Мастер-класс для диверсанта

Москвин Сергей Львович

Мордасов опять не ответил Сайдакову, хотя понимал, что его снайпер прав. Техника снайперской стрельбы оттачивается годами. Этому искусству нельзя научиться в одночасье. И никакое, даже самое совершенное, оружие не сделает из дилетанта высококлассного стрелка. Принято считать, что для точного выстрела достаточно иметь зоркий глаз и твердую руку. Но обывательское мнение, как обычно, далеко от действительности. Техника снайперской стрельбы требует от стрелка высочайшего напряжения и сосредоточенности. Не вовремя моргнувший глаз, прерывистое дыхание, учащенный пульс – все это может привести к промаху. И это только азы, известные каждому начинающему снайперу.

Еще во время службы в Афганистане Кирилл Сайдаков уже имел разряд «снайпер

первой категории». Это означало, что для него не имеет значения, когда и при каких условиях приходится стрелять: днем или ночью, в густом тумане или при ярком солнце, по неподвижному объекту или движущемуся. Цель поражалась всегда. Сайдаков умел более чем на минуту задерживать дыхание, приглушать сердечный ритм, на глаз определять скорость движения объекта и выдерживать нужное упреждение. Поэтому ему и была присвоена «первая категория», высшая степень мастерства армейского снайпера. Все это отлично знал Степан Мордасов, возглавлявший подразделение батальонной разведки, в котором служил Кирилл Сайдаков. Знал Мордасов и то, что за время службы военным наемником Сайдаков постоянно совершенствовал свое мастерство, в чем Мордасов не раз убеждался во время проведения различных диверсионных акций. За все десять лет нелегкой жизни военных наемников никто из диверсантов ни разу не пожаловался на снайпера. Мордасов понимал, что в данном случае никто из его людей не сможет заменить Сайдакова.

Мордасов вернулся в палатку и в общих чертах пересказал Псареву свой разговор с Сайдаковым.

– Что тебя смущает, Степан? С того момента, как мы расстались, мы уже перестали быть единой командой. Кирилл отлично знает свою уникальность, вот и требует для себя особой оплаты, – прокомментировал выдвинутые Сайдаковым условия Псарев. – Однако его план хорош, и отказываться от него было бы глупо.

Мордасов тоже не хотел отказываться от предложенного Сайдаковым плана. Но для его реализации могла потребоваться помощь остальных членов диверсионной группы, поэтому Мордасов поспешил заверить Псарева:

– Обещаю тебе, Георгий, что остальные два миллиона мы разделим поровну.

– Оставь, Степан, – махнул рукой Псарев. – Сайдаков прав, основная нагрузка в этой операции ложится на него и на тебя. Никто не будет покушаться на твою долю. Нам с Леонидом будет вполне достаточно одного миллиона на двоих.

Мордасов замолчал. Он не хотел настаивать. В конце концов он пошел на это дело, потому что ему был очень необходим тот миллион, что пообещал ему Керим. Видя колебания Мордасова, Псарев добавил:

– Не трать времени, Степан, лучше поскорее свяжись с заказчиками. Им еще нужно найти и как-то переправить нам винтовку.

* * *

Переговорив с Псаревым, Мордасов отправился разыскивать Сайдакова, чтобы сообщить ему о своем решении. Он нашел снайпера в двадцати метрах от палатки. Сайдаков сидел на земле, подстелив под себя ватную куртку, и все так же разглядывал звездное небо.

– Твои условия приняты, – объявил Мордасов, остановившись рядом с Сайдаковым. – С этой минуты ты занимаешься только премьером. Про все остальное забудь. Твое задание – это премьер.

– А как же полковник? – взглянув на Мордасова снизу вверх, спросил Сайдаков.

– Про полковника тоже забудь. Твоя основная и единственная цель в этой операции – российский премьер.

– Да? – удивленно переспросил Сайдаков. – А я тут подумал, что два миллиона долларов – это вполне приемлемый гонорар за работу, и уже собирался завалить полковника совершенно бесплатно. И напрасно ты отказываешься от ликвидации полковника, командир, – улыбнулся снайпер.

Сумма обещанного вознаграждения подняла его настроение. У Сайдакова появилось острое желание рассказать Мордасову о своих достижениях.

– Кстати, вот я, например, взял за правило всегда выполнять взятые на себя обязательства, – начал он. – Помню, у меня была работа в Праге. Заказали мне одного банкира. На

самом деле он был мафиози, впрочем, это не важно. Так вот, выбрал я позицию возле его дома. Инструмент у меня был отличный – охотничий карабин на среднюю дичь, калибра 6 мм. Расстояние до цели метров двести. Короче, классика. И вот объект выходит из дома и в сопровождении своих телохранителей идет к машине. Я прицеливаюсь ему точно в висок и спускаю курок. И надо же такому случиться, именно в этот момент он споткнулся. Пуля, предназначенная хозяину, попала одному его телохранителю в плечо. Пока я готовился ко второму выстрелу, объект уже нырнул в машину и уехал. Короче, прокололся я тогда. В другой раз я приготовился стрелять, когда он отправился в оперу. Решил не выпендриваться, зарядил оружие разрывной пулей и саданул ему точно между лопаток. А объект, напуганный прошлым покушением, под смокинг напялил бронежилет. Ты можешь себе представить: в оперу и в бронежилете?! А пуля-то разрывная, проникающее действие у нее слабое. В общем, смокинг в клочья, а самому мужику хоть бы что. Заказчик негодует. Еще бы – два сорванных покушения. Заказанный мне объект вообще перестал на людях появляться. Однако я от контракта не отказался. Не в моих принципах бросать начатую работу. Выяснил я, что у заказанного мне мафиози на городском кладбище мать похоронена. И он всегда в дни католических праздников могилу ее посещает. Вот в такой день я и обосновался на кладбище со своей любимой «СВД» метрах в пятистах от могилы его матери. И на этот раз все у меня получилось. Ни бронежилет, ни многочисленные телохранители ему уже не помогли. Он так и свалился прямо на могильную плиту. Подняться, понятное дело, уже не смог. Я тебе, командир, для чего все это рассказывал? – спросил Сайдаков. – Чтобы ты понял: стопроцентное выполнение заказа – это моя репутация. И мои заказчики знают, если я берусь за работу, то выполняю ее.

– Свои героические воспоминания можешь оставить для девочек! – грубо оборвал его Мордасов. – Они любят послушать разные страшные истории перед тем, как лечь в постельку. Говорят, это повышает их чувственность и способствует выделению смазки. А здесь ты будешь выполнять мои приказы. И я приказываю тебе, забудь про полковника! Третьего ноября ты понадобишься мне со всеми твоими способностями и, главное, живой и здоровый. Что я буду делать, если тебя подстрелят во время очередного покушения на полковника Чернышова?

– Ты командир, и решать, конечно, тебе, – ответил Сайдаков. – Но я все-таки за то, чтобы разделаться с Чернышовым. Тем, что он до сих пор жив, он нанес мне личное оскорбление.

– Я сказал, все! И закончим с этим! Если Чернышов в момент выстрела окажется рядом с премьером, я разрешаю тебе второй раз нажать на спусковой крючок. Но не раньше, чем премьер получит предназначенную ему пулю.

– Ладно, ладно, успокойся, – Сайдаков вскочил. – Я знаю, что такое приказ командира. Можешь не волноваться, Степан. Никакой самодеятельности с моей стороны не будет. При разработке окончательного плана не забудь, что мне потребуется акция прикрытия, – сказал он, чтобы перевести разговор на другую тему.

– Разумеется, – ответил командир диверсионной группы. – Я об этом позабочусь.

План покушения на российского премьера еще требовал уточнения, но в голове у Степана Мордасова уже начали складываться основные моменты.

40

В Анкаре

29.Х, пятница, 23.50

Время суток практически не сказывалось на работоспособности генерала Дауда. И ранним утром, и поздним вечером он чувствовал себя одинаково бодро. Иногда, когда того требовали обстоятельства, шеф внешнеполитической разведки Турции засиживался в своем рабочем кабинете до глубокой ночи. Как раз сейчас была именно такая ситуация. Служба генерала Дауда проводила в России острую акцию, следствием которой явилось бы ослабление позиций России на Кавказе и, наоборот, усиление позиций Турции.