Мастер Гравитации 5
Шрифт:
— Где эта мра… — он осёкся, увидев меня. — Босс? А кто здесь ещё? — голос у него прозвучал уже тише и немного растерянно. — Вы мою мать оскорбляли? Но вы ведь не такой человек. И… и если это правда, я буду сражаться, даже несмотря на то, что вы меня точно убьёте.
Вот ведь не прогадал, когда нанимал его: не трус, честь имеет. Понимает, что одним моим щелчком пальцев ему крышка, но всё равно вступится за мать.
— Мать, говоришь? — я окинул комнату взглядом: всё тут сверкало от чистоты, что для наших наёмников редкость. — Почему же я только сейчас об этом узнаю?
На самом деле, о таких вещах предупреждать надо. У нас тут важная миссия, Дмитриевич на службе, а какие к чёрту родственники в штабе? Это ж небезопасно и для неё, и вообще для любого, кто не в теме.
— Простите, босс, я хотел сказать, но всё как-то не представлялось случая, — проговорил Дмитриевич виновато. А я только подумал: хорошо ещё, что не успел бабку и вовсе растормошить или проверить, кто под маской. — Но она скоро уедет, правда-правда.
— Ого, так это вы босс моего сыночка? — вдруг всплеснула руками старушка. — Ну что же вы, милок, не сказали, что зайдёте, я бы блинчиков напекла! Кстати, заодно надо поговорить об отчислениях в пенсионку для моего Геночки, о помощи по страховке да и о премиях, ведь работает же он у вас, как проклятый…
— Ма-а-а-ма! — начальник моих бойцов покраснел, как помидор. — Прекрати. Я уже получаю отличное жалованье, и мой босс — уважаемый человек.
— Да я не спорю, сынок, но всё-таки…
— Мама! — от волнения у него чуть голос не сорвался.
Они бы ещё долго продолжали пререкаться, но тут из кухни донёсся грохот — тесто сорвалось из миски и шмякнулось на пол. Мать ахнула и побежала выяснять, как такое могло произойти, ведь совсем недавно его замесила.
Как только она скрылась, Геннадий вздохнул и тихо сказал:
— Босс, простите, неловко получилось…
Хотя, если честно, неловко было и мне при знакомстве с его матерью.
— Да не переживай, — отмахнулся я. — Знаю, как её надолго занять. Ваша старушка явно любит готовить, так что пусть обсуждает секреты лапшичной науки с Дайко.
Я тут же написал нашему азиату, чтобы заходил и развлекал бабулю разговорами про правильное тесто и классическую лапшу.
Мы же спустились в подземелье, где Дмитриевич с азартом доложил мне, как наши ребята недавно прибрали к рукам парочку имений у враждебных фамилий. Он, как всегда, добавлял красок в свой рассказ, расхваливая свои подвиги, а я, напротив, скупо кивал.
— Хватит описаний, — зевнул я. — Гони документы.
Он шустро подал мне все отчёты, как и договаривались — в бумажном виде. Мне, конечно, удобно и наглядно оценивать, как юристы из круга Распутина работают: всё оформили быстро, без долгих проволочек.
Я бегло просмотрел бумаги, отдал их обратно, а сверху приложил ещё кое-что своё:
— Это то, что я достал сам, — объяснил я. — Доставьте Распутину под охраной, и смотрите, по главным дорогам не катайтесь.
— Понял, босс. Приступим немедленно, — отрапортовал Геннадий и поспешил собрать моих соколов в дорогу.
Пока он сновал по бункеру и созывал людей, я набрал приятеля.
— Привет, брат! Как там твой больничный режим?
— Конечно, устрою им тёплый приём с бутербродами, — зевнул он в ответ.
— И чего ты зеваешь? Я думал, тебе там сейчас не до сна. Есть новости?
Распутина как будто прорвало:
— Отец и дядьки всерьёз настроены на заварушку, братья тоже не отстают. Всех подняли на уши, стычки уже идут, без жертв не обходится. Всё раскручивается, как торнадо, а я лежу тут и просто офигеваю.
— Да всё норм будет, — успокоил я. — Главное, чтобы ты побыстрее поправился…
На этом наша связь вдруг оборвалась. Я поднялся наверх и увидел, что в холле жутко верещит Дайко, а по его щекам текут слёзы. Судя по всему, тесто и бабуля довели его до истерики, и это обещало стать целым сериалом — только успевай наблюдать.
— Эта старуха — ведьма! — завидев меня, он тотчас указал на нее пальцем. — Спасите меня, граф! Посмотрите, какой фингал под глазом она мне поставила!
— Поуважительнее, нахал, — прокричала бабуля командирским голосом. — Будешь знать, как учить меня тесто делать! Я уж пожила побольше твоего и тебя еще переживу, сопляк!
Пришлось выручать беднягу из лап матери Дмитриевича:
— Прекратите немедленно, а то в Пруссию вас обоих отправлю!
— Что? — не поняла бабуля, продолжая размахивать перед носом Дайко своим тапком.
— Что? — подхватил и Дайко, удивленно посмотрев на меня. — Это, выходит, такая угроза? Тогда лучше меня сразу подальше от этой сумасшедшей отправьте! И вообще, я давно в оплачиваемом отпуске не был!
Тут бабуля резко заломила ему руку и взяла на болевой, а я успел подумать, что из нее бы получился вполне боеспособный наемник. Так ей и сказал, и она, засмущавшись, зарделась и улыбнулась. На волне этого расположения духа я сунул ей немного денег со словами:
— Вот, прикупите себе новый костыль вместо того, что я тогда сломал.
Пока она отвлеклась и радостно присматривалась к купюрам, я схватил Дайко под руку и вытащил его на улицу.
— Босс, босс, почему меня всегда бьют? То ваша курица, то теперь эта старая женщина… Что я им такого сделал? — Азиат смотрел на меня, ожидая ответ.
— Без понятия, Дайко. Похоже, ты им просто не нравишься, хотя вообще-то ты хороший человек, — я похлопал его по плечу, стараясь его подбодрить.
— Звучит это, если честно, не слишком утешительно, — он скривился, словно от зубной боли.
— Слушай, я и не люблю приукрашивать: говорю по факту и все. Конечно, если надо, могу и покрасноречивее, но мне лень, да и незачем.
— Теперь мне почему-то стало еще хуже… — он вздохнул. — Может, поедем в мою лапшичную, выпьем там по пиву? Вы же ни разу у меня не были, а мне хоть как-то надо развеяться, друзей у меня почти нет.
День у меня был свободен, и мы рванули в его заведение. Оно не в центре города, да и назвать его большим сложно. Внутри все в красных тонах, окна замызганы, посетителей мало. В общем, видно, почему он хватается за любую подработку.