Мастер икебаны
Шрифт:
— У меня уже есть покупатель, — сказала я холодно. — Что касается тети Норие, то ее влияние представляется мне сомнительным. Ее даже не позвали на совещание по поводу выставки в универмаге.
— Это была не наша идея! — Лиля отвела глаза. — Вы просто слишком рано ушли. Это Сакура предложила собраться на следующий день и еще раз все обсудить. Мы были уверены, что госпожа Кода или еще кто-нибудь сообщит об этом твоей тете. Все это безумно странно.
Ладно, допустим, я поверила, но ведь это еще не все? Я не отводила выжидающего взгляда от Лили.
— Я
— Госпожи Коды там не было, — сказала я, — мы тоже ее искали. И тетя, и Нацуми, и даже мисс Окада.
— Но мне-то от этого не легче, верно? — с надеждой спросила Лиля. — Или все-таки легче?
— Лиля, я уверена, что, пока ты бродила вокруг офиса администрации, тебя заметила целая куча народу. На втором этаже полно секретарш. Это и будет твое алиби.
— Да нет же! Никто меня не видел. Я ходила не на второй этаж, а на десятый! — Она вдруг залилась румянцем. — Туда, где пентхауз семьи Каяма. Меня в их квартиру однажды приглашали на обед, потому что я президент иностранного студенческого клуба.
До вчерашнего дня я понятия не имела, что апартаменты Каяма располагаются в том же здании, что и школа. Норие как-то упоминала в разговоре про их живописный летний дом, но это ведь где-то за городом.
— Как ты попала на десятый этаж? — спросила я. —Туда ведь даже лифт не доезжает.
— Доезжает до девятого, а там нужно выйти и пройти через холл в такой небольшой вестибюльчик. Оттуда наверх ведет отдельная лестница.
— И что, по-твоему, госпожа Кода могла делать на этой отдельной лестнице? Она ведь служащая, а не член семьи...
В этот момент из гостиной раздался пронзительный вопль, и, не успев мне ответить, Лиля вскочила и ринулась в соседнюю комнату. Девочка, которая требовала крекер, лежала теперь на полу. На ней верхом сидел мальчишка лет четырех и тыкал огромными ножницами ей в голову, прямо в легкие беленькие волосики.
В этот момент перед моими глазами возникла Сакура с торчащими из горла ножницами. Мороз по коже.
Наверное, я издала какой-то звук, потому что третий ребенок — семилетний мальчик — оторвался от телевизора и поглядел на меня.
— Мамми, ты же обещала, что больше не будет японских нянек, — воскликнул он капризным голосом.
— Я не из Японии, — сказала я, пытаясь обрести душевное равновесие. — Я говорю по-английски, как и ты. Мы родились на одном континенте, но в разных странах. Угадай, откуда я?
— Ты... ты... ты из какого-то дурацкого места!
— Тихо, Дональд, — фыркнула Лиля. — Дети, вы невыносимы!
Она вытащила зазубренное орудие из дочкиных кудрей, и я заметила, что лезвия сделаны из пластика и совершенно безопасны.
— Если вы, малышня, не возьметесь за ум,
— Ты и так сбегаешь, — заметил Дональд еще более противным голосом. — То аэробика, то магазины... От тебя никакого толку.
Неужели про этих деток мой дружок Ричард рассказывал с таким умилением?
— Извини, Рей. — Лиля старательно смотрела в сторону. — Мы поговорим позже. Волосы у Дарси так перепутались, что придется вымыть их с кондиционером. А Дэвиду нужно отдохнуть.
Теперь заревел четырехлетний Дэвид, еще громче, чем его сестра. А Дональд направил дистанционный пульт на телевизор и вдавил кнопку громкости до отказа.
— Когда договорим? — прокричала я, стараясь пробиться сквозь обрушившийся грохот.
— Ох, не знаю я, — прокричала Лиля мне в ответ. — Приходи завтра в «Мицутан». Может быть, я смогу удрать из дому на часок.
«Мицутан»? Неужели школа собиралась проводить цветочную выставку, несмотря на гибель одной из лучших преподавателей? Какая, однако же, бестактность с их стороны.
В тот день я покинула Роппонги-Хиллс, отягощенная старыми воспоминаниями и новыми недоумениями.
5
Я несколько раз звонила тете Норие в Йокохаму, но она не поднимала трубку.
Ее мягкий голосок, записанный на кассете автоответчика, советовал мне оставить сообщение.
Я последовала совету. Отправившись затем на антикварный аукцион, я прослонялась там среди старинных столов и стульев допоздна, но была так расстроена, что ничего не купила, а выйдя наконец на улицу, увидела стенд с газетой «Асахи синбун».
С первой полосы на меня смотрели Сакура и тетя Норие. Тетино фото было взято из архивов — она позировала фотографу возле цветочной композиции, получившей первый приз на какой-то выставке 1996 года. На внутренних страницах красовались Такео, Нацуми и я сама, прошлогодняя, со слишком короткими волосами и в чересчур коротком платье. Как я могла наряжаться подобным образом? Когда такие вещи выходят из моды, они выглядят нелепо. Прочесть статью мне было не под силу, и, вернувшись в Янаку, я зашла в «Фэмили Март», магазинчик моего приятеля, господина Ваки, открытый после заметного успеха его первого магазинчика в районе Нихондзуцуми.
— Симура-сан, добро пожаловать! — воскликнул хозяин, когда я вошла в безупречно отмытые стеклянные двери, украшенные фигурками из мультиков.
Все эти «Фэмили Март» выглядят одинаково: шик, блеск, чистота, повсюду горы комиксов и вкусной еды. Этот «Март» был не просто «Март»: в нем работал сам владелец — обладатель круглого животика, способный за час слопать половину подноса с карамельками просто от скуки.
Пустеют дороги.Цветением сакуры третий деньникто не любуется.