Мастер лжи
Шрифт:
Экстракты представляли собой кожаные мешочки размером с подушечку пальца. По краям они были зашиты аккуратным слоем ниток. Хаким сказал, что при их срабатывании, раздаётся характерный хруст или треск, а затем содержимое растворяется. Носили это добро в нагрудных кармашках жилетки или сшитой «пулемётной» лентой, закреплённой на груди. В общем, места разные — лишь бы не мешали.
Я понял, что подготовке к драке в этом мире уделяется даже больше внимания, чем самому процессу мордобоя. Все эти нюансы важно было соблюдать, иначе у противника будет
Поэтому внезапная атака — считай полпобеды. Застать врага врасплох, посеять панику, вырезать и захватить в полон людей — основная стратегия набегов на имения. Императором такое не поощрялось, но если грамотно спустить концы в воду, то никто ничего не узнает. Так, разбойники шалят, Ваше Величество, ищем-с как можем.
Поэтому забор Гордеевых был таким большим, а на территории шесть вышек и постоянно бодрствующий гарнизон. Всегда нужно быть начеку, иначе «добрый» сосед позарится на твои земли. Ещё выгодно было щипать такие вот мощные рода по другой причине — делёжка сфер влияния.
Крепости давали приток бабла. Это только кажется, что двадцать процентов с добычи мало.
В общих масштабах да, но в масштабах рода такая такса весьма внушительна. Так вот, если род ослабляется и не может обеспечивать работу гарнизона крепостей, выплачивать зарплаты людям и сдерживать оборону, то император сменял арендатора на ближайшего в очереди.
Заклинания я не тратил — все обновились. Ещё один день пролетел быстро, и я понял, что ждать больше нет смысла — брат с сестрой уж слишком закопались. Кристина сказала, они не покидали терема, вели себя, как обычно: ели, пили, веселились, принимали гостей и оправляли с нарочным послания. Предположительно тюремщикам Кайла.
Я полностью восстановил силы и выехал вместе с Ларлом в Хаттарун. Мы без происшествий добрались до поместья, и там нас встретил уже отряд отцовских бойцов, окружили и попросили сразу же зайти к Яну. Лошадей у нас забрали и повели в терем.
Ларла оставили у входа в кабинет, а меня буквально затолкали внутрь. И вот опять я в логове папани.
— Явился? — тот отложил в сторону бумаги. — Ну, рассказывай, как успехи?
— Один рейд отбил. С ребятами сработались, достойные люди, — ответил я потоком банальщины, понимая, что это неосновной предмет беседы.
— Хорошо, — он встал из-за стола, немного прошёлся туда-сюда и присел на краешек, руки скрестил на груди. — Теперь насчёт Гноевых.
— А что с ними не так? — с лицом наивного суслика спросил я.
— Гордей, давай мы опустим ту часть, где я буду на тебя орать благим матом, а ты свято утверждать, что твоя жопа чиста? Посерьёзней. Тут дело касается не одного тебя.
Я хотел было ответить, что это часть, наоборот, самая интересная, но сдержался.
— Ладно, — согласился я. — Сходил к Вальдемару, он предложил сделку, я сказал, что выполню условия.
— И? — немного с надеждой спросил отец.
— И я их не выполнил, — я с улыбкой развёл руками.
Ян чуть не кинулся меня душить, но
— Я... — он отвернулся и сделал глубокий вдох. — Каким было условие? — спокойно спросил старший Громов.
Вот сейчас опасно шутить — я это сразу понял. Взглядом уже посмотрел на окно, чтоб если что выпрыгнуть. Татуировки и порошок давно наготове — думал, при въезде в город будут поджидать Гноевские.
— Убить Альбину Плесницкую, — не стал я юлить, тем более что сейчас решалась моя судьба — от этого человека зависело многое.
Захочет он меня сдать, значит, придётся бежать и не просто бежать, а попутно грабануть Громовых — ведь жить на что-то надо будет? Я уже продумал схему: поселимся с Ларлом в малоизвестной южной крепости переднего края. Договорюсь с местным лордом и буду башлять за молчание. Это если в идеале.
— Так бы сразу и сказал, — раздражённо махнул рукой Ян и застыл, массируя себе лоб, а потом глаза.
Я заметил, что в последнее время бумажная работа совсем его поглотила. Это могло лишь говорить о его недоверии к другим клановским или о маниакальном стремлении контролировать каждый кустик в личном «королевстве». Я бы не хотел так руководить родом. Это ж чокнуться можно.
— Гордей, ситуация действительно сложная. Прохлопал ты ушами занятия с учителями, вот и разгребаем за тебя. В любом случае я за тебя, но единолично такой вопрос не могу решить. Так что прямо сейчас мы пойдём на родовое голосование. Там каждый член семьи проголосует, стоит ли за тебя бороться или лучше выдать императору.
Вот это заявочка. Ага, прям горой вступятся за меня — держи карман шире. Ян заметил, как я шарю взглядом по комнате.
— Сопротивление бесполезно, ты же знаешь. Сдай оружие, и идём, — он протянул руку.
Я понял, что клановская петля интриги затягивается туже, но отдал меч главе рода. Что-то мне подсказывало, ещё не всё потеряно.
Мы прошли в тот самый зал, где у меня было первое знакомство с родственничками. Он битком был набит людьми. Весть о моём возвращении быстро облетела соседние терема, и пока мы лампово разговаривали с отцом, приготовления шли полным ходом. Готовились, гады. Я сжал кулаки и тут же расслабил — будет лучше, если держаться на пофигизме.
Прошёл мимо дяди Альберта. Тот, походу, единственный, кто сочувствовал мне. Остальные глядели косо, отворачивались и делали вид, будто меня тут нет. Солдат любезно предложил стул, но я отказался. Скучающе смотрел по сторонам, будто в зоопарке стою.
Непривычно без оружия, рука то и дело пыталась нащупать рукоятку меча. Ян прошёл сквозь расступившихся родных и уселся на кресле-троне. Всех попросили соблюдать тишину.
Я увидел одетого как на парад братца Густава. Напомаженные волосы собраны в хвост, привычная серьга в ухе, в кармашке разукрашенный вензелями белый платочек, татуированные руки скрыты под длинными рукавами чёрной рубашки.