Мастер клинков. Начало пути
Шрифт:
Я покосился на герцога. Тот хоть и выглядел невозмутимым, но некая смесь величия и восхищения от собственного ума, приведшего к такой победе, в нём угадывалась.
«Наверное, сидишь и будущие дивиденды подсчитываешь?» — ухмыльнулся я про себя.
— Благодарю его величество за столь милостивое отношение к простому барону, — постаравшись говорить без сарказма, начал я. — Великая честь для меня, что его величество нашёл время и силы для рассмотрения моего дела, поэтому я не могу не оправдать его ожиданий.
Я поклонился королю и заметил, как довольный моими словами
— Ваше величество, и вы, ваша светлость, я принял решение. Я готов принять права и обязанности совершеннолетнего дворянина королевства и готов дать клятву верности своему будущему сеньору. Я очень благодарен и постараюсь оправдать доверие, оказанное мне его королевским величеством.
«Кашу маслом не испортить», — думал я, озвучивая дифирамбы королю.
Прервав потоки похвалы, король сказал, обращаясь ко мне:
— Рад видеть, что нынешняя молодёжь стремится к самостоятельности. Это весьма похвально.
Вокруг меня снова раздались восхваления величию короля, но мне было уже побоку, теперь настала самая ответственная часть моего представления.
— Ваше величество, разрешите обратиться к вам с небольшой просьбой, — как можно умоляюще сказал я, прикладывая руки к сердцу и склонив перед ним голову.
Король довольно улыбнулся.
— О чём же, барон?
— Я хочу принести клятву верности сеньору здесь и сейчас, в вашем присутствии. Вы позволите мне это сделать? Хочется выйти из этого зала полноправным дворянином и вашим преданным слугой.
Я увидел, как король скосился на Нарига, тот едва заметно кивнул. Вряд ли эту пантомиму заметил кто-либо, кроме меня и другого заинтересованного лица.
— Мы всегда даём право быть дворянином, — с пафосом сказал король и милостиво кивнул мне, давая согласие.
Герцог Нариг довольно улыбнулся и направился ко мне. Уверенный в том, что всё идёт как надо, он даже не заметил, что со своего кресла поднялся герцог Валенса и тоже подошёл к месту действия. Я подождал, пока он приблизится и встанет рядом с Наригом.
Герцог Нариг удивлённо посмотрел на Валенсу, а я с огромным удовольствием протянул сложенные руки к герцогу Валенсе и произнёс:
— Я, барон Максимильян, с этого мгновения присягаю в моей верности и преданности герцогу Валенсе и клянусь перед всеми по совести и без обмана исполнять по отношению к нему свой вассальный долг.
Как только я завершил принесение клятвы верности, герцог Валенса положил свои руки на мои.
— Я принимаю клятву и обязуюсь защищать тебя, как велит мне долг сюзерена, — ответил мне герцог и, сняв со своего пальца перстень, протянул его мне. — Пусть этот перстень будет залогом моего слова.
Подняв меня на ноги, он пожал мне руку. Я надел перстень на палец, все вокруг радостно захлопали.
Я скосил глаз на Нарига. Тот стоял с налитым кровью лицом и только учащённо дышал. Тем временем Валенса решил закончить этот фарс:
— Я, герцог Валенса, забираю феод в виде земли и замка у своего вассала, барона Максимильяна, и даю ему временный феод в качестве денежного жалованья на посту чрезвычайного и полномочного
Тут окружающие дворяне сначала захлопали, но потом до некоторых дошёл весь смысл слов герцога. Практически это были опала и наказание, так как у меня забирался феод в виде земли, а взамен давалось незначительное жалованье. А уж о том, что меня в дополнение отправляли к гномам — и говорить не было нужды, и без того прекрасно знали, как кончали все послы к Подгорному народу.
В общем, только для трёх человек: меня, Нарига и Валенсы — были понятны данные перестановки, все же остальные восприняли слова герцога как попытку избавиться от своего нового вассала.
К чести окружающих дворян, довольных его поступком было мало, многие хмурились и недовольно шептались. Думаю, если бы герцог не был главой Тайной канцелярии, то ему пришлось бы выслушать много разных слов по этому поводу. Я просто ощущал на себе сочувствующие взгляды со стороны как мужчин, так и женщин.
— Я принимаю феод и обязуюсь прибыть на место в течение двух месяцев, — ответил я и поклонился Валенсе, а потом — ещё ниже — королю.
Валенса с прежней «маской» на лице вернулся к своему креслу, а я покосился на герцога Нарига. Тот — следовало отдать ему должное — уже отошёл от грандиозного облома своих планов и теперь, не мигая, смотрел на меня сощуренными глазами. Встретившись с ним взглядом, я похолодел, но глаза не отвёл.
Нариг отвернулся от меня и, подойдя к Валенсе, наклонился и что-то ему сказал. Оба герцога попросили у короля разрешения удалиться и, сойдя с возвышения, скрылись с глаз.
Тем временем распорядитель принялся вызывать следующих по очереди дворян, и я отошёл от помоста. Мне нужно было срочно уезжать из столицы, пока Нариг занят разговорами с Валенсой. Поэтому я намеревался незаметно исчезнуть с королевского бала, но мне не дали. Многие из тех, кто слышал последние слова герцога, подходили ко мне и выражали сожаление по поводу моей поездки, давали советы, как поступить, чтобы расторгнуть вассалитет с герцогом, дав клятву другому сеньору. Мне, конечно, необходимо было выражать благодарность за советы и доброе отношение, поэтому я задерживался с каждым доброхотом и терял минуту за минутой.
Наконец, через слово извиняясь и уверяя, что тороплюсь, я нашёл слугу, разносящего еду, схватил его за шиворот и заставил проводить меня до выхода из дворца. Тот от страха немного растерял дар речи, но всё же послушно зашагал, выводя меня наружу.
Во дворе никого — не считая гвардейцев из караула — не было, поэтому я ускорил шаг, быстро вышел наружу и понёсся в ту сторону, куда уехал Рон.
«Хорошо ещё, что сейчас ранний вечер, а не ночь», — радостно думал я, быстро пробегая мимо удивлённых прохожих, которые сторонились от несущегося сломя голову дворянина. Несколько раз я останавливался, чтобы спросить дорогу, и уже через десять минут вбежал в трактир. Быстро оглядев его, я увидел Рона, который, похоже, оглядывал всех, кто входил внутрь.