Мастер из качалки 3
Шрифт:
Похоже, погнавшись за мечом, я сделал только хуже. Эх, если бы я только мог использовать цингун или хоть что-то на него похожее, тогда бы я вмиг добрался до этого прощелыги Ли Вэя, ну или хотя бы вырвал из рук сестёр тело Юйцзы.
Но чего нет, того нет. Зато теперь у меня в руках этот дурацкий меч, будь он неладен! Мои глаза с неприязнью оглядели изящный цзянь, плотно окутанный бело-голубыми лентами. И зачем только Ху Ли стал украшать боевой меч чем-то подобным? Неужели этот чудак использовал эти тряпки как страховку, чтобы привязывать себя к мечу, пока парил на нём над облаками. Ну а что, я бы на его месте точно так делал. Вон даже мы, качки,
«Будучи в полёте», — повторил я про себя и с новым интересом уставился на бело-голубые ленты. Внезапно мою голову посетила одна очень глупая и вместе с тем гениальная мысль, способная разом решить все мои проблемы. А что, если этот их цингнун мне и вовсе не нужон?
Пальцы, будто помимо воли, подцепили первую попавшуюся ленту и начали её распутывать. И так до тех самых пор, пока в руках не оказался длинный и на удивление плотный отрез ткани где-то двух метров длиной. Его-то я, недолго думая, и повязал вокруг собственной кисти.
Теперь цзянь Ху Ли не просто лежал в моей ладони, но и был прикован к ней длинной лентой.
— Юный господин, а что это вы делаете? — с любопытством уставилась на меня Вай, когда приготовления были закончены. — Это какое-то секретное искусство секты Мудан?
— Ага, и у него даже название имеется, — ответил я, одновременно с этим оценивая расстояние между мной и Ли Вэем.
— Ого! И какое? — с придыханием и горящими от любопытства глазами уточнила Вай.
— Парящий лом!
В ту же секунду, как эти слова вылетели из моего рта, тяжеленный меч, покинув мою же ладонь, устремился к ничего не подозревающему Ли Вэю.
Тяжеленный кусок металла с гулом рассёк воздух, увлекая за собой сначала голубую шёлковую ленту, а затем и меня самого.
Спустя мгновение я уже был в воздухе и летел вслед за пущенным мной же мечом. Причём делал это чертовски быстро! Ощущение было такое, будто я высунул голову в окно автомобиля, пока нёсся по скоростной трассе. И что ещё хуже, из-за своего идиотского позёрства делал я это с открытым ртом!
Всё же, наверное, не стоило выкрикивать название своего нового приёма сразу перед тем, как этот самый приём использовать.
Ли Вэй с нескрываемым удивлением следил за странным действом. Юноша, что пусть и случайно, но всё же победил Первого ученика Чёрного Неба, зачем-то обматывал собственную руку декоративной лентой, что до этого украшала ножны Рассекателя Небес.
Как опытный практик, не один год просуществовавший в жестоком мире Мурима, Ли Вэй успел повидать всякого. Он не раз становился свидетелем поистине удивительных вещей, знал на память описание двух сотен самых известных боевых искусств и слышал ещё о целой тысяче, но к его немалому удивлению, ни разу прежде не сталкивался с чем-то подобным. Нет, техники лент ему встречались и раньше, этим его было не удивить. Но ни одно из известных ему боевых искусств, использующих ленты, не сочеталось с длинным мечом. С кинжалом — да, с коротким мечом — возможно, но с полновесным цзянем — это был нонсенс. Ведь такой клинок в силу своей тяжеловесности сводил на нет всё преимущество окутывающих его лёгких лент.
Увиденное настолько поразило Ли Вэя, что на мгновение он даже позабыл о драгоценном теле на своих руках. В себя ему удалось прийти лишь тогда, когда этот проходимец Су Чень зачем-то
— Неужели он собирается метнуть в меня свой цзянь?! — пронеслась удивлённая мысль в его голове. Следом за ней пришла и ещё одна: — Но какой в этом толк, если меч до сих пор привязан к его руке?
Последняя мысль ещё не успела до конца оформится в его голове, как легендарный цзянь всё-таки отправился в его сторону, а следом за ним устремился и сам хозяин меча. Они в паре, будто смазанная жиром молния, за какое-то мгновение пересекли добрую половину пещеры и пронеслись в опасной близости от самого Ли Вэя. Последний же и вовсе всё это время пребывал в ступоре, не в силах шелохнуться, ведь только что стал свидетелем поистине странного цингуна. И странность его заключалась отнюдь не только в абсурдной задумке и поразительной скорости, но и в том, что цингун этот являлся не только техникой передвижения, но также обладал и чудовищной разрушительной мощью!
Об этом более чем красноречиво свидетельствовал грохот, донёсшийся секундой ранее из-за его спины. С той самой стороны, куда улетели меч и его хозяин.
Чтобы оценить масштаб произошедших разрушений, Ли Вэю даже не нужно было оборачиваться, ведь удар принёс с собой не только чудовищный грохот, но и кое-что ещё…
Взгляд практика сам собой прикипел к полу пещеры, по которому до сих пор расходились трещины. Прямо на его глазах крепкий камень словно бы в одночасье превращался в хрупкий весенний лёд.
— Н-да, над приземлением надо ещё поработать, — донёсся голос из-за его спины.
Услышав его, Ли Вэй вздрогнул. Он, наконец, вспомнил, что и сам являлся гордым представителем мира Мурим, способным обнажить свои клыки на кого угодно. В душе практика тут же разгорелась злость. Причём не только на нахального мальчишку, сумевшего вызвать в нём подспудный страх, но и на самого себя, что позволил этому случиться.
Жажда битвы вспыхнула в нём с новой силой, вынуждая Ли Вэя обернуться лицом к врагу.
— Готовься, мальчишка, сейчас ты познаешь всю мощь Чёрного Не…
Последний из звуков, что должен был вырваться из его рта, так и замер на губах Ли Вэя. Зато вместо него из уст практика вылетели совершенно иные слова.
— Святые Небеса!
Стены за его спиной больше не существовало, теперь на её месте зиял самый настоящий тоннель. И проделал этот самый тоннель не кто иной, как проходимец Су Чень.
Однако удивило Ли Вэя не отсутствие части пещеры, и даже не то, что ответственность за это лежала на плечах обычного ученика. Поразило его нечто иное…
— Ого, а его что, ещё и как фонарик можно использовать?!
Меч в руках Су Ченя нестерпимо светился! И это могло означать лишь одно: душа легендарного Рассекателя Небес, наконец, воспряла после долгого сна!
Глава 22
И чего они все так на меня уставились? Неужто светящегося меча никогда прежде не видели? Да быть того не может! Вон у того же Чон Мёна цзянь тоже, помнится, сверкал, как новогодняя ёлка, и ничего, никто не удивлялся и пальцем на него не указывал. А тут стоило только мечу в моих руках воспылать, как непрекращающаяся всё это время битва как-то сама собой и затихла. Кровожадные цзянши и ученики Альянса Мурим, сражавшиеся всё это время между собой, вдруг дружно решили повременить с обоюдным кровопусканием и вместо этого вытаращились на меня. Ну, или точнее, на меч в моих руках.