Мастер лжи
Шрифт:
— А для телекинеза нужен атрибут воздуха? — вспомнив кое-что, спросил я.
— Да, но воздух — самая дешёвая стихия. Потому её ставят многим полицейским или простенькой охране. Так, нам надо выбираться, — резко закончила она. — Высоты не боишься?
Я помотал головой.
— Ну и отлично. Полезли. Заберём с альфы трофеи и мой молот.
— Есть забрать трофеи и молот, — вытянулся я по струнке.
Альбина покачала головой.
— Тебе лишь бы подурачиться, Гордей.
А я что? А я полез вниз, активировав тату на силу — рассчитывать
Через годика три-четыре этого паренька будет не узнать, уж я-то постараюсь. Пальцы крепко цеплялись за выступы, и я бодренько спускался параллельно Альбине. У меня осталось три баффа после боя с альфой. Значит, надо потратить семь минут на спуск и шевелится как можно быстрей.
Не факт ещё, что хватит на подъём, но там были свои соображения, всё по порядку. Очко, естественно, играло — высота где-то семьдесят метров. Внизу отчётливо виднелся труп Скалистого, но до него ещё надо было добраться.
Рука сорвалась, и я буквально скатился метра на три, царапая предплечья, но успел уцепиться за краешек камня.
— Ты в порядке? — раздалось сверху.
Я часто моргал, чтобы убрать попавшую в глаза крошку.
— Альбин, — позвал я её, глядя снизу вверх, та остановилась.
— Что?
— Классная жопа.
— Не смотри!
— А куда мне смотреть, вниз? Да там страху натерпишься, на скалу скучно, — я, наконец, расчистил глаза и опять спускался, крича ей наверх. — Уж лучше на женскую жопу.
Сверху ускорились.
— Погоди, найду камень побольше, — пробурчала Плесницкая.
А это уже заявочка. Кто кого убивать должен-то был? В общем, шутки шуточками, но глаза боятся, ручки делают. В бешеном темпе я старался успеть добраться до дна ущелья. Где можно, я просто спрыгивал с уступа на уступ и тем самым экономил время. Девушка пыхтела позади.
Бафф закончился, когда оставалось метров пять. Я сорвался — пальчики слишком нежные. Постарался смягчить падение. Упал на ноги и перекатился, чтобы погасить силу удара, но всё равно больно. Альбина обошлась без прыжков.
Молча прошла мимо меня и подбежала к Скалистому. Молот всё ещё торчал в башке. Девушка вцепилась в него обеими руками и так ворочала из стороны в сторону, что вся зверюга волоком моталась туда-сюда.
— Вылезай, скотина, — её лицо покраснело и, наконец, кости альфы не выдержали очередного рывка и проломились наружу, как от разрывной пули.
— Ну вот, заляпалась вся, — я залез на спину монстра и нашёл там свой меч и нож.
— Заткнись и слезай, — она быстро вытерла лицо и отрезала кусок уха. — Мора.
Я пытался было объяснить, что, может, возьмём части себе какие: рога там, пальчики, но Плесницкая отрицательно покачала головой, сказав, что всё это крайне дешево стоит и что нам ещё наверх тащиться — основную задачу мы выполнили. Теперь надо
Труп мог послужить приманкой для других Выродков, так что он быстро ушёл на корм богине. Оставив гнить альфу, мы бы вернулись на пустое место — его сородичам тоже кушать надо.
Я посмотрел вверх, и от одного вида сделалось больно. На дне было холодно, местами росли зелёные кусты. Их здесь на удивление больше, чем на поверхности. Сама земля и скалы красно-коричневого светлого оттенка.
— Ты понесёшь мой молот, — сказала Альбина и как будто так и надо, передала мне тяжёлую бандурину.
Которую я, конечно же, не взял.
— Ещё чего, — улыбнулся ей, — я тебе не носильщик. Твоё оружие ты и носи.
У меня всего два заклинания осталось, а нам ещё взбираться наверх. Не пошла бы она куда подальше со своими закидонами. Я отлично знал, что Альбина способна уменьшить его вес и спокойно карабкаться — заклинаний у воительницы в избытке, как и порошка.
— Гордей, — она поставила молот шляпкой вниз и скрестила сердито руки. — Так не пойдёт.
— Ага, — сказал я и кивком показал ей за спину.
Кажется, не успели. Сюда уже мчались пять козлоногих Выродков, чем-то напоминавших альфу, только размерами поменьше: от полутора метров до двух.
Плесницкая обернулась и тут же взяла молот в руку.
— Не мешайся, — высокомерно заявила она.
Я достал меч и понимал, что одно заклинание по-любому придётся использовать и выбрал гибкость. Увальни, что сейчас были против нас, не отличались быстротой, скорее тупой физической силой. Так что я могу положиться на родную скорость реакции. У Арвина с этим не всё безнадёжно.
Молот Альбины зажёгся, по всему телу активировались несколько тату, и она помчалась вперёд, как угорелая. М-да, что там про коней и горящие избы обычно говорят? Тут немножко другой уровень.
Девчонка была злая и потому не замечала, что одной лишь физической силой тут не отделаешься. Я еле успевал прикрывать её тупые ошибки. Слишком спешит, подставляется, вошла в азарт. Как только один из козлоногих подставился под удар и, шатаясь, отошёл назад, я прорвался к нему и срубил ногу, толкнул тщедушным плечом, и волосатая образина повалилась набок.
Я шустро добрался до головы и срубил её, пока Плесницкая держала на себе троих. Пахло от них мерзкой смесью мочи и прелых подмышек.
Девушка с лёгкостью махала молотом из стороны в сторону как палочками для еды. Поняв, что с неё ничего не поимеешь, оставшиеся трое переключились вдруг на меня.
— Эй, мы так не договаривались! — закричал я им и дал кругаля, чтобы оторваться от массивных зверюг.
Весили они килограмм по сто пятьдесят, глаза выпучены, бешено сверкают.
Да и хрен бы с ними, но у меня одна тату на гибкость! Тут не до геройства. Я специально сделал круг, чтобы привести козлоногих к Альбине, так эта дурочка не нашла ничего лучше, как бежать за последним! Мы так и гонялись хороводиком — в конце размахивая молотом орала Плесницкая.