Мастер клинков. Начало пути

Распопов Дмитрий Викторович

— Вот, командир, к нам явился сам барончик, — сплюнул на землю второй наёмник. — Говорит, что все деньги у него отобрал какой-то граф. Просит догнать и помочь их вернуть.

Главарь выслушал это сообщение, не отрывая от меня взора глаз небесно-голубого цвета. Под его взглядом мне хотелось упасть на колени и рассказать всю правду.

— Что за граф? — спокойным тоном спросил он.

— Я собирал деньги, так как испугался, что вы приедете, — взяв себя в руки, запричитал я, выдавливая из себя слёзы, — собрал, что мог, продал всё из замка, чтобы собрать

и на налог королю, и вам. Всю пшеницу продал, к ростовщику поехал, под залог замка денег занял, чтобы собрать всю сумму. С ними я и возвращался в замок, когда на меня напал граф со своими слугами и всё отобрал. Мы с ним давно враждуем, а поскольку у меня всего один слуга, то граф постоянно делает мне гадости: то ловушек понаставит где попало, то крестьян уведёт к себе, то в замок приезжает грабить.

Всё это я говорил, утирая со щёк слёзы рукавом. Видя перед собой не гордого барона, а сопливого мальчишку, наёмники от отвращения кривили рожи. Даже командира моё кривляние зацепило.

— Какие же дворяне пошли в Шаморе мелкие, — обратился он к стоящему рядом наёмнику.

— Есть вариант, что он всё придумывает, а нас хочет заманить в ловушку, — спокойно ответил тот.

— Дяденьки, — запричитал я сильнее, — да какая ловушка, одним моим слугой устроенная, что ли? Прошу вас, давайте догоним слуг графа, отберём моё обратно, а я заплачу вам все причитающиеся деньги.

Командир обратился к тому же воину:

— Что думаешь, Гас? Непохоже, что врёт.

Воин ещё раз окинул меня взглядом:

— Лучше ему пятки на костре погреть, тогда точно узнаем.

Я внутренне содрогнулся от страха. Видя, с каким недоверием смотрит на меня этот наёмник, я уже начал опасаться за свою жизнь, ведь они легко могли сделать то, что он предлагал.

Тут уже я заплакал по-настоящему, было ведь отчего.

— Как умер папа, так всё на меня свалилось. Сначала герцог забрал земли, потом граф ограбил, теперь вам нужно платить, а у меня нечем.

Из замка вернулись посланные туда солдаты.

— Хоть шаром покати: скота нет, соломы — и той нет, — зло ответил один из них на немой вопрос командира.

— Всё граф проклятый, — продолжал рыдать я. — Нету в замке никого и ничего, только я и слуга. Думал я, испугается твой солдат, и не приедете сюда, ведь последнее у меня граф отбирает.

— Сколько у графа людей? — спросил воин, которого Таросс назвал Гасом.

— Не помню, много их было, — всхлипывая отвечал я.

— Вспоминай, молокосос, — разозлился воин, ударив меня плетью по голове.

Брызнула кровь, и я закричал уже от настоящей боли:

— Да не считал я, не знаю, ну, почти столько, что и вас.

— А ещё точнее? — прорычал он, ещё раз хлестнув меня плёткой.

Заливаясь уже настоящими слезами, я решил, что эту гниду убью первой, сразу после командира.

— Не бейте, дяденьки, — размазывая по лицу кровь, вопил я, — Богом Единым клянусь, примерно столько же, сколько и вас, их было.

— Далеко до замка графа? Ворота всегда открыты? Сколько там живёт человек? — спросил меня

командир, уже откровенно не скрывая презрения.

— До замка далеко, часов шесть-семь конного хода. Ворота всегда открыты, я видел, когда граф привозил меня к себе, чтобы поиздеваться, а в замке не больше сотни человек живёт, со слугами если считать, — всхлипывая, быстро затараторил я, как бы показывая, что полностью готов к сотрудничеству.

— Говоришь, он все эти гадости тут раскидывает? — спросил меня командир, показывая дощечку с гвоздями.

— Он так всех лошадей у меня извёл, пришлось заколоть всех, кто ногу повредил, — продолжал всхлипывать я, — и крестьяне стали уходить из-за этого, им ни поле вспахать, ни дров из лесу привезти.

— А всего сколько денег было? — спросил меня Гас, презрительно сплюнув мне под ноги.

— Пятьдесят кесариев ваших и двести кесариев королю налог, — ответил я, с надеждой во взгляде смотря на него.

Услышав сумму, ближайшие ко мне наёмники переглянулись. Один из них неуверенно спросил:

— Большие деньги, командир, может, стоит попробовать? Ведь надолго мы тут всё равно не задержимся.

— Без тебя решу, Раст, — отрезал Таросс. — Знай своё место в строю.

Наёмник испуганно попятился.

— Что думаешь, Гас? — спросил Таросс своего, по всей вероятности, заместителя.

— Идти за деньгами нужно, что тут думать, — спокойно ответил тот. — Троих здесь оставить, а самим выдвигаться. Двести пятьдесят кесариев — большие деньги, да и замок пошерстить можно. Думаю, стоит рискнуть. Если, конечно, этот щенок нас не обманывает, — добавил он, показывая на меня плёткой.

— Если обманывает, то умирать будет долго и неприятно, — хмыкнул командир, обжигая меня взглядом.

У меня от страха начали дрожать коленки, всё же план планом, а наёмники реальные: таким убить — как плюнуть. К счастью, они приняли мой страх за испуг от угроз, часть наёмников засмеялась.

— Вот бы нам всех таких дворян, — мечтательно сказал один из них, — жили бы припеваючи.

— Господин Таросс, — обратился я к командиру, — я заплачу вам пятьдесят кесариев сверх ваших пятидесяти, только помогите мне догнать графа и отнять у него деньги.

Услышав мои слова, загоготали уже все наёмники. Как будто они собирались отдать мне хоть асс с добычи, максимум — кинжал в бок. Тут я вспомнил, как староста ползал у моих ног, и, плюнув на остатки гордости, сделал движение к коленям Таросса. От того, поверят мне или нет, зависел успех всего плана.

Моё унижение наконец-то проняло командира, и похоже, он поверил, потому что при моей попытке обнять его сапог он брезгливо поморщился и приказал:

— Гас, возьми его к себе. Если что-то пойдёт не так, смело перережь ему горло.

Наёмник схватил меня и посадил на лошадь впереди себя.

— Вы, останьтесь, — приказал командир трём ближайшим безлошадным наёмникам, — обыщите пока замок получше, может, спрятано что.

Солдаты кивнули и пошли в замок.

— Ну, показывай дорогу, — приказал Гас.