Мастер клинков. Начало пути
Шрифт:
Я встал, машинально оделся, вышел из замка и начал бег. Мыслей не было совсем, никаких, я машинально, как и ночью, продолжал двигаться по полосе, просто автоматически считая круги.
«Десять», — тикнул счётчик внутри меня, и я, добежав до ворот, наткнулся на Рона.
— Десять, учитель, — спокойно сказал я.
Нубиец посмотрел на меня, прислушался к спокойному, не сбившемуся дыханию, потом положил мне на лоб широкую ладонь и сказал:
— Не нравишься ты мне сегодня. Знаешь, иди отдохни денёк.
С этими словами, удивившими меня больше, чем если бы передо мной упал мешок с золотом, Рон ушёл на кухню. Я последовал за ним и позвал Марту. Кухарка с некоторых пор меня боготворила, поэтому всегда немедленно являлась на мой зов или выполняла просьбы.
— Да, господин? — поклонилась она мне.
— Марта, пожалуйста, рассчитай сегодня Сатти, она возвращается в деревню, — вроде бы спокойно произнёс я, — и дай ей от меня пять кесариев как подарок на свадьбу.
Марта недоумённо на меня посмотрела, с чего это вдруг я разбрасываюсь такими деньгами, но, уловив что-то в моём взгляде, закрыла рот и поклонилась:
— Как скажете, хозяин. Найти вам новую служанку?
— Нет, пока не надо. — Я с трудом сдержался от крика.
После произошедшего у меня не хватило бы сил видеть рядом с собой другую хорошенькую девушку.
Марта ещё раз поклонилась и ушла. Я вошёл к себе в комнату и заперся на засов, делать ничего не хотелось, я просто лежал и смотрел в потолок. За весь день ко мне никто не заглянул.
Следующим утром я хотел остаться в кровати, но снова, как в первый день занятий, был скинут своим учителем на пол и выбит во двор палкой.
К вечеру мне значительно полегчало, и я даже стал улыбаться на шутки Рона, который весь день старательно изображал из себя клоуна, что вообще-то было не в характере строгого во время занятий нубийца. Когда он сдал меня Дарину, мне уже было значительно лучше, и когда я услышал, как гном за работой едва слышно поёт себе в бороду какой-то мотив, то попросил гнома спеть что-нибудь для меня.
— Спой, пожалуйста, Дарин, всегда хотел послушать песни гномов.
Удивлённый гном сначала молчал, а потом тихо запел, но с каждым куплетом и ударом молота его голос становился всё твёрже, чётче и громче. Я удивился, Дарин пел практически речитативом Высоцкого.
Заслышав песню гнома, все выбежали во двор и открыв рот, слушали, как он поёт. Даже Рон вышел из кухни, что-то жуя на ходу и прислушиваясь к песне Дарина.
— Спасибо, Дарин, мне очень понравилось, — поблагодарил я замолчавшего гнома. — А кто такая эта Дева-смерть, о которой поётся в песне?
— Может, потом как-нибудь расскажу, — ответил на гномьем Дарин. — Кстати, Макс! — внезапно сказал гном. — Нужно ещё проверить твои знания других языков.
Гном повернулся к
— Рон, подойди сюда!!
Как ни был грозен Рон, но гнома он уважал, поэтому быстренько метнулся к нам.
— Рон, спроси Макса о чём-нибудь на своём языке, — попросил его гном. — Не задавай лишних вопросов, просто спроси.
Рон удивлённо посмотрел на меня, потом на Дарина и произнёс на другом языке, который я тоже, оказывается, знал:
— Максимильян — балбес и неуч.
— Сам ты неуч и балбес, — обиделся я, ответив ему на нубийском, — чуть что — сразу балбес, а есть за счёт балбеса почему-то все любят.
Сразу после моих слов Рон превратился в чёрную статую с выпученными от удивления глазами.
Гном спросил меня что-то на каком-то языке, которого я не знал.
— Не знаю такого языка, — задумался я. — Но что-то мне подсказывает, что это какое-то тайное наречие гномов.
Гном покашлял:
— Точно говоришь, Макс, — это наше тайное наречие, его знают от силы несколько сотен гномов.
— М-да-а, оказывается, наш мальчик полон тайн, — протянул нахмурившийся нубиец. — Интересно, откуда он знает столько языков?
— Самому интересно, Рон, — ответил ему гном.
— Вот что, Макс, — после минуты задумчивости жёстко заявил кузнец. — Никому не говори и не показывай, что ты понимаешь больше пары-тройки человеческих языков, а уж тем более никогда и ни за что не проговорись, что понимаешь языки других наций, иначе тобой могут заняться паладины.
Священный Орден паладинов, как я уже понял, выполнял тут роль инквизиции, и знакомиться с ним у меня не было никакого желания.
— Но, Дарин, а если ко мне будут обращаться, например, с чем-нибудь?
— Всё равно лучше молчи, — отрезал гном. — Ты и так уже поболтал с герцогом, на всю жизнь твоей болтовни теперь хватит.
Я обиженно замолчал.
— И из-за девки прекращай себя изводить, не стоит оно того, — продолжил гном несколько минут спустя, — отпустил её, вот и отлично, больше мыслей в нужное русло уйдёт.
— А я-то думаю, чего это он сам не свой, — радостно присоединился Рон. — Вон, значит, что, из-за бабы слюни развесил! Ну это мы быстро поправим, так забью голову занятиями, что он о бабах и думать забудет.
Гном усмехнулся:
— А чего сам тогда к вдове в деревню бегаешь? Может, тебе тоже работки подкинуть?
Рон поперхнулся:
— Мастер, ну вы чего, я же ему во благо…
— Рон, не забывай, хоть мы его и тренируем, и учим, и относимся к нему как к взрослому, но он же просто подросток, и девушки для него сейчас — самое больное место, — ободряюще улыбнулся мне гном.
Я удивлённо посмотрел на Дарина, внешне суровый гном уже второй раз удивлял меня своим добрым ко мне отношением.