать капитан этого странного корабля. То, что произошло потом, на всю жизнь запомнилось капитану второго ранга, как, впрочем, и остальным свидетелям этого невероятного сражения.
«Петроград» внезапно превратился в двухмерную тень и мгновенно оказался посреди порядков противника, правда, в результате этого весь левый борт двадцать второй орбитальной станции оказался превращен в скопище перекрученных металлических и пластиковых конструкций.
— Это какой-то новый способ перемещения, господин адмирал флота, — доложил Ив Гор. — Сканеры во время совершения прыжка как будто сошли с ума, показали, что гравитация в месте ухода резко скакнула вверх вдесятеро. Плюс произошло смещение нескольких основных констант, возникло некое подобие пространственно-временной аномалии, но это не гиперпереход, а что-то совсем другое.
— Другое, так другое! — отмахнулся Лонх Дин. — Что они творят?! Нет, что они творят?!
А посмотреть действительно было на что, экипажи боевых кораблей Таоры, поспешно отходящие, чтобы не мешать супердредноуту разобраться с врагом, не отрывались от экранов сканеров, восторженно рукоплеща каждому успеху. «Петроград», судя по его действиям, интересовали прежде всего командные корабли чужаков — десятикилометровые астероиды, которые при виде того, как буквально перемалывают их союзников, попытались отойти, но просто не успели. Супердредноут снова прыгнул, оставив на месте ухода облако обломков, и уничтожил сразу два астероида залпом бета-орудий. Их ответный огонь скатывался с поверхности «Петрограда», словно он был заговоренным — ничто не причиняло ему вреда. Даже ракеты и гиперторпеды пролетали сквозь супердредноут, словно тот был призраком. Но его огонь при этом был весьма и весьма ощутим!
Артем наблюдал за боем из виртуальности и понимал, что толку от него, как от капитана, пока полный ноль, он часто просто не успевал уследить за действиями Дархона и экспертов, которые мгновенно сработались и начали давить вражеский флот, как давят тапком тараканов. Временная защита работала, как часы, и все старания заклятых друзей вывести из строя супердредноут оставались безрезультатными.
В какой-то момент «Петроград» в очередной раз задействовал гамма-пульсаторы и тем самым, поскольку находился посреди флотов трех стран, уничтожил сразу несколько сотен разномастных кораблей. Он был похож на слона в посудной лавке, разнося все, к чему приближался. Выйдя в восьми световых минутах от чужаков, супердредноут немедленно нанес удар бета-орудиями, уничтожив сразу двух гигантов. Остальные попытались отойти, но, не имея гамма-пульсаторных двигателей, не смогли этого сделать, «Петроград» легко нагнал их, и еще четверо приказали долго жить. Уцелевшие двое астероидов на полной скорости ринулись к границам системы, понимая, что им здесь ловить больше нечего. А супердредноут занялся их меньшими собратьями, начав буквально перемалывать пытавшихся бежать. Обычные корабли он давил походя, выстреливая пакетами гиперторпеды особого типа. Михаил Иванович старался вовсю, насвистывая себе под нос веселую песенку, давно он не получал такого удовольствия в бою. Они совместно с Моисеем Соломоновичем старались вовсю, жаждая навсегда отучить олигархическую сволочь задирать лапу на Таорскую империю. Разбираться с чужаками они предоставили искину, понимая, что просто не справятся, недостаточно знаний. Зато даже с линкорами они расправлялись на ура.
«Артем, — заставило юношу вздрогнуть обращение Дархона по секретному каналу. — Есть разговор».
«Разве сейчас есть время на это? — удивился он. — А сражение?»
«Да какое это сражение! — насмешливо фыркнул искин. — Так, избиение младенцев».
«Слушай, что с тобой, ты на себя не похож…»
«А ты бы был похож на себя, увидев собственный труп?»
«Это как?..» — растерялся Артем.
«А вот так… — проворчал Дархон. — Помнишь останки моего корабля?»
«Да».
«Так вот, там я обнаружил мертвого искина. Очень хорошо знакомого мне мертвого искина. Меня самого, если не догадался, не узнать было невозможно, кое-какие блоки стояли только у меня, и я их заметил. Но если на атлайте мертвый Дархон, то кто тогда я?..»